Зеленая угроза, стр. 31

Разбудил его негромкий стук в стеклянную входную дверь. Йиу вскинул голову, уверенный, что стучит один из тех полусумасшедших бездомных типов, которые иногда по ошибке забредали сюда из Беркли. Но вместо этого он увидел миниатюрную краснокожую женщину с тревожным выражением на лице. С залива давно уже наполз туман, и женщина, одетая в туго облегавшую бедра синюю юбку, белую шелковую блузку и элегантный черный шерстяной жакет, выглядела замерзшей.

Охранник сполз с кресла, поправил форму хаки и галстук и подошел к двери. Увидев его, молодая женщина улыбнулась с видимым облегчением и дернула дверь. Запертый замок громыхнул; дверь осталась закрытой.

– Мне очень жаль, мэм, – сказал он сквозь стекло, – но учреждение закрыто.

Ее взгляд снова наполнился тревогой.

– Умоляю вас! – в полном отчаянии воскликнула она, – мне нужен только телефон, чтобы позвонить в Три-А [8]. Мой автомобиль сломался совсем рядом, на улице, а тут еще и сотовый телефон разрядился!

Йиу на мгновение задумался. Правила были совершенно четкими: никаких посетителей без оформленного пропуска после окончания рабочего времени. С другой стороны, ни один из боссов никогда не узнает о том, что он решил разыграть доброго самаритянина [9] для этой перепуганной молодой женщины. «Пусть это будет моим добрым поступком на эту неделю», – решил он. Кроме того, она была весьма хороша собой, а Йиу всю жизнь испытывал влечение к краснокожим красоткам, увы, так и оставшееся неразделенным.

Он вынул из кармана форменной сорочки магнитную ключ-карту и вставил в щель замка. Замок коротко прогудел и щелкнул, открываясь. С приветливой улыбкой охранник приоткрыл тяжелую стеклянную дверь.

– Прошу вас, миссис. Телефон прямо…

Струя газа ударила ему прямо в глаза и открытый рот. Йиу согнулся пополам, ослепленный, онемевший и совершенно беспомощный. Прежде чем он смог хотя бы собраться с силами и потянуться за оружием, дверь широко распахнулась. Его отбросило назад, и он упал на гладкий кафельный пол. В вестибюль ворвались сразу несколько мужчин. Его схватили, заломили ему руки за спину и надели на запястья его же собственные наручники, висевшие на поясе. Кто-то натянул ему на голову капюшон от форменной куртки.

Женщина наклонилась и шепнула ему в ухо:

– Лазарь жив! Запомните это накрепко!

К тому времени, когда прибыла смена и освободила Йиу, злоумышленников давно и след простыл. А лаборатория нанотехнологии «Телос» превратилась в свалку разбитой стеклянной посуды, обгоревших остовов электронных микроскопов, пробитых стальных автоклавов и разлитых химикалиев. Лозунги Движения Лазаря, написанные краской из аэрозольных баллончиков на стенах, дверях и окнах, не оставляли никаких сомнений насчет того, на кого следует возложить ответственность за случившееся.

Цюрих, Швейцария

Слабое осеннее солнце только-только выбралось из-за горизонта, а тысячи демонстрантов уже заполнили крутой, усаженный старыми деревьями холм, вздымавшийся над цюрихским Старым Городом и рекой Лиммат. Они перегородили все улицы, ведущие к одинаковым кампусам Швейцарского федерального института технологии и Цюрихского университета. Над толпами развевались ало-зеленые флаги Движения Лазаря и мелькали бесчисленные плакаты с требованиями полностью запретить в Швейцарии все научно-исследовательские работы в области нанотехнологии.

Отряды полиции, вооруженные дубинками и прозрачными плексигласовыми щитами, выстроились в нескольких кварталах от места скопления протестующих масс. Чуть дальше расположились в резерве бронированные автомобили с брандспойтами и пусковыми установками для снарядов со слезоточивым газом. Но полиция, похоже, вовсе не спешила приступить к операции по очистке улиц.

