Невеста в алом, стр. 55

Его красивое лицо перекосилось.

— Черт побери, Анаис, — проскрежетал он, — ты решила свести меня с ума?

Она почувствовала, что ее глаза вспыхнули.

— А разве это возможно? Я думала, что только соблюдаю правила игры.

— Я расскажу тебе, что было со мной. — Он перебил ее и слегка встряхнул. — Я устал смотреть на то, как ты предлагаешь себя Лезанну. Я просил тебя не делать этого. Ты даже собиралась поехать с ним в экипаже?..

— Джефф, он застукал меня в комнате Жизели, — прошептала она. — Я должна была что-то срочно придумать. Кроме того, я знала, что ты ни за что не отпустишь меня, и к тому же я не настолько глупа, чтобы поехать с ним. А теперь, пожалуйста, убери от меня свои руки.

Он даже и не подумал это сделать. В слабом свете лампы она видела его глаза, которые были как никогда холодными и безжалостными. Всем своим телом он прижимал ее к дубовой двери. Она чувствовала запах, смесь возбуждения и желания, исходящего от его кожи, а также дразнящий ее ноздри аромат цитрусовых и табака, к которому примешивался пот.

Она подняла глаза и поняла, что он хочет поцеловать ее. А еще, вот позор, она не собирается ему в этом отказывать.

Слегка наклонив голову, она опустила ресницы и услышала, как он тихонько чертыхнулся.

Наблюдая, как густые черные ресницы Анаис ложатся веером на щеки, Джефф почувствовал себя так, словно он падает все глубже и глубже. Внутри его по-прежнему сражались страх, отчаяние и желание. Запустив пальцы в ее мягкие волосы на затылке и скользнув языком глубоко в ее рот, он уговорил ее принять поцелуй.

Анаис открылась ему, издав низкий, мягкий гортанный звук. Он смутно услышал, как одна из шпилек упала на пол. Джефф ослабил свои руки под ее бедрами и больше не удерживал ее. Он чувствовал, что не способен сделать это. Он нуждался в ней, ему было необходимо понять, что она принадлежит ему.

Они обменивались поцелуями, словно ударами клинков, насмешливо дразня и немного опасно. Языки скользили как один теплый шелк вокруг другого. И когда казалось, что волнения страсти могут затопить его, Джефф оторвался и приник губами к ее горлу. Шепча ее имя, он покусывал, пробуя на вкус, а потом припал языком к сладкой точке ее учащенного пульса.

— Анаис, — пробормотал он, уткнувшись в ее кожу. — О, любимая, слишком поздно.

— Что ты хочешь сказать?

— Мы не сможем спастись от того, что происходит между нами.

Его плоть, давившая на мягкость ее живота, была тверда и настойчива. Казалось, что это другой человек — горячий и сумасшедший, а не холодный и рассудочный. Он жаждал эту женщину, хотел ее так, как никого и ничего в своей жизни. Наблюдать за ней сегодня — видеть, как Лезанн похотливо смотрит на нее, — было невыносимо и сводило с ума. Ибо лишь безумец мог бы вынести это.

Ткнувшись носом в изгиб ее шеи, он поднял руку выше и положил ее на мягкий шар ее груди. Анаис чуть не задохнулась. Джефф провел большим пальцем по вырезу платья, отделанного рюшами.

Все, что произошло после этого, было сделано в порыве страсти.

Все еще удерживая ее своим телом, он взял ее сосок в рот, глубоко втянул его, а затем начал скользить кончиком языка взад-вперед по его возбужденному пику. С мягким стоном она откинула голову назад.

Безумие, да. Он грубо задрал ее юбки. Позже он не смог вспомнить момент, когда потерял самообладание. Им владела лишь одна потребность — потребность быть в ней. Тот факт, что постель была совсем рядом, что в любой момент на них могут натолкнуться слуги — ничто из этого не приходило на ум. Им владело лишь яростное, темное желание скорее войти и оказаться в ней. Предъявить на нее свои права. Пролить в нее свое семя.

