Великий Змей, стр. 40
«Паук, — повторила Зигрид, окаменев от ужаса. — Или краб, чьи клешни движутся каждая в свою сторону…»
Плот выгибался в еще более сильных судорогах. Уже веревки стали рваться, ветки с листьями стали отваливаться. Плот распадался.
— Мы сейчас потонем! — закричала Зигрид.
Она так и видела, как тонет в красной воде. Такеда пытался помочь ей выбраться на известковый берег.
— Сундук! — задыхалась девушка. — Открой сундук! Быстрее!
Она отчаянно махала руками, стоя посреди плота, который распадался под ее ногами.
Было очевидно, что невероятное создание того и гляди рассыпется.
Зигрид поскользнулась на камнях, тщетно пытаясь вытащить живой плот на берег. Когда ей все же это удалось, она побежала за Такедой, мчавшимся в сторону ларца, который представлял собой деревянный сундук с кожаными нашлепками. Все было на месте: и резьба, и огромный замок, украшенный пиратской эмблемой — черепом и двумя костями.
«Странно, — подумала Зигрид. — Сундук слишком хорошо сделан… Это какая-то постановка».
— Подожди! — закричала она. — Не открывай. Думаю, нас пытаются разыграть.
Но Такеда зачарованно глядел на сундук и не слышал ее. Он приподнял крышку и увидел гору сверкающих алмазов невероятной чистоты. Зигрид выругалась, разочарованная. Значит, это было не сердце дракона. Она проделала весь этот путь зря!
— Подожди! — повторила она. — Это ловушка, я думаю, что…
Но юноша, не способный сопротивляться виду драгоценных камней, уже запустил руку в кучу переливающихся сокровищ. Раздался сильный взрыв. Словно взорвалась зима, разбрасывая вокруг себя ледяные волны, способные заморозить на лету даже время!
На берегу, по другую сторону озера, задрожала костная кладка, и все черепа застучали челюстями, словно хотели съесть заживо юных негодяев, которые попали в западню.
«А может, они просто над нами насмехаются? — подумала Зигрид. — Смеются над нашей наивностью?»
Такеда не мог больше шевелиться. При прикосновении к алмазам на его пальцах стал образовываться лед, который теперь сковал руки ледяной коркой. Юноша открыл рот и хотел было завопить, но не смог произнести никаких звуков. Ему казалось, что его вены леденеют.
— Алмазы, — прошептала Зигрид, — они словно консервы с зимой…
Повсюду в пещере осыпались костные горы, везде стояла белая пыль. Это продолжалось вечность, а потом опять наступила тишина, и поверхность озера снова стала гладкой.
— Все закончено, — возликовала Зигрид, — все закончено!
Она потеряла сознание, упав синим от холода лицом вниз.
Глава 23
Лихорадка жизни
Когда Зигрид открыла глаза, то почувствовала, что в пещере царил страшный холод. Она повернулась на бок и увидела, что сундук развалился на части. Высыпавшиеся на землю алмазы слиплись между собой, образовав глыбу льда.
Такеда лежал на спине без сознания. От холода его тело пошло синими пятнами. Зигрид поднялась. При каждом выдохе у нее шел пар изо рта. Она дрожала от холода и ужаснулась, увидев, что на земле островка лежит снег. Девушка поползла к берегу. Озеро застыло, превратившись в красную мраморную равнину. Зигрид протянула руку, коснулась пальцами красной поверхности… Лед! Это был лед. От него исходил холод, от которого немело тело и стучали зубы.
«Сокровища были ловушкой, — подумала она. — Дотронувшись до них, Такеда запустил механизм, от которого мы умрем, если не найдем способ выбраться отсюда и побыстрее».
Она стала растираться, чтобы кровь быстрее побежала по ее рукам и ногам. Ничего не помогало. Зигрид замерзала, как примерзшее ко льду на северном полюсе животное. Ее тело начало леденеть. Она бросилась к Такеде и стала трясти его. Но юноша не приходил в себя.
«Лишь бы ледяные алмазы не заморозили ему кровь в венах», — подумала она.
— Такеда! — позвала девушка. — Такеда, очнись!
