Ошибка кота Люцифакса, стр. 28
«Что делать?»
— Отдай, Филипп! Скорее! — наперебой закричали игроки его команды и замахали руками. — Отдай же!
Два игрока из команды противника — Матиас и Алекс — быстро побежали к нему. И при этом развлекались, как кот, который сумел загнать в угол мышку.
— Делай, что тебе говорят, Филипп, — крикнул Матиас. — Отдай мяч. Отдай нам.
Алекс закивал:
— И тогда устоишь на ногах.
— Возьмите, если сможете, — сказал кто-то, и только потом до Филиппа дошло, что это сказал он сам.
— Ах, ты так! — ответил Алекс и пошел на него в атаку.
С проворством, которое появилось неизвестно откуда, Филипп бросился вперед и обошел Алекса. Потом пришел черед Матиаса. Мяч проскочил у него между ног, и Филипп подхватил его с другой стороны. Филипп помчался к воротам.
— Молодец, Филипп! — крикнул кто-то, все остальные молча наблюдали за Филиппом, который вел мяч к воротам.
«Что это со мной?» — подумал он и погнал мяч по полю.
Лишь бы только не запнуться, что иногда с ним бывало, когда он играл в чехарду.
Но на этот раз не запнется. Он это чувствовал.
Он быстро приближался к воротам. Вратарем был Маркус, который издал крик и пошел навстречу Филиппу.
Но для Филиппа Маркус был вовсе не препятствием. Два финта ногами, один корпусом, и толстяк Маркус остался сидеть на земле с непонимающим видом. Незаметным движением ноги Филипп направил мяч в ворота.
Тишину взорвал крик восторга, а когда Филипп побежал на свою половину поля, многие по дороге стали хлопать его по плечу и кричать, что это было сделано чертовски замечательно.
Сердце Филиппа билось спокойно, ему было хорошо, теперь он понял, что задумал Люцифер. Эта школьная перемена была самой лучшей за всю его жизнь.
— Если Филипп забьет гол, то его нужно засчитать за три гола! Мы же так договорились! — закричал кто-то, но другая команда стала громко протестовать.
— Да пошли вы! Мы же не знали, что он тренировался в летние каникулы. Играем дальше!
Мяч в игре, игроки пришли в движение. Филипп пошел на мяч.
Странное дело. Казалось, он знал, куда попадет еще до того, как по нему ударил. Он перехватил передачу и великолепно выполненным ударом послал мяч в левый угол ворот. Маркуса пришлось менять.
Но они могли менять вратаря сколько угодно раз. Сегодня никто не мог играть против Филиппа. Он обводил, делал финты, жонглировал мячом, 2–0 превратилось в 3–0, потом в 4–0, 5–0, 6-0.
Внутренне Филипп умирал от смеха, он не мог перестать смеяться, просто не было никакой физической возможности остановиться…
— Ну играйте же, маменькины сыночки! — крикнул он, когда пяткой послал мяч в сетку ворот в седьмой раз. — Можно подумать, я играю с командой грудничков!
Восторг изливался из него, как вода, разрушавшая плотину. Остановить ее было невозможно, слишком долго она была взаперти, и теперь его радость была безгранична.
— Я могу играть, держа руки сзади, — предложил Филипп.
Сказано — сделано. Быстрым движением он овладел мячом.
— Нет, не так. Давайте попробуем, я буду бежать задом наперед.
Филипп повернулся и стал вести мяч к воротам, двигаясь спиной вперед.
— А что, если я буду использовать только колени и голову? Это будет справедливо?
Филипп подбросил мяч к коленкам и спиной вперед, жонглируя мячом, с руками за спиной стал продвигаться к воротам на глазах изумленных зрителей.
Краем глаза он вдруг увидел какую-то фигуру, стоявшую в тени крыши. Он не рассмотрел, кто это, но уловил взгляд, направленный прямо на него. Взгляд, в котором явно ощущался восторг.
Сердце у него забилось, кровь закипела. Кто бы это мог быть?
«Сатина», — подумал он и ударом головой послал мяч в сетку ворот.
В этот момент по школьному двору пронесся порыв холодного ветра. Филипп еще раз посмотрел под крышу. Там никого не было. Фигура, если она и была там раньше, исчезла.
