Пророчество Апокалипсиса 2012, стр. 51

Ночью они продолжали двигаться пешком, при свете луны и звезд, ведя мулов в поводу, и, лишь когда совсем выбились из сил, сделали привал и разогрели на портативной плитке бобы, тортильи, вяленое мясо и кофе. Несмотря на ночную прохладу, развести костер так и не решились.

Задолго до рассвета, когда обе женщины еще крепко спали, Харгрейв и Джеймси растолкали Мартинеса. Луч света разбудил Куп: она проследила сонным взглядом за Джеймси, копавшимся во вьюках и переметных сумах. Какие-то две найденные вещицы он положил на ладонь и некоторое время смотрел на них. Куп отроду не видела таких пустых, ничего не выражающих глаз.

Потом Джеймси обе свои находки растоптал каблуком и бросил на дно каньона. Куп так и не поняла, что он делает. Джеймси подобрал сплющенные штуковины и, прихватив лопату, направился вверх по каньону.

Когда Куп проснулась, над каньоном уже светило солнце. Харгрейв и Джеймси, почему-то они, а не Мартинес, навьючивали мулов.

— Где Мартинес? — спросила Куп.

— Он этого не делал, — заявил Джеймси.

— Что случилось? — не поняла Куп.

Джеймси бросил ей ее навигатор и спутниковый телефон, оба разбитые. Эти средства связи были украдены у нее погонщиком мулов.

— Мартинес работал на «Апачерос», — заявил Харгрейв. — Он рассказал им о кодексах, насколько они ценны, и сообщил, куда мы направлялись.

Куп просто лишилась дара речи.

— Он сам признался, — сообщил Джеймси. — Правда, объяснил это тем, что бандиты будто бы похитили его сына и он служил им, чтобы вызволить мальчишку.

Рита поставила кофейник, подошла и встала рядом с Куп.

— Ты ему не поверил?

— От «Апачерос» никого не вызволишь, — заявил Харгрейв.

— Да и какая разница? — добавил Джеймси. — Он бы рассказал им про Третий кодекс при первой возможности. А сделай он это, нам бы от них не отвязаться.

— Это ты сделал? — спросила Куп.

— Ты видела, что они сотворили с той девчонкой? — спросил Харгрейв. — Уж поверь, у «Апачерос» хватит таких ребят, и покруче найдутся.

— Он сам признал, что подставил нас, — заявил Джеймси.

— Мы проверили эсэмэс на его телефоне, — добавил Харгрейв. — Они не только от «Апачерос».

58

Три дня напролет они ехали от восхода до заката, затрагивая даже часть ночи, не давая передыху ни себе, ни мулам. А на четвертые сутки вышли из края каньонов к сельскому поселению. Харгрейв сообщил об этом кому следовало, сделав условный телефонный звонок.

По прошествии еще двух дней в тополиной роще у Рио-Ночес они повстречались с уполномоченным агентом. То был американец с темными крашеными волнистыми волосами и густыми усами. На нем был легкий желто-коричневый летний костюм, черная рубашка и серый галстук. Никто друг другу не представлялся, имен никаких не называлось, и в дальнейшем он проходил у Риты под кодовым названием Мистер Желтый.

Получив новые документы и обменяв животных на неприметный грязно-серый фургончик «форд», они принялись грузить в машину свои пожитки. А когда закончили, Харгрейв спросил:

— Барахлишко есть?

— В фургоне двойное дно, — последовал ответ.

Куп не было нужды спрашивать, о чем речь: о дополнительном оружии.

— Мы тут еще кое-что добавили: три канистры бензина по пять галлонов, дорожные пайки, аптечку первой помощи, даже флягу бренди. Рассудили, что вы, ребята, заслужили выпивку.

Харгрейв кивнул, затем протянул руку. Как подумала Куп, для пожатия. Но вместо этого Мистер Желтый вручил ему два черных шелковых денежных пояса.

— Песо, доллары — малого, среднего, большого достоинства, наличные, не отслеживаемые. Достаточно, чтобы уйти на покой.

— Спасибо, — поблагодарил Джеймси, — особенно за бренди.

— Моя идея, — сказал агент. — Никому не говори.

