Тривейн, стр. 11
Правда, работа на самой вершине забирает слишком много знаний и таланта. В обмен на приподнятое настроение...
Он посмотрел на часы. Спать еще рано, читать не хочется. Он решил поехать к себе и дозвониться до Филис. А уж потом можно будет поваляться с газетой или посмотреть что-нибудь по телевизору.
Он подписал чек и встал. Пощупал карман пальто, чтобы удостовериться, на месте ли ключ, вышел из коктейль-холла и пошел налево, к кабинам лифта.
По дороге, проходя мимо журнального киоска, заметил двоих мужчин в хорошо отутюженных, дорогих костюмах, которые явно за ним наблюдали. У лифта они встретились. Один из них вытащил из кармана маленькую черную карточку – удостоверение. Второй последовал его примеру.
– Мистер Тривейн?
– Да, это я.
– Специальная служба Белого дома, – мягко представился первый. – Не могли бы мы поговорить, ну, скажем, вон там?
Он указал на закуток между лифтами.
– Конечно...
Второй протянул Тривейну удостоверение.
– Взгляните, пожалуйста, мистер Тривейн, – предложил он. – Мне надо отойти на минуту...
Взглянув на фотографию и на лицо агента, Тривейн убедился, что удостоверение истинное, и кивнул, подтверждая это, и агент тут же удалился.
– В чем дело?
– Я хотел бы подождать, пока вернется мой коллега, сэр. Он вам все объяснит... Не хотите ли закурить?
– Нет, благодарю. Но все-таки объясните, что это значит?
– Сегодня вечером вас хочет видеть президент.
Глава 5
Коричневая машина спецслужбы стояла рядом с отелем. Водитель предупредительно открыл заднюю дверцу Тривейну, все сели, и машина, набрав скорость, рванула на юг, к Небраска-авеню.
– Мы едем не в Белый дом, – пояснил агент. – Президент сейчас в Джорджтауне...
Через несколько минут машина уже катила среди жилых кварталов по узкой дороге, вымощенной булыжником. Теперь они ехали на восток, в район, застроенный огромными домами – памятниками давно ушедшему доброму времени. Вскоре остановились у массивного кирпичного здания с множеством окон. Вдоль дома тянулся длинный ряд ухоженных деревьев. Один из агентов вышел из машины и сделал Тривейну знак следовать за ним. У входа в здание стояли двое в штатском. Узнав агента, переглянулись и вынули руки из карманов.
Человек, который первым заговорил с Тривейном в отеле, провел его через коридор к лифту. Войдя в кабину, захлопнул медную решетку и нажал на кнопку с цифрой четыре.
– Тесновато здесь, – удивленно сказал Тривейн.
– Посол говорил, что тут играют его внуки, когда к нему приезжают. Может, это детский лифт.
– Посол?
– Посол Хилл. Уильям Хилл... Это его дом... Уильям Хилл... Богатый промышленник с Восточного побережья, друг президента, посол по особым поручениям, герой войны, разменявший совсем недавно восьмой десяток. Большой Билли Хилл... Именно таким не совсем почтительным прозвищем наградил в свое время журнал «Тайм» этого рассудительного сдержанного человека с ровным, спокойным голосом.
Лифт остановился. Они вышли и снова двинулись по коридору, в конце которого стоял еще один агент в штатском. Завидев приближавшихся к нему людей, он быстро достал из кармана какой-то предмет, чуть побольше пачки сигарет, и несколько раз как бы перекрестил им Тривейна.
– Похоже на благословение, – сказал агент. – Не так ли? Можете считать, что вы его получили!
– Что это?
– Сканнер. Не обижайтесь, таковы инструкции... Идемте!
Человек с прибором распахнул перед ними двери, и они оказались в огромной библиотеке с высокими, до самого потолка шкафами, толстыми восточными коврами и массивной деревянной мебелью. Комната была освещена мягким, падающим под углом светом из шести ламп. В ней стояли несколько кожаных кресел и огромный стол красного дерева. За столом сидел Уильям Хилл, а справа от него, в кресле, – президент Соединенных Штатов.
– Господин президент, господин Хилл... господин Тривейн! – Агент спецслужбы повернулся и вышел, плотно закрыв за собою дверь.