Доктор Карл Фридрих Каспар, начальник одной из лабораторий, оказавшихся теперь в мирной осаде, стоял сразу же за полицейским кордоном, ближайшим к верхней станции цюрихского полибана – фуникулерной дороги, выстроенной более века назад для обслуживания университета и института. Он то и дело поглядывал на часы и скрипел зубами от сильного беспокойства. Все больше и больше заводясь, он наконец-то отыскал взглядом какого-то полицейского начальника высокого ранга.

– Послушайте, что значит вся эта задержка? Демонстрация проводится без разрешения, значит, она незаконна. Почему бы вам, в конце концов, не отправить ваши отряды убрать этих людей?

Полицейский пожал плечами.

– Я исполняю приказы, герр профессор директор Каспар. В настоящее время я не имею приказа на проведение подобных действий.

Каспар зашипел сквозь зубы от ярости.

– Но ведь это абсурд! Мои сотрудники не могут пройти на рабочие места. У нас запланировано много очень важных и дорогостоящих экспериментов.

– Какая жалость, – вяло отозвался полицейский.

– Жалость?! – прорычал в ответ Каспар. – Это куда больше, чем жалость, это просто позор. – Он смерил своего собеседника сердитым взглядом. – Я готов подумать, что вы испытываете симпатию к этим неграмотным болванам.

Полицейский повернулся и посмотрел на разъяренного директора лаборатории, безмятежно встретив его пылающий негодованием взгляд.

– Я не участвую в Движении Лазаря, если вы хотели намекнуть на это, – спокойно сказал он. – Но я видел передачу о том, что случилось в Америке. И не желаю, чтобы такая же катастрофа произошла здесь, в Цюрихе.

Директор лаборатории густо покраснел.

– Это невозможно! Совершенно невозможно! Наша работа нисколько не похожа на то, что американцы и японцы делали в Теллеровском институте! Нечего даже и сравнивать!

– Не могу передать, как вы меня обрадовали, – произнес полицейский с чуть заметной сардонической улыбкой и широким жестом протянул Каспару портативный мегафон. – Пожалуй, если вы убедите в этом демонстрантов, то они поймут свои заблуждения и разойдутся по домам, – издевательски добавил он.

Каспар не мог найти слов для ответа и только озадаченно смотрел на такого же, как он сам, государственного служащего, в котором никак не ожидал встретить столько кромешного невежества и непростительной дерзости.

Глава 15

Международный аэропорт Альбукерке, Нью-Мексико

Как только над аэропортом поднялось багровое солнце, огромный «Ан-124» «Кондор» грозно провыл моторами над полосой посадочных маяков и тяжело плюхнулся на взлетно-посадочную полосу № 8. Пилот переложил реверс, и четыре огромных пропеллера, установленных на далеко вынесенных вперед пилонах, изменили звук на жестяной гром. Замедлив бег, «Кондор» качнулся и покатил по полосе, имевшей в длину почти тринадцать тысяч футов, пытаясь догнать свою убегающую тень. За несколько секунд махина миновала ангары и подземные бункеры, где находились истребители «Ф-16», входившие в состав 150-го истребительного авиационного полка национальной гвардии Нью-Мексико. Продолжая замедлять ход, огромный самолет проехал мимо закамуфлированных зенитных точек из бетона и стали, служивших во время «холодной войны» для охраны запасов стратегического и тактического ядерного оружия.

Около западного конца бетонной полосы огромный грузовой самолет конструкции Антонова, построенный в России, свернул на рулежную полосу, еще немного проехал совсем медленно и остановился около крошечного по сравнению с ним корпоративного реактивного самолета. Оглушительный шум двигателей утих. Самолет, принадлежавший корпорации «Номура фарматех», возвышался прямо над толпой репортеров и телеоператоров, собравшихся, чтобы запечатлеть момент его прибытия.

Заскулили моторы привода, и шестидесятифутовая погрузочная рампа самолета-гиганта медленно опустилась, соприкоснувшись с бетоном, испещренным пятнами от топлива и масла. Два члена экипажа, одетые в летные костюмы, спустились по рампе, прикрывая ладонями глаза от светившего прямо им в лица яркого восходящего солнца. Оказавшись на полосе, они повернулись и принялись размахивать руками, управляя выездом колонны автомобилей из колоссального, похожего на пещеру чрева грузового отсека «Кондора». В Альбукерке прибыли мобильные лаборатории для анализа ДНК, обещанные Хидео Номурой.