Майло Тэлон, стр. 41
В дверь постучали. Я вынул из кобуры револьвер и положил справа рядом с собой на кровать. Стул под дверную ручку я на сей раз не поставил.
— Войдите, — пригласил я.
Дверь отворилась, и вошел Джефферсон Хенри.
Он держал шляпу в руке и выглядел старым и усталым.
— Я навестил вас, чтобы поговорить о деле, — начал он.
— Прошу, садитесь.
Я немного приподнялся на кровати, так, чтобы был виден револьвер.
— Он вам не понадобится, — заметил Джефферсон Хенри.
— Кто знает? — улыбнулся я.
— Дело вышло из-под моего контроля и приобрело несколько иной оборот. Все началось так просто. Нэнси, или Энн, если вы предпочитаете называть ее так, должна была унаследовать мое состояние. Как вы знаете, ее мать — жена моего сына. Я надеялся помочь ей, оказать услугу…
Я улыбнулся и заметил, как по его лицу пробежала тень раздражения.
— Теперь, когда я нашел ее, она отказывается даже разговаривать со мной. Утверждает, что мне нет дела ни до того, что касается бизнеса, ни до того, что касается ее.
— Разве она не права?
Опять тень раздражения, но на сей раз более очевидная.
— Разумеется, нет. Я ее ближайший родственник. У меня большой опыт в бизнесе. Ни одна молодая девушка…
— Хенри, — прервал я его, — вы, вероятно, плохо знаете Энн. Она не просто молодая девушка. Конечно, она молодая и она девушка. В этом вы правы, но она расчетлива и холодна как лед. Энн хитра, умна и опасна. В три раза хитрее вас и намного подлее. Это тот самый случай, когда вам надо бросить карты и выйти из игры. Вы играете против крапленой колоды.
— Может быть. — Он жестом отогнал эту мысль. — Но вы и я! Если бы мы объединились… — Он неожиданно взглянул прямо мне в глаза. — Мне кажется, вы что-то знаете. Мне кажется, у вас есть ключ к этому делу. Здесь миллионы…
— Меня не интересуют деньги.
Он в нетерпении махнул рукой.
— Нонсенс! Деньги интересуют всех мужчин. Ходят сплетни о миллионах в золоте, но это детские забавы. Настоящие деньги — в железной дороге, и я тот, кто может ее построить.
— Нет, — сказал я.
— Что значит «нет»?
Я опустил ноги на пол, продолжая сжимать рукоятку револьвера.
— Все, что я хочу, — это уехать отсюда.
Он мне не поверил, и я мог его понять. Когда я собрался встать, он жестом приказал мне сидеть.
— Альбро все продумал. Спланировал каждый шаг. Разведал рельеф. Приготовил деньги, чтобы начать строительство. Он был очень основательным человеком. Он погиб, упокой Господь его душу, но работа должна продолжаться. Натан не имел законных наследников, так почему бы нам не стать ими?
— Что значит «не имел законных наследников»? Откуда вы знаете?
— Вы имеете в виду Энн? Она ему лишь приемная дочь, и он никогда не любил ее.
— Он не оставил завещания?
— Разумеется, нет. Он умер внезапно и не имел возможности оставить завещание.
Мысль о завещании, как я понял, Джефферсон Хенри просто не хотел принимать во внимание. Оно могло расстроить все его планы. Прежде он хотел найти Энн и добиться контроля через нее. Теперь такой план казался маловероятным, поэтому он хватался за любую соломинку, не желая упускать солидный куш.
— Вы зря тратите время, Хенри, — сказал я. — Не хочу иметь к вашей возне никакого отношения. Я уезжаю отсюда завтра или послезавтра, скорее всего завтра, и больше не вернусь. Слишком много людей погибло из-за этого наследства, и все понапрасну. А также, — моя фантазия заработала, и мне очень хотелось, чтобы я оказался прав, — скоро сюда прибудут федеральные власти для расследования. Похоже, — и тут уже я врал напропалую, — у Таттла есть друзья. Может, родственники. Они хотят найти виновных в его гибели.
Он был потрясен. Потом спросил:
— Кто такой Таттл?
Встав с кровати, я сунул револьвер в кобуру.
— Воспользуйтесь моим советом: садитесь в свой вагончик и убирайтесь отсюда. Спишите расходы как ошибку в расчетах и забудьте про них. Вас, вероятно, все равно достанут, но может, еще повезет. — Он уставился на меня. — Даже если вы застрелите меня, — продолжал я, — есть другие, кто знает о Таттле и как вы держали его пленником в своем вагоне, потому что он владел информацией об Энн. Есть свидетели, как он сбежал и как его убили.
