Превосходство Борна, стр. 96
В этот момент наемник вскочил на ноги и бросился на пехотинца, который был ближе всех к нему и еще не отошел от действия газа. Он вырвал у солдата винтовку и нанес ему сильный удар в голову, после чего выстрелил в его соседа, который, хватаясь за грудь, свалился на траву. Повернувшись кругом, англичанин заметил офицера, у которого в руках был автомат, немного другого типа, чем у Борна. Он выстрелил ему в шею и выхватил автомат из рук уже падающего человека. Наемник сделал паузу лишь на мгновение, чтобы взвесить свои шансы. Дельта следил за ним, инстинктивно представляя себе, что должно произойти и как он может использовать эту ситуацию.
Наконец он сделал этот шаг. Несколько автоматных очередей одна за другой обрушились на сбившихся в тесную группу молодых солдат около фронтальной стены дома, в то время как сам наемник быстро перебежал в чащу розовых кустов слева от Борна. Это был единственный путь для побега, первый шаг, ведущий к проему в разрушенной стене.
– Остановите его! – закричал Конклин, прихрамывая, с каким-то особенным ожесточением стараясь быстрее пройти через пространство внутреннего дворика, чтобы быть ближе к солдатам. – Но не стреляйте! Только не убивайте его! Ради бога, не убивайте!
Англичанин тем временем прорывался к стене, отстреливаясь короткими очередями, заставляя солдат бросаться на землю. Он был уже почти рядом с проломом! Темнота, заполнявшая все пространство по ту сторону стены, была его союзником.
– Ах ты, сукин сын! – раздался еще незрелый молодой голос, видимо новобранца, но в котором уже чувствовалась смертельная угроза. – Ты убил моего приятеля! Посмотри, что ты сделал с его лицом! Ты должен заплатить за это, дерьмо!
Молодой черный солдат оторвался от своего мертвого белого товарища и бросился к стене в тот момент, когда англичанин, раскачиваясь, перепрыгивал с камня на камень, пробираясь к пролому. Повернувшись, он выстрелил в сторону пехотинца, и тот растянулся на земле, ухватившись за плечо, но почти в тот же миг сделал два резких переворота и неожиданно выстрелил по убегающей тени.
Эхо от четырех выстрелов, слившихся почти в один, сопровождалось диким, нечеловеческим пронзительным криком протеста. Это был последний предсмертный крик, переходящий в вой. Наемник с округлившимися от ненависти глазами рухнул на обломки стены. Майор Элкот-Прайс, бывший офицер королевских командос, отправился в вечность.
Борн рванулся вперед с оружием, поднятым наперевес. Между ним и Мари теперь оставалось всего несколько футов.
– Не делай этого, Дэвид!
– Я уже сказал, что я не Дэвид, леди! Спросите своих друзей, пусть они подтвердят вам это, если вы не верите мне! Прочь с дороги!
– Ну, хорошо! – закричала Мари, продолжая стоять на месте. – Здесь нет Дэвида? Ты – Джейсон Борн! Ты – Дельта! Ты можешь быть всем, кем тебе угодно, но ты по-прежнему мой! Ты мой муж!
– Я не знаю вас!
– Но мой голос такой же, как прежде! Ты знаешь его, Джейсон!
– Это спектакль! Актеры, грим, ложь! Прочь с дороги! Они научили тебя этим словам! Они хотят остановить меня!
– Но я ничего не хочу от них, кроме моего мужа! Ведь я – это Мари!
– Ты лжешь! Они убили ее! – Дельта нажал на спуск, и автоматные очереди вспороли землю у ее ног. Солдаты подняли оружие, принимая оборонительную позицию.
– Не делай этого! – продолжала кричать Мари, расталкивая солдат и стараясь подойти ближе, не сводя глаз с его лица. – Ну, хорошо! Если ты не узнаешь меня и не хочешь больше жить, то я могу сказать тебе то же самое. Я не хочу жить без тебя.
Она сделала еще несколько шагов и остановилась, не произнося ни слова.
Дельта поднял автомат. Его вздернутый ствол медленно остановился и замер, направленный на копну серых с проседью волос. Указательный палец замкнулся на спусковом крючке. Неожиданно, его правая рука начала непроизвольно дрожать, сначала медленно, затем все быстрее и быстрее. Смертоносное оружие заколебалось, стало описывать круги в такт с потерявшими контроль головой и шеей.