Голова юноши качалась из стороны в сторону, но глаза он не открывал. Зигрид стала ощупывать юношу. Кожа у него на животе замерзла. На секунду ей показалось, что он отдал богам душу, и девушка приложила ухо к груди, чтобы послушать, бьется ли сердце. Оно билось, но ритм постепенно замедлялся. Зигрид поднялась, ругаясь. Такеда умирал от холода. Девушка поискала в сумке склянку с эликсиром, которую вручил им Аракуши, старый циркач. Ее окоченевшие пальцы не сразу смогли открыть пробку, которая отказывалась поворачиваться. Наконец пузырек открылся. Она поднесла его к своим губам, но из него ничего не текло. На секунду Зигрид показалось, что пузырек пуст, но осмотрев его внимательней, поняла, что эликсир внутри флакона замерз! В глазах у Зигрид потемнело, и ей показалось, что сейчас она вновь потеряет сознание.
Зигрид старалась дышать ровно и сохранять спокойствие. Она вывернула сумку в поисках трутовой зажигалки, с которой Такеда никогда не расставался. В конце концов, достаточно будет несильного пламени, чтобы разморозить флакон. Она подержит склянку над зажигалкой, и все… Но заблокировавшееся от холода колесико зажигалки не хотело крутиться и не высекало искр, которые могли бы поджечь желтый фитиль веревки. Напрасно Зигрид дула на нее, зажигалка оставалась непригодной. Девушка чуть было не расплакалась от отчаяния. Она долго билась над зажигалкой, так что в конце концов онемевшими пальцами согнула ось маленького абразивного колесика, и оно совсем перестало крутиться.
— Это месть Великого Змея, — пробормотала Зигрид. — Он ожесточился против нас и хочет здесь задержать. Он надеется, что наши кости добавятся к костям неудачливых воришек.
Зигрид была на грани нервного срыва: поломка зажигалки окончательно уничтожила ее способность сопротивляться. Она положила склянку и зажигалку назад в сумку, а затем решила потащить Такеду по льду.
Неподвижный юноша был мертвым грузом, который, оказалось, не так-то легко сдвинуть с места. Наконец тело Такеды коснулось льда с глухим звуком, заставившим Зигрид подскочить. А вдруг лед проломится? Девушка замерла, поджидая с тревогой появления трещин на красном «мраморе». Но трещин не было, и девушка вздохнула с облегчением. Она схватила своего товарища под руки и потащила его.
«Боги милостивые, — подумала она, — да с такой скоростью я сама замерзну до того, как доберусь до другого берега».
Озеро красной равниной простиралось вокруг. Зигрид стиснула зубы и продолжала тащить Такеду. Он был тяжелее мертвого слона. Девушка подумала, что ее руки оторвутся. К счастью, от этих физических упражнений она стала согреваться. Через пять минут ее зубы перестали стучать.
Зигрид дошла до того места, где затонул плот. Часть его выступала изо льда, словно магма слепленных вопреки всем законам природы кусков тел. Мускулы выросли как попало и породили немыслимое животное, слепое и парализованное. Это страшилище еще высовывало свою голову из льда, потому что вода замерзла так быстро, что не успела поглотить плот целиком. Все это выглядело так ужасно, что Зигрид старалась не смотреть в ту сторону.
«Если бы холод не парализовал плот, он бы набросился на нас», — подумала девушка.
Она очень замерзла и чувствовала, что в ногах у нее словно образуются ледяные штыри. Влага, скопившаяся на стенках свода, превращалась в блестки инея, эта скрипящая снежная масса падала ей на плечи.
— Под землей идет снег! — закричала она голосом человека, который сходит с ума. — Такеда, ты слышишь? Идет снег!
Она уже прошла полпути, но юноша становился все более и более тяжелым. С каждым метром Зигрид казалось, что лед все сильнее и сильнее трещит под весом Такеды. Вероятно, озеро застыло лишь на поверхности, и эта корка могла проломиться в любой момент.
Приблизившись к берегу, девушка заметила, что катакомбы выглядели теперь по-другому Выложенные рядами черепа стали прозрачными, словно были выточены из хрусталя. Эту картину дополнял блистающий свод, подсвечивающий кости фантастическими отблесками.