Слимпериада. Трилогия, стр. 16

– В некоторые из таких миров даже сейчас опасно соваться, – помолчав, добавил Мар. – Хотя со времён войны прошли сотни лет, но остаточный магический фон там до сих пор такой сильный, что неподготовленный человек запросто может превратиться во что угодно. Причём без возможности обратного изменения. Закрытые миры, короче говоря… Кстати, чужие как раз оттуда родом, из этих закрытых миров, – мимоходом пояснил медальон. – Побочный эффект общих боевых действий. Дети войны, как их у нас официально величают в газетах, когда у империи вновь начинает зудеть комплекс вины. Ублюдки, как называю их я.

Ну так вот – о слимперах. Расколотили их армию в пух и прах, на том вроде бы дело и закончилось: всё, хана слимперам настала. Ан нет – вновь они объявились. Живучие, сволочи, оказались. Как кошки. Не сами слимперы, разумеется, а их идеи. Вернее, мечта, – поправился Мар. – Мечта отыскать слимп и всё начать сначала. С полной переделкой мироустройства под свои идеалы… Их уже и в тюрьмах натурально гноили, и вешали, и на кол сажали. И в масле живьём варили – да толку-то! Главных магов не смогли взять, не успели – ушли они в подполье, организовали по новой секту с её казарменным уставом, возродили свою религию и продолжили поиски слимпа.

– И как же они это делают? – спросил Семён, устало присаживаясь на корточки возле входа в очередную комнату. – Ищут как? Ты рассказывай, не отвлекайся, а я посижу чуток. Ноги устали, – и расслабленно привалился спиной к стене.

– Да ты и сам наверху видел – как, – убитым голосом сказал медальон. – Спрячутся где-нибудь, звезду на полу начертят и переходной столб вызовут. После молитву Горгу прочитают и – прыг в пентаграмму! А там уже куда нелёгкая вынесет. Их, по задумке, должно притягивать к тем местам, где сосредоточена особо сильная магия – такой у них, понимаешь, расчёт, что рано или поздно кто-нибудь таким образом на слимп и наткнётся. Я, пока в Хранилище был, троих прыгунов лично наблюдал: ка-ак выскочит такой из воздуха с истошным воплем: «Cлимп!», глаза безумные, рожа от счастья перекошенная. Ну потом-то, когда до него доходит куда он на самом деле попал, настроение, понятное дело, резко меняется…

Эти слимперы перед смертью обязательно в своих грехах Горгу каялись, обычай у них такой. Причём подробно каялись. Основательно.

Горг, чтоб ты знал – это такой ихний святой, только я так и не понял какой: то ли бог смерти, то ли бог безумия. В общем, наслушался я историй о слимперской жизни вдосталь. Можно сказать, знатоком-слимпероведом стал.

А после покаяния они с собой и кончали. Пытались сквозь хранилищную стену выйти. Жуткое зрелище! Одежда мгновенно сгорает… Я же говорю – самоубийцы, – подвёл итог сказанному Мар.

– То-то их столько по-над стеной в Хранилище валялось, – вспомнил Семён. – Теперь понятно, откуда там голые мумии. А я думал, что их туда нарочно понакидали, для устрашения. Клад охранять. Ну ладно, – Семён встал и толкнул дверь.

Это помещение резко отличалась от всех остальных. Не было здесь пустоты и запустения как в предыдущих комнатах, или таинственных всполохов и холодного сквозняка как в зале на втором этаже: это была библиотека. Здесь было тепло и пахло книгами.

Вдоль стен стояли высокие шкафы из чёрного дерева, скупо поблёскивая то ли бронзовыми, то ли золотыми ручками; за стеклянными дверцами темнели корешки книг с тусклыми нечитаемыми надписями.

Пол застилал ковёр нейтрального серого цвета; в глубине комнаты, под низко расположенным настенным светильником, располагались небольшой столик и пара глубоких кресел рядом с ним. На столике, под стеклянным колпаком, лежала маленькая книжка в чёрном переплёте.

– Есть, – торжествующе сказал Мар, – нашли.

