Демогоргон, стр. 60

Трэйс тоже покачал головой, хотя и довольно слабо.

— Все равно остаются вещи, которых я просто не понимаю, — сказал он. — И очень много. Если Каструни принадлежал к вашей группе, то почему же он работал против вас? Он ведь явился в Лондон и пожертвовал жизнью, исключительно для того, чтобы убедить меня ни в коем случае НЕ ПОЯВЛЯТЬСЯ в Израиле!

— Психология! — устало улыбнулась она, затем пожала плечами. — Возможно, он думал, что ты тут же захочешь отправиться туда и все выяснить самостоятельно. Впрочем, Димитриос всегда любил поступать по-своему и всегда был самым активным из нас. Я точно не знаю, почему он поехал в Лондон. Может быть, хотел привезти тебя сам. Не забывай, что мы с ним были связаны довольно плохо — наша система связи не так совершенна, как хотелось бы. Просто Каструни не хотел терять время, вот и все.

— А Гоковски — ведь он угрожал мне, проверял меня, даже заявил, мол, будь он уверен в том, что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО сын Хумени, он убил бы меня прямо там и тогда.

— Блеф! — снова слабо улыбнулась она. — Сол хотел хоть чем-то произвести на тебя впечатление, чтобы ты проникся серьезностью происходящего. Ты оказался свидетелем двух убийств и, хоть и не непосредственно, но все же стал участником третьего. Его угроза должна была явиться последней соломинкой, ломающей спину верблюду — лишить тебя остатков воли к сопротивлению и заставить тебя поверить. Но он ни при каких условиях не убил бы тебя, Чарли.

Ему тоже было известно, что ты обязательно должен оказаться здесь, встретиться с Хумени и отправиться вместе с ним и с остальными в Хоразин. Это единственная возможность уничтожить чудовище.

Трэйс снова уронил голову на носилки и медленно покачал ей из стороны в сторону, пытаясь привести в порядок бешено скачущие мысли.

— Вот вы называете его чудовищем. А вы и вправду — ПО-НАСТОЯЩЕМУ — верите, что этот человек — антихрист? То есть я понимаю: он определенно несет в себе зло — не можете же вы все ошибаться! — и знаю, каким он обладает… могуществом, поскольку видел как умер Каструни. Но…

— Он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО антихрист, — кивнула она. — Поверь. Ты и сам поймешь это, но только тогда, когда он сам захочет тебя убедить. О, если он захочет очаровать тебя, он сделает это с легкостью, и тогда ты ни за что в это не поверишь! Но если он ЗАХОЧЕТ, чтобы ты поверил — поверишь.

— Вы все верите, — пробормотал Трэйс . — Любой из вас, кого я до сих пор встречал, искренне верит в это. Что это сам антихрист. Что вы его раскусили! — Теперь он рассердился и попытался сесть. Амира положила руку ему на грудь и легко удержала его в горизонтальном положении.

— По крайней мере, нам кажется, — мы знаем, что делаем, Чарли.

— Но ведь вам предстоит одолеть могущество самого сатаны! Что вы можете противопоставить ему, любой из вас? И ЧТО СЛУЧИТСЯ СО МНОЙ, ЕСЛИ У ВАС НИЧЕГО НЕ ПОЛУЧИТСЯ?

Около телефона загорелась красная лампочка. В динамике под треск статических разрядов раздался голос Деккера:

— Подъезжаем к Дженину — через несколько минут будем на месте. — Толстяк даже не оглянулся.

Трэйс закрыл глаза, безжизненно откинулся на спину. Амира включила телефон и сняла трубку.

— О'кей, — ответила она. — У меня все в порядке.

— А как наш малыш?

— Он тоже пока в порядке.

— Да? Ну ничего, недолго ему осталось! — Деккер сделал паузу, затем продолжил: — Слышь, Амира?

— Что?

— Теперь я понимаю, какое чувство охватывало ковбоев, получавших премию за поимку преступника.

— Да? И какое же?

— Чувство удовлетворения! — просипел Деккер и расхохотался.

«Ублюдок, — подумал Трэйс. И еще раз пообещал себе: — Если я пойму, что мне все равно конец, считай, толстяк, что и тебе тоже. Можешь не сомневаться!»