Легкое волнение охватило собравшуюся толпу в районе развалин, оставшихся на месте ворот. Человек, задержанный двумя морскими пехотинцами, тем не менее прорывался вперед.
– Дайте мне пройти туда, идиоты! Я врач, его врач! – С гневом и яростью отбиваясь от солдат, Моррис Панов наконец-то выбрался на освещенную фонарями площадку и остановился в двадцати футах от Борна.
Дельта стонал, как может стонать дикое первобытное животное. Оружие выпало из рук Джейсона Борна… и Дэвид Вебб со слезами на глазах опустился на колени. Мари попыталась броситься вперед, но врач удержал ее.
– Нет! – скомандовал Панов, тихо, но настойчиво. – Он должен сам подойти к тебе, обязательно должен.
– Но я вижу, что ему нужна помощь!
– Но только не таким способом. Он должен узнать тебя. Дэвид должен узнать тебя и приказать своей второй половине освободить первую. Ты не сможешь этого сделать за него. Только он сам.
Наступила гнетущая тишина. Свет фонарей, перемежаясь с отблесками пожара, освещал затянувшуюся немую сцену.
И вдруг, словно испуганный, утомленный ребенок, Дэвид Вебб поднял голову и посмотрел на окружающих сквозь заливавшие его лицо слезы. Медленно, превозмогая адскую боль, он поднялся с земли и бросился в объятия своей жены.
Глава 33
Они все еще находились в доме на Виктория Пик, расположившись в помещении центра связи. Это была относительно просторная комната, с выкрашенными в белый цвет стенами, где кроме аппаратных средств комплекса связи, включая и стойки компьютеров, отсвечивающих слабым светом индикаторов, расположенных на светло-серых панелях управления, находился большой, белого же цвета, стол для проведения совещаний, занимавший почти всю правую часть комнаты, и за которым теперь устроились все участники только что завершившейся драмы.
Они сидели на белых пластиковых стульях, подобно одушевленным роботам, ожидающим управляющего сигнала к продолжению дискуссии. Изнеможение, смешанное с ужасом смерти, словно застыло на их лицах, на всех, кроме одного. Несмотря на общее утомление, в его глазах не было страха, а присутствовало лишь замешательство, выраженное в пассивной реакции на окружающее, которое все еще оставалось вне его понимания. Всего лишь несколько минут назад смерть не имела никакого значения для него, он даже предпочитал ее жизни.
– Так кто сделал это, кто вверг нас в этот кровавый кошмар? – произнес наконец Вебб голосом, напоминающим шепот.
– Это сделал я, – ответил Хэвиленд, сидящий на противоположном конце стола. Он медленно наклонился вперед, пристально глядя на собеседника. – И если бы мне пришлось отвечать за это в суде, я бы сослался на смягчающие обстоятельства.
– В чем они заключаются?
– Во-первых, в надвигающемся общем кризисе ситуации, – ответил дипломат. – Во-вторых, в вас…
– Объясните это, – прервал его Конклин, сидящий на другом конце стола, лицом к дипломату. Вебб и Мари сидели слева от него, а прямо перед ними расположились Моррис Панов и Мак-Алистер. – И, пожалуйста, будьте как можно более точным, – добавил он.
– У меня нет необходимости скрывать что-либо, – ответил посол, продолжая смотреть на Дэвида. – Кризис вызван реальной обстановкой, которая до сих пор не вышла из угрожающего состояния. Политическая клика, сформировавшаяся в Пекине, включает несколько фанатиков, объединившихся под руководством человека, настолько глубоко окопавшегося в правительственных иерархических бастионах и почитаемого на уровне философского божества, что нет почти никакой надежды на его публичное разоблачение. Никто не поверит этому. Любые попытки доказать их стремление к захвату Гонконга и остальных частей Новых Территорий, к развязыванию гражданской войны будут восприняты Пекином как оскорбление и вмешательство во внутренние дела, как возвращение к временам провокаций и взаимных подозрений. Но если их тайные планы не удастся разрушить, то Дальний Восток будет втянут в пучину войны, может быть, даже мировой. Вполне возможно, что время уже упущено и все силы пришли в движение под давлением националистов.