Зеленая угроза, стр. 40

Она пробегала все сильнее и сильнее щурящимися глазами длинный и наводящий на тревожные размышления список. Москва. Париж. Шанхай. И теперь он оказался здесь, в Санта-Фе. Внезапные появления Смита на сцене всегда имели какое-нибудь очень правдоподобное объяснение: он то навещал раненого друга, то присутствовал на самой обычной медицинской конференции, то просто занимался своей работой как медик. На первый взгляд можно было решить, что он был именно тем, кем, по его словам, и являлся: военным ученым и медиком, который иногда, по чистой случайности, оказывался не в том месте не в самое подходящее время.

Пирсон покачала головой. В документе, который она читала, слишком часто попадались «случайные» встречи, слишком много было правдоподобных объяснений, чтобы она могла это проглотить. В том, что она видела, присутствовала закономерность, причем такая закономерность, какая ей чрезвычайно не нравилась. Хотя армейский медицинский институт и выплачивал зарплату Смиту, доктор, похоже, имел невероятно широкий круг научных интересов и, кроме того, пользовался редкостным расположением начальства, так как ему необыкновенно часто и на самые разные сроки давали отпуска. Теперь она нисколько не сомневалась в том, что он был тайным агентом какой-то разведки, работавшей на очень высоком уровне. Но больше всего ее волновало то, что она никак не могла вычислить его настоящего хозяина. Каждый более или менее серьезный запрос, касающийся его и направленный по официальным каналам, исчезал где-то в глубинах бюрократической трясины и так и не возвращался, ни с ответом, ни без. Было похоже на то, что кто-то, занимавший чрезвычайно высокое положение, пометил всю жизнь и карьеру подполковника Джонатана Смита, доктора медицины, табличкой с надписью крупными буквами «ВХОД СТРОГО ВОСПРЕЩЕН».

И это заставляло ее нервничать, очень сильно нервничать. Именно поэтому она отрядила двоих людей, чтобы они следили за ним, не спуская глаз. Она намеревалась дождаться минуты, когда добрый доктор переступит через намеченную ею для него границу, вывалять его в дегте и в перьях и с позором вышвырнуть с глаз долой.

Она засунула стопку отпечатанных на факсе листов в портативный шредер и смотрела, как бумажный серпантин сыплется в ведерко с надписью «СЖИГАТЬ ЕЖЕДНЕВНО». Не успел аппарат закончить работу, как защищенный телефон, стоявший на ее столе, подал сигнал.

– Это Берк! – рявкнул мужской голос в трубке. – Ваши люди все еще пасут Смита?

– Да, – ответила Пирсон. – Он сейчас находится в больнице Святого Винсента, работает в их лаборатории патологии.

– Отзовите их, – категорически потребовал, почти приказал Берк.

Она резко выпрямилась на стуле, не на шутку удивившись.

– Что?

– Вы все ясно слышали, – отозвался ее коллега из ЦРУ. – Отзовите своих агентов от Смита. Сейчас же.

– Почему?

– Доверьтесь мне в этом, Кит, – холодно произнес Берк. – Вам лучше этого не знать.

Опустив трубку, она долго сидела в обретшей физическую плотность тишине и думала про себя, есть ли хоть какой-нибудь путь, позволяющий ускользнуть из западни, стенки которой, как Пирсон отчетливо чувствовала, неумолимо смыкались вокруг нее.

Джон Смит вышел через распахивающиеся в обе стороны двустворчатые двери в маленькую раздевалку рядом с патологической лабораторией больницы. Здесь было пусто. Зевнув во весь рот, он сел на скамью, снял перчатки и маску и бросил их в корзину, уже полную до краев. Когда позвонил Фред Клейн, он уже почти закончил переодеваться в свою одежду для улицы.

– Вы договорились насчет интервью с мисс Донован? – спросил глава «Прикрытия-1».

– Да, – ответил Смит. Он наклонился, чтобы надеть ботинки. – Я встречаюсь с ней сегодня в девять вечера. В одном кафе в «Пласа-Меркадо».

– Отлично, – похвалил Клейн. – А как идут дела со вскрытием трупов? Есть какие-нибудь новости?

