Тропа чероки, стр. 18

Дилижансы приезжали и уезжали, наблюдать за холмами и деревьями стало привычкой. Допустим, приедет однажды человек и, если ей повезет, она заметит его первой. Что она станет делать?

Морской револьвер Мэри держала под рукой. Не разлучалась она и с одним из короткоствольных крупнокалиберных револьверов. У каждого по два ствола. Так-то это так, но… Два выстрела, и с ней может быть покончено.

Темпль Бун уезжал и приезжал. То он был здесь, а она даже не знала об этом. Он мало разговаривал, хотя время от времени приносил новости. На станцию в Вирджиния-Дейл напали индейцы. Это было быстрое, жестокое нападение. Они появились и тут же умчались, угнав всех лошадей, и дилижансу пришлось ехать до следующей станции на усталой упряжке.

— Не дайте напасть на себя снаружи, — предупреждал ее Бун. — Сразу входите в здание. Иногда их может отпугнуть пара выстрелов. Индейцы хотят украсть лошадей, но не хотят быть убитыми. Они могут появиться в любое время, но предпочитают совершать набеги на закате. Обычно их бывает очень немного.

Неделю спустя на сумасшедшей скорости подкатил дилижанс. Уилбур тут же спрыгнул на землю.

— Внутри раненый. Нас обстреляли индейцы, хотели остановить дилижанс. Мы отогнали их, но они ранили стрелой одного пассажира.

В дилижансе было пять человек, и трое вступили в перестрелку с индейцами, помогая отогнать их. Раненый оказался военным в форме.

— Направляюсь в форт Коллинз, — объяснил он, когда ему помогли войти дом. — Не думаю, что рана тяжелая, но я теряю кровь.

Мэри обрабатывала его плечо, стараясь унять кровь, когда он взглянул на нее и неожиданно воскликнул:

— Вы — жена майора Брейдона! Из Вирджинии!

Мэри посмотрела на него. Плотный, хорошо сложенный мужчина лет под сорок. Она сразу же вспомнила его:

— Сержант Оуэн? Барри Оуэн?

— Да, мэм. Я был в плену, меня обменяли и отправили за границу, потому что я дал обещание больше не участвовать в этой войне. А майор здесь?

— Нет, сержант, в него стреляли. Насмерть.

— Ох, простите, мэм. Я не знал.

Мэри закончила бинтовать его рану. Пошатываясь, он поднялся на ноги.

— Меня направили служить в форт Коллинз, мэм. Возможно, я когда-нибудь буду проезжать мимо.

Только тогда, когда дилижанс отъехал, Мэри вспомнила, что сержант Барри Оуэн был среди тех, кто преследовал грабителей из шайки Фландрэ.

Но заметил ли он тогда Фландрэ? Узнает ли его, когда увидит? Или, еще хуже, вдруг его узнает Фландрэ?

Глава 11

Настали тяжелые долгие дни. Случалось, по вечерам Мэри падала в постель совершенно без сил. Нужно было готовить обеды, заботиться о лошадях, и еще постоянно мыть и чистить. Пыль садилась на все, и бывали моменты, когда она почти завидовала Сканту Лутеру, который жил в такой грязи. Как было бы здорово — просто сидеть и смотреть, как дни бегут мимо!

Однако случались и хорошие моменты. Мэтти никогда не жаловалась. Она делала свою часть работы и чуть больше, вела шутливые разговоры с пассажирами и кучерами, поддразнивала, обхаживала и хлопотала над Уотом, пока он наконец не оттаял, но даже тогда не рассказал ни о своей семье, ни о том, где он жил раньше. Уот твердил одно: его отец не был бандитом и никогда не преступал закон.

Иногда по ночам Мэри тосковала по огромной двуспальной кровати, в которой она спала дома. По полуденному чаю, на который нередко заглядывали к ним гости из Вашингтона, по шумным сборищам в их доме, когда собирались чиновники из Вашингтона, плантаторы из Вирджинии и случайные приезжие из Европы. Красивые вечерние платья, военная форма, музыка и разговоры…

Тогда Мэри бросала работу и с горечью смотрела на свои руки, некогда мягкие и белые, с ухоженными ногтями. Теперь ее ладони потемнели, на них появились мозоли. Смогут ли они когда-нибудь снова стать красивыми?

Но больше всего она думала о Пег. Какое будущее ждет ее здесь? Конечно, у них есть земля в Вирджинии. Но для того, чтобы привести все в надлежащее состояние, потребуется тысячи долларов — гораздо больше, чем она может заработать, управляя станцией.

