Дорога в Сан-Брета, стр. 1

Джордж Мартин

Дорога в Сан-Брета

До этого вечера путешествие было самым обычным, пока мое внимание не привлекло шоссе. У меня начались каникулы, и я, наслаждаясь свободой, ехал в Лос-Анджелес через юго-запад — ничего необычного, я уже много раз так делал.

Водить машину — мое хобби. Ведь теперь совсем немногие ездят на автомобилях, большинству людей они кажутся слишком медленными.

Машины мгновенно превратились в устаревший вид транспорта после того, как в 1993 году началось массовое производство дешевых вертолетов. А с появлением персональных гравпаков интерес к ним окончательно пропал.

Но когда я был ребенком, дело обстояло иначе. В те времена автомобили имелись у всех, и человек считался социально неполноценным, если по достижении соответствующего возраста не получал водительские права. Что касается меня, то я заинтересовался машинами, когда мне было почти двадцать, и не перестал любить их до сих пор.

Короче говоря, когда начались каникулы, я решил, что наступило подходящее время проверить одну из моих последних находок. Отличная машина, английская спортивная модель конца семидесятых — «Ягуар-XKL». Конечно, не классический образец, но все равно великолепный автомобиль, послушный и удобный в управлении.

Как правило, я ехал ночью — в этом есть нечто особенное. Пустынные шоссе при свете звезд выглядят так прекрасно, их окутывает такая чудесная атмосфера, что порой кажется, будто ты видишь, какими они были когда-то — наполненными жизнью, шумными и многоголосыми, забитыми машинами, сколько хватало глаз.

Сегодня ничего подобного нет. Остались только сами дороги, да и то многие из них заросли травой и потрескались. Власти больше не заботятся о них, соглашаясь с протестами против бессмысленной траты денег налогоплательщиков. Однако сносить их стоит немалых средств, и шоссе постепенно разрушаются. Впрочем, по большинству из них вполне можно ездить, в прежние времена люди строили прекрасные дороги.

На них даже можно наблюдать кое-какое движение. Естественно, это сумасшедшие вроде меня, помешанные на машинах, а также грузовики на воздушной подушке. Они могут передвигаться где угодно, но быстрее — по гладким поверхностям, поэтому частенько выбирают старые шоссейные дороги.

Всякий раз, когда такой грузовик ночью проносится мимо, возникает довольно неприятное ощущение. Они развивают скорость до двухсот миль в час или около того, и не успеваешь ты увидеть его в зеркало заднего вида, как грузовик уже догнал тебя. Впрочем, все происходит мгновенно: длинная серебристая вспышка, пронзительный сигнал — и он исчез, а ты снова остался в одиночестве.

Итак, я был в самом сердце Аризоны, неподалеку от Сан-Брета, когда впервые обратил внимание на шоссе, но ничего особенного не подумал. Обычное шоссе, восьмиполоска с хорошим покрытием, оно тянулось до самого горизонта, ночью напоминая черную блестящую ленту.

Нет, не само шоссе показалось мне необычным, а его состояние. Сначала я не придал этому значения, слишком наслаждаясь процессом. Стояла ясная холодная ночь, все небо было усыпано звездами, а мой «ягуар» вел себя просто прекрасно.

Он даже слишком легко мчался вперед. Вот тут до меня впервые дошло, что на шоссе нет ни бугров, ни выбоин, ни трещин. Покрытие находилось в великолепном состоянии, словно его только вчера положили. Разумеется, порой мне везло на хорошие дороги, например, часть шоссе около Балтимора просто великолепна, да и кое-какие участки в районе Лос-Анджелеса оставляют неплохое впечатление. Но подобного великолепия я еще ни разу не видел. Трудно поверить, что дорога может быть в таком идеальном состоянии, ведь ее столько лет не ремонтировали!

И фонари! Они горели, яркие, словно только что вымытые, все в целости и сохранности, ни один не разбит, не моргает.

После этого я начал замечать и другие вещи — в частности, дорожные знаки. В большинстве мест их уже давным-давно нет, они попали в руки охотников за сувенирами или любителей антиквариата в память о старой, более медленной Америке. Никто не позаботился поставить взамен другие. Зачем? Правда, время от времени удается наткнуться на какой-нибудь чудом уцелевший знак, но это всегда проржавевший кусок металла необычной формы.