— Трусы! — крикнул кто-то, другие закричали, что надо набирать новые команды. Многие захотели быть в одной команде с Филиппом.
— Растяпы! — засмеялся Филипп и поднял мяч. На этот раз Якоб не стал отнимать его, а встал подальше от Филиппа.
Вызвались два новых капитана, остальные одноклассники замерли у стены.
— Я беру к себе Филиппа! — прозвучало на весь школьный двор, и Филипп заулыбался. Улыбка начиналась где-то в районе живота. Никаких сомнений, это был самый лучший день изо всех, которые у него были в жизни.
В этот момент в середине воздуха появилась трещина, словно стал раздвигаться занавес. В школьном дворе все как один остановились и превратились в статуи. Большинство смотрело на Филиппа, но их восторженные взгляды напоминали погасшие лампы.
Трещина стала шире, в ней появилось бледное лицо Люцифера.
— Что ты на это скажешь, Филипп? — спросил он с улыбкой. — Какие у тебя чувства?
26
«… и избави меня от лукавого…»
Немного разочарованный, Филипп выпустил футбольный мяч и прошел следом за Люцифером через щель в занавесе. Мяч остался сзади висящим в воздухе, как будто его поддерживала невидимая нить.
Он сел на электрический стул. Во всем теле была огромная усталость от бега, но тем не менее он никогда не чувствовал себя так хорошо.
Люцифер сел прямо напротив, его черные глаза сияли с такой силой, что было почти больно смотреть в них.
— Скажи мне, Филипп, — сказал Властитель и подпер голову руками. — Разве это не прекрасно? Не прекрасно поставить их всех на место? Не прекрасно чувствовать, что тебя любят? Слышать, как твое имя называют самым первым? Они обожают тебя, Филипп. Ты их герой!
Очень хотелось рассмеяться громким смехом и крикнуть в ответ, что, да, это было великолепно! Это было чертовски прекрасно! Но Филипп сдержался и ничего не сказал. Что-то подсказывало ему, что лучше помолчать.
— Ты их слышал, Филипп? — продолжал Люцифер, и в точности так же, как раньше, когда Филипп еще не прошел через занавес, ему показалось, будто черные глаза Люцифера выросли. — «Филипп, Филипп, Филипп!» Ведь так они кричали?
Да, именно так. Они выкрикивали его имя. «Давай, давай!» — кричали они. Или говорили, что теперь их черед играть с ним в одной команде.
— Они все хотели быть с тобой в одной команде, Филипп, — все звучал медовый голос Люцифера, хотя было совсем незаметно, чтобы он шевелил губами. — Все хотели дружить с тобой. Подумать только, так много новых друзей! Разве это не прекрасно?
Филипп молча кивнул, ну да, прекрасно…
— Все это можно осуществить, Филипп. Здесь и сейчас. — Шепот Люцифера проникал в уши Филиппа. Он почти чувствовал, как щекочет их змеиный язык. — Тебе достаточно только сказать «да».
«Достаточно только сказать «да». — Слова, казалось, эхом отдались в его голове. — Сказать «да»… Сказать «да»…»
— Я слышу твои мысли, Филипп, — прошептал Люцифер. — Но ты должен высказать их вслух. Скажи это громко, и я сделаю так, что это осуществится. Я могу дать тебе друзей, которых тебе не хватает. Что скажешь, Филипп?
Ощущение гордости, радость в сердце, тепло от восторженных взглядов, прикосновение дружеских рук, которые хлопали его по плечу — вдруг все это начало испаряться. Он увидел, как все течет между пальцев, словно песок. Вскоре это станет воспоминанием, частью сна. Но достаточно сказать одно-единственное слово, и все вернется.
— Что скажешь, Филипп?
Эхом отдалось в голове, превратилось в голоса, которые хором кричали: «Филипп! Филипп! Филипп!»
— Ну, так что же ты скажешь?
Филипп открыл рот. Открыл рот, чтобы сказать:
«Да, да, пусть это осуществится! Пусть все вернется! Пусть все, что было, вернется!»
Черные глаза Люцифера смотрели на него в ожидании.
— Так что?
И вдруг где-то, кроме голосов, которые подбадривали его, Филипп услышал другой голос. Его собственный. Он почти не мог узнать его, что же он тогда говорил?
«Ну играйте же, маменькины сыночки! Можно подумать, я играю с командой грудничков!»