Ошибка кота Люцифакса, стр. 23

Филипп посмотрел на подпись.

— Его зовут Кнурре.

— Кнурре? — Сатина рывком отняла альбом. — Кнурре Ратник?

— Ты его знаешь?

Она задумчиво кивнула и стала рассматривать фото.

— Как же так?

— Что случилось?

— Кнурре Ратник исчез около трех недель назад. Вся Преисподняя на ушах стояла, чтобы найти его, но это не удалось. Никто не знает, что с ним стало.

— Неужели?

— Кто-то думает, что он исчез во мраке Окраинных Земель. Другие говорят, что он упал со скалы и зажат камнями в недоступном месте.

— Итак, примерно три недели назад этот парень был в спальне Люцифера, — сказал Филипп. — Там он сделал что-то очень плохое, потому что Сфера Зла зарегистрировала это. Через несколько ночей — а может быть, в ту же ночь — он бесследно исчез. И никто его больше не видел. — Филипп поднялся с кровати и заходил по комнате, громко рассуждая. — Если бы ты сделала что-то такое, отчего у Люцифера появится смертельная болезнь, ты тоже скрылась бы, пока не появится возможность безопасно вернуться?

— Но он всего лишь мальчик, — возразила Сатина. — Как он может спрятаться от целого города?

Филипп наклонился и посмотрел на белого тарантула в клетке. Он спрятался за большим поросшим мхом камнем и тоже смотрел на него. С похожих на пилу зубов стекал яд.

— Может быть, кто-то прячет его?

— Заговор? Ты хочешь сказать, что это заговор?

— Она покачала головой. — Заставить мальчика принять участие в таких делах это… Это…

Она остановилась, и Филипп изобразил мрачную ухмылку.

— Это нехорошо? — сказал он. — Конечно нехорошо. А ты не забыла, где мы находимся?

22

Среди грешников

Ночные происшествия наполнили голову Филиппа множеством мыслей и вопросов, которые гудели в его голове, как рой мошек вокруг уличного фонаря. Наверное, поэтому он заметил Азиэля только тогда, когда было уже поздно.

Он шел от Сатины — ей нужно было написать сочинение, которое надо было сдать уже вчера — как рядом раздалось хлопанье крыльев. Филипп поднял голову и посмотрел прямо в черные дьявольские глаза. Все мысли и вопросы мгновенно испарились из его головы.

— Ой, да неужели же это наш гость из Аида сказал Азиэль и приземлился рядом с Филиппом. Его широкие крылья бесшумно сложились. Он улыбнулся, но между улыбкой и его черным взглядом расстояние было в несколько километров. — Как дела?

— Дела… — Филипп откашлялся. — Дела идут хорошо.

— Рад это слышать, — сказал Азиэль.

Он засунул руку в свои рыжие волосы, и они поднялись, образовав настоящий костер. Черные рога блестели.

— Ну так до свидания, — сказал Филипп и попытался обойти Азиэля. В ту же секунду перед ним распахнулось черное крыло и перекрыло ему дорогу.

— И куда же ты направляешься, ангелочек?

— Мне надо…

— Тебе надо закрыть ротик, — прервал его Азиэль и сильно стукнул крылом, так что Филипп ударился о стоявший на обочине бук с большими шипами. Он рассадил колено о шипы, потекла кровь.

Над ним возвышался Азиэль, и Филиппу показалось, что сам он становится все меньше и меньше. Он посмотрел по сторонам, пытаясь найти путь к отступлению, но ничего не было.

— Ты долго будешь искать помощь. — Азиэль щелкнул пальцами. — В прошлый раз тебе повезло, но сейчас девчонки рядом нет, никто не поможет.

— Говори о Сатине хорошо! — воскликнул Филипп и заметил, что ею гнев сильнее страха.

— Ну-ну-ну, щеночек показал зубки! — засмеялся Азиэль. — Дьявольская девчонка что-то с ним сделала. Позволь! — Дьяволенок наклонился, понюхал грудь Филиппа и изобразил язвительную улыбку. — Даже страх не может скрыть этот отвратительный запах, да ты влюбился, ангел!

Азиэль встал, и теперь не было даже намека на смех в его свистящем голосе:

— Забудь о ней, дружок. Сатина предпочитает настоящих дьяволов. А не ангелочков!

— Я совсем не ангел! — Филипп буквально прорычал эти слова, получилось очень убедительно.