Однако на этом шоссе имелись все необходимые знаки. Настоящие дорожные знаки, то есть такие, которые можно прочитать. Например, ограничивающие скорость, в то время как уже много лет никто не обращает ни малейшего внимания на ограничение скорости. Знаки, обозначающие главную дорогу, когда нет второстепенной. Поворот, выезд с шоссе, предупреждение об опасности — все возможные знаки, причем абсолютно новые!

И все-таки больше всего меня поразила разметка. Краска тускнеет быстро, и я сомневаюсь, что вы найдете в Америке шоссе, где можно разглядеть белые линии. А с этими все было в полном порядке — резкие, яркие, свежая краска, восемь четко размеченных полос.

В общем, отличное шоссе, как в прежние времена. Однако я ничего не понимал: ни одна дорога не может оставаться в таком прекрасном состоянии на протяжении стольких лет. Значит, кто-то привел ее в порядок и с тех пор следит за ней. Но кто? Это же наверняка стоит огромных денег и не приносит никакой прибыли.

Я все еще пытался отыскать ответы на свои вопросы, когда увидел другую машину.

Я как раз проехал мимо большого красного знака «Дорога 76» — дорога в Сан-Брета, — когда заметил белую кляксу на горизонте. Итак, мне суждено познакомиться с таким же, как я, любителем машин.

Подобные встречи крайне редки. Да, конечно, время от времени проводятся слеты вроде «Фестиваля на колесах» во Фресно или ежегодной автомобильной ассоциации «Америка в пробках». Но, по моему мнению, они слишком искусственные. А вот встретиться с автолюбителем на дороге… в этом есть нечто особенное.

Я прибавил газу и помчался вперед. Спидометр показывал около ста двадцати миль. «Ягуар» способен и на большее, но в отличие от кое-кого из моих приятелей я не помешан на скорости. Судя по тому, как я нагонял машину впереди, она ехала со скоростью миль семьдесят в час.

Когда я оказался совсем близко, то просигналил, чтобы привлечь внимание водителя. Но он, похоже, меня не слышал. Точнее, никак не показал, что услышал. Я снова посигналил.

И тут неожиданно узнал марку автомобиля.

«Эдсел»! [1]

Глазам не верилось! Это же настоящая классика, наравне со «стэнли стимером» и «фордом Т». Те немногие, что еще остались, продаются за баснословные суммы. Что касается этого редчайшего экземпляра, то в мире таких сохранилось штуки три или четыре, и они не продавались ни за какие деньги. Настоящая автомобильная легенда — и вот он прямо передо мной на шоссе, такой же классически уродливый, как в тот день, когда сошел с конвейера завода Форда.

Я подъехал к нему и сбросил скорость, чтобы двигаться рядом. Не могу сказать, что мне понравилось состояние, в котором он находился, — краска облупилась, грязные пятна, ржавчина на нижней части дверей… Но это был самый настоящий «эдсел», и его совсем нетрудно восстановить. Я снова посигналил, чтобы привлечь внимание водителя, но он продолжал меня игнорировать. В машине было пять человек: наверное, семья отправилась на прогулку. На заднем сиденье приземистая женщина пыталась успокоить двоих маленьких детей, которые, как мне показалось, дрались. Ее муж крепко спал на переднем сиденье, а за рулем сидел юноша, наверное старший сын.

Подумать только! Какой-то мальчишка сидит за рулем настоящего сокровища! Мне смертельно хотелось оказаться на его месте.

В книгах, посвященных машинам, часто попадались статьи про этот автомобиль. Еще бы, самый значительный провал в области автомобилестроения. Его имя расцвечивали многочисленные мифы и легенды. В разбросанных по всей стране старых гаражах и на заправочных станциях, где собираются любители автомобилей, чтобы подлатать своих любимцев и поболтать с единомышленниками, до сих пор рассказывают сказки про «эдсел». Говорят, что машина оказалась слишком большой и не помещалась ни в одном стандартном гараже. Также утверждают, что у него были проблемы с тормозами. Часто шутили по поводу его имени. А как вам знаменитая легенда о том, что, когда он набирал скорость, ветер, обгонявший его, начинал забавно посвистывать?