Месть Драконов, стр. 47

Рядом с ней, слева, стоял ящик для дров. За ним между двух арок пристроился приземистый и уродливый металлический стол, покрытый темной тканью — с четырех углов ее придавливали свинцовые грузы. Небольшой горб по центру стола заставил ее нахмуриться, однако Кейт ограничилась только взглядом и не стала проверять, что именно прикрывает мрачная материя. Посередине комнаты находился высокий, длинный и тяжелый, отделанный по краям металлическими кольцами стол, на котором лежали моток веревки, цепи, замки и свернутые в моток куски марли. Стол окружали несколько стульев, вовсе не казавшихся удобными, а в восточном углу трещала жаровня, дрова в которой уже рассыпались углями; возле жаровни приготовлены были три ведерка с водой. Сама по себе комната производила благородное впечатление. На облике ее лежала несомненная печать, оставленная Древними — с их склонностью к простоте и элегантности. Стены равномерно перемежались с арками, за которыми угадывался изящный парапет, снизу казавшийся таким тонким и очаровательным. В западные арки задувал ветерок, приносивший с собой запахи белого и красного жасмина и фрезии. На такой высоте он был сильнее и прохладнее, чем внизу. Непонятно было, для чего хозяевам башни разводить здесь открытый огонь.

Через арки открывался фантастический вид. Солнце уже спускалось за высящиеся на западе горы, и небо вокруг него сделалось оранжевым и кроваво-красным… закатное пламя пронзали фиолетовые кинжалы, голубевшие к востоку. Буквально через мгновение сгустятся сумерки. А город в ожидании темноты искрился огнями — словно на бархатный плащ высыпали миллион драгоценных камней, сверкающих собственным внутренним огнем.

Кейт тосковала по долгим сумеркам, которые она узнала в Северной Новтерре… там тьма подбиралась медленно и незаметно, и закатные полотна, казалось, до бесконечности висели в воздухе. Увидев картину, подобную вот этой, калимекканской, на берегах Северной Новтерры, она имела бы возможность наслаждаться зрелищем в течение почти целой стоянки. В Калимекке же ночь набрасывалась на уходящий день словно разъяренный бык, за несколько мгновений втаптывавший в землю короткий и хрупкий закат.

Она шагнула вперед, привлеченная пылающим закатом к одной из западных арок. И постояла несколько мгновений, поедая глазами великолепное зрелище. А потом она услышала, что голоса стражников внизу становятся тише. Они уходили. Последовав за ними вниз, она могла успеть придержать дверь башни, прежде чем та полностью закроется. Наверняка они направятся в жилые помещения, и, следуя за ними, она сможет выяснить что-нибудь полезное.

Кейт поторопилась к двери. Однако щепка, которой она только что заклинила ее, исчезла. Дверь оказалась закрытой, хотя она не слышала даже звука щелчка. Ветер? Но разве может ветер выдуть из щели деревяшку и аккуратно закрыть дверь за то недолгое время, когда она любовалась закатом? Совершенно непонятная ситуация, но другого объяснения у Кейт не было.

Она попробовала открыть дверь. Но механизм не поддавался ей. Кейт постояла, пытаясь собраться с мыслями, лихорадочно заметавшимися в тот самый миг, когда она поняла, что попала в очередную ловушку.

Можно воспользоваться этой веревкой и, быть может, марлей и, дождавшись темноты, спуститься по ним вниз.

Однако веревка не могла достать до земли — это было ясно с первого взгляда.

Но с ней я спущусь пониже и, быть может, не разобьюсь, спрыгнув.

Возможно.

Я найду способ выйти отсюда, прежде чем здесь появятся люди.

Припав головой к двери, она закрыла глаза.

Я найду выход отсюда.

Позади нее что-то вдруг ритмично застучало по полу.

Резко обернувшись, Кейт в ужасе зажала рот рукой, чтобы заглушить крик, уже готовый сорваться с губ.

В восточной части помещения стояли и смотрели на нее двое мужчин и чудовище. Одним из мужчин был Домагар Эддо. Возле него стоял похожий на бычка человек: широкоплечий, с объемистой, словно бочонок, грудной клеткой. Он наголо брил голову, оставляя длинную прядь над левым ухом на манер слоувинских мореходов. Былые драки или плохая наследственность сделали его нос похожим на раздавленный гриб, а глаза холодными и плоскими, как у змеи.