Джефферсон Хенри встал, лицо его было бесстрастным. Когда мы впервые встретились, мне показалось, что он сильнее, но что-то случилось с ним в эти последние недели. Частью на нем сказалась неудача с Энн, но я подозревал, что от успеха предпринятой операции зависело нечто большее. Властность покинула его. Теперь он выглядел просто отчаявшимся стариком.
Хенри вышел из номера, и я услышал, как он спустился по лестнице в холл. Подойдя к гардеробу, я пощупал под бумагой, прикрывавшей верхнюю полку, и легко нашел то, что спрятала Молли, — конверт с несколькими документами. Молли, похоже, не торопилась получить их обратно, но настала пора возвратить ей конверт. Я положил его во внутренний карман пиджака и спустился.
Когда я вышел, портье наклонился над конторкой.
— Когда вы уезжаете?
Я повернулся, а он развел руками.
— Мэгги ест меня поедом. Слишком много случилось с тех пор, как вы здесь.
— Поговорите с Джефферсоном Хенри. Все началось с него.
«Прайд Хоуви, — вдруг подумал я. — Где Прайд Хоуви?»
Трупы уже убрали с улицы. Места, где пролилась кровь, засыпали пылью. Пока я шел, несколько человек посмотрели мне вслед, но никто ничего не сказал, все постарались побыстрее отвернуться. Кроме моего друга пса. Он приветствовал меня, слегка похлопав хвостом по тротуару. Я нагнулся, ласково погладил его по голове и вошел в ресторан.
Там сидели владелец ранчо и его жена. Оба обернулись, вопросительно взглянули на меня, и ранчеро спросил:
— Сэр? Ожидаются какие-нибудь неприятности? Мне бы не хотелось, чтобы жизнь моей жены оказалась в опасности.
— Нет, сэр, я позабочусь, чтобы вас ничего не потревожило.
— Благодарю вас, — ответил он. — Понимаю, что некоторых вещей нельзя избежать.
Вошел Герман, вытирая руки о фартук.
— С тобой все в порядке? — Он наклонился над столиком. — Прайд Хоуви в городе. Энн тоже. С ней несколько человек.
— Крупный мужчина с густыми бровями?
— Ага. И какой-то городской парень.
Где Молли? Осмотревшись так, чтобы не привлекать внимания, я не увидел ее, и это меня обеспокоило. Даже немножко разозлило. Черт возьми, мой последний визит в ресторан. В конце концов, я сворачивал свой лагерь в городе. Где она?
Герман сам обслужил меня, и я не торопясь принялся за еду.
Я поглощал уже вторую чашку кофе, буквально раздуваясь от негодования, когда дверь открылась. С надеждой я оглянулся и был поражен, увидя Энн.
Она вошла не одна.
Глава 26
— Майло! — Энн протянула ко мне обе руки. — Я надеялась застать тебя.
— Я давно здесь.
Ее сопровождал Бровастый, толстуха и городской пижон. Все подошли к моему столику, и Бровастый хотел было усесться справа от меня. Так вот, я, может, и не самый умный человек в мире, но тем не менее понимаю, что не хорошо, когда рядом с той рукой, в которой я привык держать оружие, пристраивается сильный, крупный мужчина.
— Эй, — остановил его я, — сядь-ка там. Не возражаешь?
Он точно возражал, однако сел туда, куда ему указали. Справа оказался пижон.
Оглянувшись, я попросил Германа:
— Принеси, пожалуйста, кофе гостям.
Владелец ранчо смотрел на меня с опаской, и я успокоил его:
— Я сдержу свое слово.
— Удачи, — помахал он, и его жена повернулась и приятно улыбнулась.
«Хорошие люди», — подумал я, но вспомнил хозяина ранчо, который хотел прирезать меня, его жену с красивыми добрыми глазами и мягким голосом, и решил, что никогда ничего нельзя утверждать заранее.
— Вы приехали как раз вовремя, — сказал я Энн. — Сворачиваю лагерь. Меня ждут дальние тропы.
— Тропы? — озадаченно спросила она.
— Ну да. Знаете, я же по натуре бродяга. Хочу все повидать. Не побывал еще во многих землях. Собираюсь направиться на запад, к горам Сан-Хуан, потом, наверное, на север, в Колорадо через округ Браунс-Хоул… — Я чувствовал, что меня не понимали. Они пришли потолковать со мной совсем о другом, им не могло прийти в голову, что я могу просто раствориться на горизонте и что мои намерения вовсе не совпадали с их желаниями. — Там изумительные места. В горах все еще лежит снег. Мне рассказывали об одном прекрасном городе — Анимас-Сити, сейчас его называют Дюранго, та земля мне по душе.