– Кое-что есть, – сказал Смит. – Но будь я проклят, если я понимаю, что эти новости означают. – Он вздохнул. – Поймите, что у нас крайне мало неповрежденных частей тел, пригодных для изучения. От большинства погибших не осталось почти ничего, кроме какого-то жуткого и совершенно необычного органического супчика.

– Продолжайте.

– Ладно… Похоже, что после работы с некоторым количеством трупов проявилась некоторая закономерность. Тоже довольно странная, – сообщил Смит. – Сейчас еще слишком рано что-то утверждать, и образцы были слишком маленькими для того, чтобы сказать что-нибудь определенно, но я подозреваю, что обнаруженная тенденция окажется вполне устойчивой.

– Что за тенденция? – Клейн чуть заметно повысил голос.

– Существенные признаки систематического употребления наркотиков или наличия серьезных хронических болезней у погибших, – ответил Смит, вставая со скамейки и подхватывая ветровку. – Не во всех случаях. Но в очень большом проценте, намного превышающем статистическую норму.

– Но вы уже знаете, что убило этих людей?

– Точно? Нет.

– В таком случае расскажите мне о ваших предположениях, полковник. – Клейну, похоже, хотелось всерьез прикрикнуть на своего агента.

– А кроме предположений, у меня ничего и нет, – устало произнес Смит. – Но я бы сказал, что большая часть повреждений причинена химикалиями, доставленными в организмы этими нанофагами и предназначенными для разрушения пептидных связей. Если повторить это много раз и проделать со многими различными пептидами, то мы как раз и получим ту самую органическую жижу, которую имеем на месте происшествия.

– Но эти устройства убивают не каждого, в чей организм попадают, – прокомментировал Клейн. – Почему так?

– Я готов поручиться: дело в том, что нанофаги активизируются различными биохимическими сигналами…

– … наподобие тех, которые оказались у наркоманов. Или сердечников. Или, может быть, страдавших каким-то другим заболеванием, или хроников…

Клейна внезапно осенило:

– Без этих сигналов устройства так и остались бы бездействующими.

– Точно в яблочко.

– Но это не объясняет, почему так внезапно растворился тот огромный зеленоглазый парень, с которым вы дрались, – продолжал размышлять вслух престарелый разведчик. – Вы оба торчали в самой гуще облака этих нанофагов, и первое время они не трогали ни вас, ни его.

– Фред, парня неожиданно пометили, – мрачно сообщил Смит. Он закрыл глаза, отгоняя страшное воспоминание о том, как его ужасный враг внезапно начал разлагаться совсем рядом с ним. – Я почти уверен, что кто-то всадил в него иглу, начиненную веществом, активизировавшим те нанофаги, которыми он надышался ранее.

– А это означает, что его же друзья выстрелили ему в спину, чтобы исключить опасность его захвата, – сказал Клейн.

– По крайней мере, я считаю именно так, – согласился Смит. Он скорчил гримасу, услышав, словно наяву, холодное шипение над ухом, известившее его о смертельной опасности. – И я уверен, что они пытались заодно всадить одну из своих проклятых игл и в меня.

– Рассчитывайте каждый свой шаг, Джон, – резко проговорил Клейн. – Мы пока еще не знаем точно, кто такие наши враги, и, естественно, совершенно не представляем, какими могут быть их планы. Пока все это не прояснится, вы должны видеть потенциальную угрозу во всех, включая мисс Донован.

База команды наблюдения в окрестностях Санта-Фе

В расположенном в двух милях к востоку от Теллеровского института доме, занятом командой тайного наблюдения, было все так же тихо. Мягко жужжали, пощелкивали и попискивали компьютеры, собиравшие данные с различных датчиков, ориентированных на руины института и прилегавшее к нему пространство. Двое мужчин, назначенных на эту смену, молча сидели, слушая радиопереговоры и поглядывая на экраны мониторов, где отражался ход закачки информации.

Один из них, внимательно вслушивавшийся в голоса, звучавшие в наушниках, повернулся к руководителю группы, немолодому беловолосому голландцу, которого звали Виллем Линден.