И все-таки это нужно сделать. Мэри хотела для Пег изысканной, приятной жизни, которую вела она сама, когда был жив отец и война еще не разорвала на куски их жизни.

— Мэтти, — неожиданно сказала она, — когда придет весна, мы должны посадить цветы. Мне их так не хватает!

— И мне, мэм. Прошлой ночью я опять вспоминала Ирландию.

Мэри рассмеялась.

— А я — Вирджинию. Ну, это не вредно. А вот о Пег я волнуюсь. Боюсь, здесь у нее такая скучная однообразная жизнь.

— Это не так, мэм. Тут она видит столько разных людей, сколько не увидела бы нигде больше.

— Вроде того мормона, который просил тебя стать его второй женой, — поддразнила ее Мэри.

Мэтти вспыхнула.

— У него этого и в мыслях не было, мэм. Он просто подшучивал надо мной, как вы сейчас. Но у него хорошая улыбка, от всего сердца, мэм. С мужчиной, который так улыбается, девушке нечего опасаться, мэм. — Мэри поставила чашку, которую вытирала. — Мэм, вы замечаете, что происходит с Уотом? Он взял в привычку причесываться перед едой и дочиста моет руки, прежде чем вытереть их о полотенце.

Мэри была слишком занята, чтобы чувствовать одиночество, и только время от времени вспоминал ту жизнь, которая казалась теперь сном наяву.

В конце концов тут она приносит пользу. Эта работа нужна людям, и Мэри тоже чувствовала себя необходимой. Чувствовала ли она нечто подобное в Вирджинии? Она могла бы стать необходимой, но» когда жизнь круто изменилась, она оказалась всего лишь хорошенькой молодой леди с красивыми платьями и множеством потенциальных поклонников, привлеченных отцовской плантацией в той же степени, что и ею самой.

— Это нужная работа, Мэтти, — высказала она вcлyх свои мысли. — Мы делаем тут важное дело. Все эти люди — очень занятые, но к тому же многие из них одиноки. Они предприняли долгое, тяжелое путешествие, иногда не имея ни малейшего представления о том, чем оно может кончиться. Поэтому мы должны оставить у них светлое, счастливое воспоминание.

— И я так думаю, мэм. Путешественники — это либо одинокие люди, каждый сам по себе, либо их гонят, как скот, и доброе слово запомнится им надолго.

— Такое слово у нас должно находиться для каждого, Мэтти, и нам непременно нужно запомнить тех, кто приезжает во второй раз. Очень приятно, когда тебя помнят и называют по имени.

— Ага, — Мэтти обвела вокруг рукой. — Мы здесь все изменили, мэм. Помните, когда мы приехали, тут была пыль, грязь, а теперь — скатерти, занавески, такая веселая комната!

— И чистая, — добавила Мэри.

Она мысленно перебирала: станция, корраль, конюшня, коттедж. И все было выметено, вымыто и блестело. В конюшне упряжь аккуратно развешана, как в конюшнях ее отца. Стойла вычищены, и на земляном полу разбросано сено, вместо соломы, которой у них не было.

Столы накрыты и готовы для прибывающих пассажиров, а в глубине комнаты, у печи и камина, горшки и кастрюли были начищены до блеска и висели аккуратно.

Да, это было совсем другое место по сравнению с тем, что они тут когда-то увидели.

По хозяйству помогали Пег и Уот, но большую часть работы делал Ридж Фентон, конюх, которого Мэри наняла в Ла-Порте. Сперва неохотно — ему претила мысль, что он работает на женщину, — но потом со все большим энтузиазмом он принял ее порядок ведения дел.

— Мистер Фентон, — сказала она ему, — вам может не понравиться, как я веду дела, но вы человек здравомыслящий и справедливый. Давайте попробуем делать по-моему, а потом, если не получится, всегда можно сделать по-другому. — Она помолчала и добавила: — Мистер Фентон, я поняла, что вы из Вирджинии?

— Из Западной Вирджинии, мэм.

— Вы когда-нибудь были в столице штата?

— Приходилось, мэм, пару раз с отцом. Однажды он взял меня посмотреть на столицу. Дед участвовал в революции note 2, и он хотел посмотреть, что из этого получилось, и увидеть дом мистера Джефферсона и Маунт-Вернон.

вернуться

Note2

Здесь имеется в виду Война за независимость в Северной Америке (1775-1783), в ходе которой было создано независимое государство — США.