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

На окраине Дженина Деккер притормозил, вытащил из кармана бумажку с указаниями, заглянул в нее, а потом принялся высматривать ориентиры. Проехав восточную часть города, где преобладали типичные для Среднего Востока строения, он свернул направо по аллее, засаженной пальмами и гигантскими то ли кактусами, то ли какими-то похожими на них мясистыми растениями, и подрулил к внушительного вида частному дому посреди обширного участка, обнесенного высоким каменным забором. Широкие деревянные ворота были закрыты, но, когда «скорая» замедлила ход, ворота распахнулись, и какой-то человек в накидке, капюшон которой скрывал его лицо, махнул Деккеру рукой, тот въехал во двор и остановился.

Затем ворота закрыли, заперли и мужчина в коричневой до пят свободной накидке — подошел к сидевшему в кабине за рулем Деккеру. Тот наконец обратил внимание на его странную прихрамывающую походку, и лицо его заметно побледнело. Когда Хумени откинул капюшон, толстяк тут же вылез из машины.

— А, мистер Деккер! — сказал Хумени мягким, негромким и почти приятным голосом, разительно контрастировавшим с его зловещей сущностью. — По обыкновению пунктуальны. Ну и как все прошло? Нормально?

Деккер взял себя в руки, постарался отогнать мрачную тучу, как будто всегда окружающую его в присутствии этого человека и, взглянув на него, ответил:

— Для меня — нормально, — прохрипел он, — а для Клейна — нет. Он мертв. Трэйс прикончил его.

Хумени тут же вытянул похожую на лапу руку и схватил Деккера за плечо в том месте, где оно переходило в шею.

— Так вы привезли Чарльза Трэйса, или нет?

Деккер отшатнулся к «скорой» и стряхнул руку Хумени со своего плеча.

— Да, он внутри, — прохрипел он, внезапно начав задыхаться. — Там с ним эта девица, Гальбштейн.

Хумени глубоко и с облегчением вздохнул.

— Ладно, о Клейне расскажете позже, — отрывисто бросил он. — А сейчас подъезжайте к дому. Я хочу взглянуть на вашего пассажира. — С этими словами он повернулся и заковылял к дому по гравийной дорожке, а Деккер забрался в машину и медленно поехал следом за ним.

Трэйсу и Амире был слышен весь этот разговор. Кроме того, девушка смотрела сквозь затемненное стекло перегородки и видела, куда они приехали. Когда Деккер снова завел мотор, она сказала:

— Я знаю, где мы, Чарли. Дом принадлежит богатым знакомым моего отца, во время их отсутствия он может им распоряжаться.

Амира поспешно описала ему устройство дома и все остальное, заодно объяснив и то, почему отсюда очень сложно выбраться.

Выслушав ее, Трэйс про себя решил, что для него это бы не составило труда. Будь он в порядке, так слинял бы отсюда во мгновение ока — или забрался бы сюда, если бы понадобилось. Да, будь он в порядке…

Но затем, почувствовав, что машина снова остановилась, он выбросил эти мысли из головы. Он слышал, что Деккер вылез из кабины и направился к задним дверям «скорой». Затем раздалось его сопение, когда толстяк влез внутрь и стал помогать Амире выкатить наружу носилки на складной каталке.

Из-под неплотно прикрытых век Трэйс видел, как его скатывают по рампе на захрустевший под колесиками каталки гравий, затем катят по бетонным плитам двора, завозят сначала в прохладный полутемный коридор, а затем — в комнату, где из-за закрытых ставнями окон было темно как в кладовке. Тут Амира подняла его свисавшие вниз руки и уложила их по бокам (при этом едва заметно пожав одну из них), и кто-то, возможно, снова она, накрыл его до самой шеи одеялом, поскольку в комнате было довольно прохладно.

— Так значит, это есть наш мистер Трэйс, да? — послышался негромкий и тем не менее в замкнутом пространстве комнаты показавшийся Трэйсу глубоким и скрипучим голос Хумени. Трэйс почувствовал его приближение, услышал шорох его одеяния и в сумраке комнаты различил его темный силуэт. Он замер… и точно — через мгновение на лоб ему легла ладонь. — Лоб горячий, — заметил Хумени. — Такое впечатление, словно у него жар. Совсем не то, что остальные. — В голосе его слышалась некоторая подозрительность.

— Внутри скорой было душно, как в печке, — солгала Амира. — И он не только перегрелся — он еще насквозь провонял, и его нужно срочно помыть. Если хотите, я могу принести таз с водой и заняться этим.