Он не спрашивал разрешения. Он нашел щель в ее панталонах. Коснувшись пальцами ее влажной плоти, он почувствовал, что все его тело дрожит.

А потом он начал грубо проникать в нее, почти не понимая, как такое могло быть. О, он делал это прежде — быстрое совокупление украдкой в какой-нибудь подходящий момент с женщиной, которая понимала, что делает. Но в глубине сознания его жгла мысль, что это он делает с Анаис.

С Анаис, которая заслуживает лучшего. С женщиной, из-за которой он потерял голову и лишился сердца.

И все же он не мог остановиться.

Он не был уверен в том, что Анаис хочет его.

— Ах, — вздохнула она. — Да.

Он держал ее, подложив руку под выпуклости ее ягодиц и прижав спиной к двери. Анаис обвила его одной ногой, нетерпеливо приподнявшись. В его руках она чувствовала себя перышком и так, словно она была частью его. Словно это было чем-то прекрасным, а вовсе не грубым, не быстротечным.

Он приподнял ее еще и проник в ее тепло всем своим естеством. Она, влажная от желания, напряглась, инстинктивно сопротивляясь вторжению, и в этот момент он подумал, что может взорваться. Он проникал в нее снова и снова, пригвождая ее к двери, и с каждым его новым ударом дыхание Анаис становилось все быстрее.

Ее ресницы были опущены, а рот чуть приоткрылся.

— Да, — прошептала она. — Вот так, Джефф… о, не останавливайся…

В пылу страсти она быстро достигла кульминационного момента. Джефф почувствовал, как все ее тело охватывает дрожь, и с восхищением смотрел, как ее голова откидывается назад к двери. Она вздрагивала и сжималась вокруг его плоти, а ее нога так сильно обвивала его бедро, как будто она пыталась вжаться в него.

Он почувствовал приближение своего оргазма, продолжил удары, а затем его охватило такое наслаждение, словно разверзлись небеса, и он и душой и телом оказался в великолепном, восхитительном белом сиянии.

Лишь спустя долгое время он услышал какой-то смутно знакомый звук — это было печальное тик-так, тик-так, тик-так высоких напольных часов, стоящих на верху лестницы.

Глава шестнадцатая

До Джеффа постепенно начало доходить понимание того, что он только что сделал. Господи, он взял ее в дверном проеме, словно она была дешевой шлюхой. И в его собственной передней, где в любое время на них мог натолкнуться слуга.

Но в доме стояла тишина. Слуги легли спать, как он им и велел. Часы тикали, как всегда. Снаружи донеслось громыхание ночного экипажа по мостовой, пересекающего улицу Эскалье.

Затем снова наступила тишина. Никто не был потревожен.

Он осторожно опустил Анаис и почувствовал, как ее нога соскользнула с его бедра, а затем легко коснулась пола.

— О, — повторила она.

Мягко поцеловав ее в последний раз, он опустил платье цвета морской волны, а потом нежно подхватил на руки. И лишь теперь заметил мягкое изделие у нее под коленкой.

— Плюшевая собачка, — прошептала она. — Не потеряй ее. Поспешим. И будь осторожен.

Да, она была права, не хватало, чтобы они скатились по ступенькам раздетыми и появились бы слуги, желающие узнать, из-за чего такой шум.

Он бережно отнес ее в спальню. Прикрыв локтем дверь, посадил на край постели, где тускло горела лампа на прикроватном столике. Мягкий свет мерцал, оставляя половину ее прекрасного лица в тени.

— Я собираюсь раздеть тебя, Анаис, — прошептал он, — затем уложить в постель и заняться с тобой любовью.

— Ах. — Она посмотрела на него глазами, все еще пресыщенными удовольствием, и на ее губах заиграла лукавая улыбка. — А я могу высказаться по этому поводу?

— Думаю, ты можешь сказать «нет».

— И тогда ты?..

Он провел пальцем вдоль края корсажа ее платья, глядя, как напрягаются ее соски.

— Сумею убедить тебя иным способом, — прохрипел он, опустив корсаж так, что стали видны кончики ее прекрасных грудей. — Я начну?

Она потянулась и положила руку на его щеку.