Тривейн направился к президенту, который при его приближении встал со своего кресла, как, впрочем, и Хилл.
– Добрый вечер, господин президент! – поздоровался Тривейн, пожимая протянутую ему руку.
– Весьма признателен, мистер Тривейн, за то, что вы пришли к нам. Надеюсь, я не очень вас затруднил?
– Вовсе нет, сэр.
– Вы знаете мистера Хилла?
– Рад познакомиться. – Тривейн пожал руку послу.
– Сомневаюсь, чтобы в столь поздний час! – засмеялся тот, подходя к столу. – Позвольте предложить вам виски, Тривейн. Насколько мне известно, в конституции ничего не говорится о том, что необходимо воздерживаться от выпивки при встрече, назначенной после шести вечера!
– Что-то я не припомню параграфов, воспрещающих выпивку и до шести! – сказал президент.
– Уверен, что при желании какие-нибудь фразы в духе восемнадцатого века обнаружить можно! Так что вы будете пить, Тривейн?
Тривейн попросил виски, понимая, что подобным вступлением и президент, и хозяин дома старались дать ему время освоиться. Президент указал ему на кресло, а Хилл подал стакан со спиртным.
– Мы уже встречались с вами, мистер Тривейн. Если вы помните...
– Конечно, помню, господин президент! Это было четыре года назад...
– Да, именно так! Я тогда был сенатором, вы служили стране. Наслышан о вашем нашумевшем выступлении на конференции профсоюзов. Знаете ли вы, что тогдашний госсекретарь был весьма раздражен вашей деятельностью?
– Какие-то слухи до меня доходили, но сам он ничего мне не говорил.
– А как бы он, интересно, мог это сделать? – удивился Хилл. – Ведь вы справлялись с работой, и ему оставалось одно: не высовываться!
– Что было весьма забавным, – добавил президент.
– Мне казалось, что в то время это был единственный путь растопить лед, – сказал Тривейн.
– Это была прекрасная работа, прекрасная! – произнес президент, подаваясь вперед и глядя на Тривейна. – Когда же я говорил о том, что вы оказались в затруднительном положении, неожиданно получив приглашение на сегодня, я имел в виду, что завтра вам все равно придется ко мне приехать. Однако мне показалось крайне важным увидеть вас сегодня. Впрочем, не стоит попусту тратить время. Уверен, что вы жаждете вернуться в отель.
– Мне некуда спешить, сэр...
– Благодарю вас, весьма любезно с вашей стороны, – улыбнулся президент. – Как прошла встреча с Бобби Уэбстером?
– Прекрасно, сэр! По-моему, я все понял. Весьма ценю ваше предложение о помощи.
– Она вам понадобится... Наше сегодняшнее свидание зависело от Уэбстера. Как только вы расстались, он сразу мне позвонил, и мы поняли, что должны встретиться именно сегодня...
– О-о-о... Но почему?
– Вы сказали Уэбстеру, что не говорили о подкомитете ни с кем, кроме Болдвина... Так?
– Да, сэр. Фрэнк меня предупредил... Но поверьте, и без предупреждения я бы ни с кем не стал беседовать на эту тему! К тому же ничего еще не решено...
Президент Соединенных Штатов взглянул на Уильяма Хилла, а тот, в свою очередь, внимательно посмотрел на Тривейна. На мгновение повернувшись к президенту, Хилл снова сконцентрировал свое внимание на Тривейне.
– Вы в этом абсолютно уверены?
– Конечно!
– Может быть, ваша жена? Ведь вы ей сказали?
– Да, но дальше это не пошло, я абсолютно уверен! А почему вы спрашиваете?
– Дело в том, мистер Тривейн, – вступил в беседу президент, – что мы намеренно проговорились о том, что вы подходите для этой работы, как никто другой...
– До меня дошли слухи, господин президент...
– Этого мы и хотели... А известно ли вам, что в Комиссию по обороне входят девять профессионалов, которые являются не только лидерами в своих отраслях, но и самыми уважаемыми людьми в стране?
– Фрэнк Болдвин мне говорил...
– А он сказал о том, что им нужен человек, который не допустит утечки информации, сумеет хранить все решения в тайне?
– Нет, но это я понял сам.