Синий, как море, стр. 43

Альба хмыкнул.

— Разумеется, можно, лейтенант. Мне кажется, вы не совсем правильно оцениваете союзников. Да, конечно, это нечисть, они устроены совсем не так, как мы, и все же это отнюдь не диковина из зверинца. Это разумные существа — ничем не хуже меня или вас. Они любят поговорить, не любят боли, любят варварское вино, не рвутся навстречу смерти, иногда между собой перемывают косточки командиру, если за ними не приглядывать отлынивают от работы, порой спят до полудня… Все, как у вас в отряде. Поэтому просто разглядывать их с безопасного расстояния… не стоит того. Обращайтесь с ними, как с обычными солдатами — притом, смею заверить, отменными солдатами. Впрочем, полагаю, их боевые качества вы скоро увидите. А пока что понаблюдайте за ними на марше. Готов биться об заклад, ни одной жалобы вы от них не услышите. Если были бы выращены кони, способные поднять такой груз, то они бы от нас и не отставали.

Даргиш кивнул.

— Я запомню, Витязь. Должен признаться, у меня вообще нет опыта обращения с нечистью. Но я буду стараться.

— Опыта нет почти ни у кого под Радугой, лейтенант, — примиряюще сказал Альба. — Нечистые бойцы сейчас чрезвычайно редки. Я даже не могу припомнить, у кого они могли бы сохраниться — или появиться… На ум приходит только Проклятый — да еще вот мы.

В его голосе непривычно прозвенела едва заметная нотка гордости.

Я обернулся. Демоны, предмет нашей государственной гордости, бодро и неутомимо чапали прямо за крупом моего вороного. Лошади, влекомые мощными лапами в поводу, уже привыкли к ним и не взбрыкивали. Передний демон заметил мое внимание и широко осклабился.

— Пырыкашыте што, вахшэ фыйатлстфо? — вежливым утробным басом спросил он.

На звук его голоса обернулся и Альба.

— Нет, — ответил он почти ласково. — Его сиятельство сейчас ничего не прикажет. Принц проверяет строй.

— У-ум, — согласно кивнул демон. И уставной отклик на сообщение, не требующее ответа, прозвучал в его бесформенных губах как-то удивительно естественно. Это действительно был отменный солдат. И по воспитанию, и по духу. Если, конечно, я вправе судить об этом… однако же эта часть памяти у меня была в порядке!

А тем, что это чудовище разговаривает совсем, как человек, оно меня все-таки потрясло.

Интересно, почему это я про обычных солдат все помню, а про демонов ничего? Как их угораздило попасть в уничтоженные слои памяти?

Ага, кажется, понятно… более ли менее понятно. Стерты были все воспоминания, относящиеся к моей биографии и моим же навыкам и умениям. Среди них — магия. А демоны — порождение магии. На этом примечательном факте память о них и закончила свое существование. Во всяком случае, внутри моей черепушки.

И в этот миг ужасный звук располосовал ночную тишину.

5

Каурая Орбена взвилась на дыбы, едва не вышвырнув его из седла. Конь Даргиша заржал в какой-то смертной тоске, прижал уши, оскалил зубы и попытался сорваться в карьер, но лейтенанту невероятным усилием удалось притянуть поводом его голову к груди и обуздать. Даже Альба заметно вздрогнул, а демоны встревоженно зарокотали, силой удерживая в подчинении наш караван. Что касается меня, то я просто оцепенел, а вместе со мной и мой телепат-вороной застыл на месте, едва заметно раздувая ноздри.

— Что это было? — одними губами спросил Орбен, все еще цепляясь за гриву и не в силах разжать пальцы.

Альба сумрачно усмехнулся.

— Я слышал такое нечасто. Мне кажется, что это была лошадь. Смертельно напуганная, погибающая лошадь. Именно поэтому так взволновались наши кони. А вот что ее напугало… Одно могу сказать совершенно твердо: это было именно то, что вызывало у меня тревогу. То, что кроется в ночи. И теперь, полагаю, всем ясно, что привлекло внимание Этого. Думаю, что гонцы в Дельфос попали к Нему в лапы.

— Боги! — вырвалось у Даргиша. — Выходит, Это ждало никак не дальше дельфосской развилки!

Еще один звук затосковал между небом и землей. Совсем другой. Этот был скорее похож на музыку, нежный, мощный и жуткий. Будто бы огромная серебряная свирель попыталась изобразить волчий вой. Я поежился.