Однако оба они казались истинными красавцами рядом со стоявшей возле них тварью .

На лбу этой мерзости изгибались кривые рога, лицо и тело покрывала чешуя, а на локтях и плечах торчали заостренные, словно кинжалы, шипы. Пальцы его заканчивались длинными когтями, сзади шевелился толстый хвост, пасть была полна острых треугольных зубов: чудовище в отличие от его спутников улыбалось, и Кейт с омерзением и страхом смотрела на эту улыбку.

— Видишь? — спросило оно, показывая Кейт деревяшку, которой она незадолго до этого укрепила дверь, чтобы та не закрылась. — Она тебе не помогла, правда?

Металлические инструменты и веревки на столе, прикрытые тканью камни, даже пылающие в жаровне дрова — все эти предметы вдруг обрели новый, зловещий смысл.

— Нечего сказать? — спросило чудовище. — Наверное, потому, что мы незнакомы. Ты — Хаит-ивени.

Улыбка твари сделалась еще более широкой. Голос чудовища скрежетал, точно напильником водили о металл. Кейт поежилась.

— А я — Анвин Сабир, один из Волков. Это мой кузен Эндрю. А это, как мне кажется, наш общий друг, Домагар.

Руки Кейт за спиной пытались справиться с механизмом двери. Безуспешно.

— А мы уже беспокоились, — произнес Домагар, — что ты не сумеешь найти узенькую тропку, которую мы приготовили для тебя, и так и не доберешься до нас. Но мы рады, что этого не произошло. Мы счастливы познакомиться со столь умной девицей.

— Очень счастливы, — сказал Анвин. — И мы придумали на этот вечер кое-какие развлечения для тебя.

Эндрю Сабир усмехнулся, и по коже Кейт пробежал холодок.

— Иди же сюда, не стесняйся, — продолжал Анвин. — Побудь с нами. Дверь все равно не откроется, а другого пути отсюда нет. Мы хотим хорошенько познакомиться с тобой, прежде чем ты оставишь нас.

— Если, конечно, тебе суждено оставить нас, — заметил Домагар, — но я бы на твоем месте не рассчитывал на это.

Глава 29

Дугхалл глядел через плечо Ри в зрительное стекло. Он ясно видел Кейт в одежде простой работницы. Он видел и тот стол, перед которым она стояла, и пыточные инструменты, разложенные на подставке у стены. Убрав экран, он послал частицу собственной души вдоль тонких магических нитей, соединяющих зрительное стекло с Домагаром-Драконом. Дугхалл подвергал себя опасности, ибо теперь сделался беззащитным перед Домагаром, получившим возможность дотянуться до него по этим нитям, если только Дракон почует его присутствие. Однако эта связь позволяла Дугхаллу не только видеть глазами Домагара, но и слышать его ушами; он мог теперь ощущать все, что так или иначе воспринимал и чувствовал Дракон.

Дугхалл подвергал себя смертельному риску ради Кейт. Он боялся, что станет причиной смерти племянницы, однако решил, что если не сумеет сделать для нее ничего другого, то во всяком случае постарается дать ей понять, что она умирает в окружении не одних лишь врагов.

Домагару сопутствовали два Волка из числа Сабиров. Дракон управлял ими обоими, хотя ни тот, ни другой не подозревали об этом. Оказавшись в разуме Домагара, Дугхалл сумел извлечь из него несколько мелких фактов. Он узнал, что Домагаром звали истинного владельца тела, душу которого выдрали из плоти, чтобы освободить место для Дракона по имени Меллайни; что один из этих двух Волков также является Карнеем; что никто из них не знал о том, что захваченная ими девушка — Карнея, принадлежащая к Семейству Галвеев; не было им известно и о ее знакомстве с магией, однако все трое ничуть не сомневались в том, что она не просто наемная работница в услужении у торговцев. Они намеревались пытать свою пленницу, чтобы выяснить, кто она, на кого работает, чего добивается и что ей известно. После допроса Кейт ждала смерть.