— Мне все равно, кто ты и откуда ты, — сказал Азиэль и постучал кончиком хвоста по груди Филиппа. — Ты помешал нам воровать яблоки. Это ты виноват в том, что старый дурак чуть не оторвал мне хвост! Такие дела требуют мести. В этих местах.

Он схватил Филиппа за шею и потащил его по улице. Филиппу пришлось бежать, чтобы успевать за ним. Несколько раз он падал, но Азиэлю это было безразлично. Он только крепче сжал его за шею и продолжал тянуть Филиппа, ноги которого тащились по земле.

— От-пу-сти! — стонал полузадушенный Филипп. — От-пу-сти, а то я закричу!

— Кричи на здоровье, ангелочек. Здесь никто на это не обращает внимания!

Филипп делал попытки освободиться и нечаянно наступил Азиэлю на хвост.

— Вот, Дьявол! — закричал тот и поднял Филиппа так, что его ноги повисли в воздухе.

Перед лицом Филиппа появился огромный кулак, и все вдруг стало неотчетливым. В его глазах запрыгали синие точки, и какое-то время он не мог понять, что произошло. Откуда взялась кровь, капающая ему на руки?

— Вы только подумайте! — голос Азиэля пробился через вату, которая почему-то забила уши Филиппа. — У ангелов, оказывается, есть кровь!

В глазах Филиппа появились слезы, но он не плакал. Даже близко не было, чтобы он заплакал. Черт его побери, если он доставит такое удовольствие Азиэлю!

Рыжий дьяволенок потащил его за угол, где на них обрушился грохот цепей, крики и свист кнутов.

На большом покрытом грязью поле теснились закованные в цепи мужчины и женщины. Каждый нес тяжелый камень, острые края которого в кровь рассекали кожу. Эти камни они несли через все поле, как будто там возводилось огромное сооружение. Но где оно, Филипп не увидел.

И похоже, что другие грешники несли эти же камни обратно.

— Пошевелитесь, ослы, ленивые! — кричал грагорн, стоявший на небольшом возвышении. Он был большой и черный, как жуткий гот, и его кнут летал над потными лицами грешников. — Вы думаете, что на курорт приехали? А ну, таскать камни!

— Вот что делают с такими подонками, как ты, — прошептал Азиэль и потащил Филиппа на поле.

Зелля была мягкой, как ртуть, и он мгновенно провалился до лодыжек. Что-то звякнуло: это Азиэль приковал его к цепям группы грешников.

— Приятно поработать, ангелочек, — сказал Азиэль. — Приступай. Конец работы наступит… Да никогда он не наступит!

Он взмахнул крыльями, с довольным смехом взлетел и исчез в темной ночи.

Ноги Филиппа стали быстро тонуть в грязи. Вскоре она доходила ему до колен.

— Надо ходить, — прозвучал сиплый голос.

Филипп повернул голову и увидел пару глаз на измученном лице. — Надо ходить, а то ты утонешь.

Мужчина, в бороде которого были видны комки глины, помог Филиппу выбраться. Он был стар, но его глаза выглядели еще старше. Он был здесь очень давно.

— Что вы делаете? — спросил Филипп. — Что строите?

— Ничего мы не строим, — ответил мужчина. — Мы носим камни с одного края поля на другой. А другие носят эти же камни назад. Так проходит время.

— Но… — Филипп посмотрел на большое количество людей, которые брели по полю. — Это же не имеет смысла.

Мужчина кивнул:

— Разве не то же самое происходит с большинством других видов наказания?

— Прочь с дороги! — Огромный пыхтящий мужчина с колоссальным камнем на спине шел навстречу им, грязь разлеталась во все стороны. — Прочь с дороги, говорю!

Гигант шел прямо на них, но старик, который помог Филиппу выбраться их грязи, даже не пошевелился. Он покачал головой:

— Обойди.

Гигант остановился. На лбу у него было круглая дыра над правым глазом размером с грецкий орех.

— Держи рот закрытым, Давид, если бережешь зубы! — прорычал он.

— Подходи! — холодно ответил старик. — Я тебя победил, Голиаф, могу победить и снова.

Гигант свирепо фыркнул, но не ответил. Потом пнул ногой грязь и обошел их.

— Голиаф, — прошептал Филипп и представил себе большую дыру во лбу гиганта. Потом посмотрел на щуплого старика. — Давид, так вы Давид? Давид с пращой [11]! — Я самый, — сказал старик, и гордость мелькнула в его красных глазах.