59

Куп одолевало любопытство: какие еще образцы вооружения спрятаны под фальшивым полом фургона? Столь ценимые Харгрейвом и Джеймси пушки сорок пятого калибра они пока в ход не пускали, а когда она спросила, почему они не избавились от помповых дробовиков, Джеймси пояснил, что картечь не пуля и по ней баллистическую экспертизу не проведешь.

Да уж, сумасшедший дом и только. Ей нужно отделаться от этих людей и, прихватив Риту, вернуться в Штаты.

Желательно побыстрее.

Надо заставить бедную, позволившую заморочить ей голову подругу понять, что это сущее безумие.

Даже теперь, когда мулов сменил фургон, они гнали без остановки весь день и израсходовали содержимое не только топливного бака, но и двух запасных канистр, прежде чем остановились на уединенной сельской заправке. Их подгоняло стремление оставить между собой и каньонами Чиуауа как можно большее расстояние. Им приходилось опасаться как федералов, так и «Апачерос», которые вполне могли взять их след. Кто знает, сколько всего успел настучать Мартинес?

А еще им предстояло вскрыть керамический сосуд, извлечь, если он вообще там находится, кодекс, сфотографировать его и приняться за перевод.

Малый в желто-коричневом костюме, помимо всего прочего, оставил в машине сумку с карманного формата книжонками. В прежние времена Куп, бывало, с удовольствием почитывала триллеры, но сейчас, по сравнению с их недавними приключениями, находила эти книги нелепыми и скучными. После еще двух дней и ночей, проведенных в дороге, когда приходилось сменять друг друга за рулем и спать в машине, они наконец свернули с главной дороги и гнали по пересеченной местности до тех пор, пока не нашли густую рощу, позволявшую укрыться, развести костер и приготовить горячую пищу. Слишком усталые для каких-либо изысков, они раскатали спальники и, разлегшись на них, подкрепились консервированным перцем на разогретых тортильях. Запивали все это холодным пивом, которое Джеймси прикупил на последней автозаправке заодно с бензином.

И тут напряжение прошедшей недели навалилось на них со всей силой. Харгрейв выудил полученную от Желтого флягу с бренди, приложился к ней и, бросив емкость Джеймси, заявил:

— Думаю, нам всем не помешает выпить.

Потом он уселся у костра, зажав керамический сосуд между колен, и занялся затычкой, стараясь ее ослабить. Разогревал ее, прикладывая тлеющие угольки, осторожно поворачивал из стороны в стороны и старался заполнить тончайшие зазоры между пробкой и горловиной сосуда вазелином.

— Харгрейв — мастер по этой части, — пояснил Джеймси.

— Он что, уже проделывал такое раньше? — спросила Куп.

— Это он извлек из сосуда Первый кодекс, перед тем как я попыталась его перевести, — сообщила ей Рита.

Джеймси приложился к фляге и передал ее Рите, которая приложилась следом, даже не удосужившись обтереть горлышко.

«Это не та Рита, с которой я росла», — подумалось Куп. Куда подевалась та девочка с превосходными манерами, что подружилась с невежественной, невоспитанной, не имевшей подруг деревенщиной, взяла ее под крыло и отшлифовала, постаравшись по возможности сгладить острые углы и притупить колючки? Рита открыла в Куп способность к языкам, поощрила к получению образования, буквально затащила ее изучать письмена майя.

Так что же случилось с Ритой?

И что происходит с тобой, Куп?

Впрочем, Купер Джонс интересовала не одну только Куп. С той самой перестрелки все украдкой бросали на нее озадаченные взгляды.

Наконец Джеймси полюбопытствовал вслух.

— Кто твоя подруга? — кивнув в сторону Куп, спросил он у Риты.

— Это самая лучшая подруга, она моя сестра, — ответила Рита.

— Там в каньоне, — заметил Харгрейв, — твоя сестра и лучшая подруга пристрелила троих меньше чем за восемь секунд.

— Палила по ним, словно по консервным банкам, — добавил Джеймси.

— И, надо признать, уберегла наши задницы, — продолжал Харгрейв. — Если бы той троице удалось удрать, сейчас бы уже нагрянули «Апачерос».

Последовало молчание.

— Ритс, мы задали тебе вопрос, — не отставал Харгрейв.

— Куп? — окликнула подругу Рита.