— Именно так, вы совершенно правы, лейтенант, — согласился Альба, не обращая на вой никакого внимания. — Скорей даже прямо у развилки.

— Но ведь мы только что оттуда! Мы начали возвращаться незадолго до восхода луны! И на развилке было пусто!

— Следовательно, Оно пришло к развилке вскоре после вашего отъезда. Незадолго до восхода луны я уже явственно ощущал его присутствие и движение. И заметьте, что мои способности чувствовать противника весьма ограничены расстоянием — я ведь не маг.

Даргиш понурил голову.

— Значит, я не оправдал доверия. Не выполнил задания. Гонцы скакали вперед без страха — я сообщил им, что дорога чиста.

— Главное, что вы сказали правду, лейтенант, — Альба положил руку ему на плечо. — Развилка действительно была пуста, когда вы ее проезжали. А то, что потом на ней появился противник… ну, на то и война.

— А если письмо Данка попадет в руки врага? — испугался я.

Альба нахмурился.

— По правде говоря, это не очень хорошо. Но сейчас мы не можем об этом судить. Мы даже не знаем точно, противник ли это.

— А то кто же?! — удивился Орбен. Настолько удивился, что позволил себе вмешаться в разговор.

— Понятия не имею, — честно сказал Альба. — Я чую опасность, но не берусь утверждать, что она черного цвета. Сейчас проверим.

— Как?! — Даргиш пораженно вскинул голову. — Разве мы еще не возвращаемся? Вы собираетесь рисковать ночью, не зная точно, что творится на этой проклятой дороге впереди…

— Без истерик, лейтенант! — жестко сказал Альба, и я впервые увидел страшный огонек, вспыхнувший в его глазах. Эта искорка обещала верную смерть любому, кто осмелится встать у него на пути или помешать ему. И даже друзьям не мешало поостеречься, уж во всяком случае — не слишком зарываться. Не было пощады в его черных этой ночью глазах. Черных, как ночь, прожженных, как ночь, угольком злой луны.

— Слушаюсь, Витязь, — Даргиш снова был собран и сдержан. Интонации Альбы подействовали на него безотказно. — Прикажете двигаться вперед?

— Мы осторожно пройдем до развилки, — Альба погасил огонек в глазах и теперь словно размышлял вслух. — Если противник нам по силам — тотчас уничтожим его, чтобы сведения из перехваченного письма не дошли до штаба Проклятого. Если не по силам — часть отряда вернется в Ранскурт, чтобы сообщить новости, а другая часть попытается прорваться в Дельфос. С той же целью. Если противника там уже нет — основная группа продолжает движение в Сапфир, а один человек возвращается с вестью к принцу Данку. Наконец, если это вовсе не противник… ну, тогда по обстоятельствам.

— Да кто же это может быть, если не враг?! — опять не выдержал Орбен. — И завыло Оно уж так противно, просто вынести нельзя! Кто, если не враг?

Альба посмотрел на него исподлобья.

— Например, что-нибудь вроде Мертвой Радуги. Магическая опасность не всегда разряжена в цвета Доменов и украшена военными значками.

Орбен затих и задумался.

— Вперед! Всем молчать! — приказал Альба, даже не оглядываясь на меня, и первым направил своего коня вперед. Я послушно двинулся вслед за ним, и маленький отряд, сбившийся было в кучку, снова разошелся по старым позициям.

Я не испытывал никаких неприятных чувств оттого, что Альба бесцеремонно перехватил управление отрядом. Собственно, именно этого я и хотел. И если уж какие неприятные эмоции и могли меня по этому поводу посетить, так тогда это был бы стыд, а не зависть или ревность. Я не утратил вожделенное, а навязал другому пугающее меня… с-скотина такая. Бедный мой Альба Ранскурт, Витязь Райдока!

Теперь мы двигались быстрее. И тише. Я почти не слышал даже стука копыт. А дышали теперь все совершенно беззвучно, даже лошади. Может, и вовсе не дышали. Я, например, кажется, не дышал — дыханье сперло.

Луна поднималась все выше над скалами, дорога вилась между холмами, как ручей из светлой пыли, упорно текущий на юг, демоны бесшумно трусили за мной и Витязем, и каждый шаг этой фантасмагорической процессии приближал нас к роковой развилке.