– Чего нашли? – озираясь по сторонам, спросил Семён – он в это время обнаружил на обратной стороне двери засов и с облегчением запер дверь: на душе у него сразу стало легче.

– Линию связи нашли, – уверенно ответил медальон. – Чувствую я её. А ты что, разве не видишь? – удивился Мар. – Линия – штука изначально магическая, не можешь ты её не заметить. Или нарочно притворяешься?

– Знал бы, как она выглядит, обязательно тебе доложил бы, – рассеянно сказал Семён, протирая глаза. – Ни фига не вижу, никаких линий… Что у них тут с освещением? В глазах рябит. Словно мухи перед носом летают.

– Значит, всё-таки видишь, – сделал вывод медальон. – А то я подумал, что у нас нестыковочка вышла. Линия связи – это тебе не булавка, она объёма требует. Вся комната линия и есть. Ты вот что, посиди пока в кресле, отдохни. Книжку какую-нибудь возьми почитай, вон их здесь сколько. Может, какая и с картинками попадётся. А я пока своим делом займусь, – Мар умолк.

Семён увалился в кресло, с удовольствием вытянул ноги. Зевнул пару раз и так как делать было нечего, взял из-под колпака чёрную книжицу.

Книжица оказалась без картинок, к тому же старой и растрёпанной – не скрепленные листы разом высыпались из обложки куда попало, на стол и на пол, стоило Семёну взять книжку в руки. Семён подобрал со стола один листик, самый ближний, и с интересом осмотрел его.

Текст, напечатанный на листике, был нечитаемый. Нет, буквы были вполне понятны, вполне. Но слова, написанные теми буквами, представляли из себя сплошную абракадабру. В двух местах, правда, встречалось нечто более-менее вразумительное, вынесенное в самое начало страницы – на одной стороне листа была надпись: «На лихого дядю», на другой: «Вода». Просто «Вода» и всё. Без пояснений.

– Мар, глянь-ка, чего я нашёл, – обрадовался Семён, разглядывая листик. – Ба! Да это заклинания, целая книжка магии в россыпь. Вот повезло! Это же мы разом все проблемы с твоим тощим волшебством решим. Я сам теперь колдовать чего хочешь смогу. Запросто.

– Что? – отстранённо откликнулся медальон. – Можешь немного подождать? Занят я. Подключаюсь…

– Подключайся, подключайся, – снисходительно разрешил Семён и поднёс листик поближе к лицу, разглядывая буквы сквозь неприятную рябь в глазах. – «Вода», хм. Это насчёт попить, что ли? Хорошо было бы, во рту пересохло. – Семён подумал, почесал голову. – Ванную, кстати, тоже неплохо было бы принять. Хочу воды. И побольше, побольше! – он встал из кресла, принял подобающую магу позу: ноги на ширине плеч, одна рука в бок, другая, с листиком, перед собой, брови нахмурены – и громко, тщательно артикулируя слова и строго соблюдая пунктуацию, прочитал заклинание.

Мир вокруг Семёна внезапно задёрнулся чёрной пеленой. В этой темноте что-то натужно завывало, как перегруженный двигатель, трещало и свистело. Трясло неимоверно – у Семёна даже зубы заныли от вибрации. Вдруг тряска прекратилась, темнота приобрела зелёный призрачный цвет и рассеялась; стало светло и тепло.

Глава 5

Солнечный Ландшафт Идеального Морского Пляжа

Семён открыл глаза.

Ни комнаты связи, ни шкафов, ни кресла – ничего этого не было и в помине. А было роскошное утро с неправдоподобно большим солнцем в чистом небе, был океан до самого горизонта, и ещё был пляж с сухим яично-жёлтым песком. Песок похрустывал под ногами Семёна, тяжёлая волна лизнула носки кроссовок. Пахло водорослями и свежестью. Простором пахло.

Семён попятился от волны, отмахиваясь от неё зажатым в руке листиком, оступился и упал.

– Где связь? – нервно завопил Мар, – что случилось? Я только-только в линию вошёл… Ух ты! Откуда море с селёдками взялось?

– Сам хотел бы знать, – сердито ответил Семён, садясь. – Мне какое-то халтурное колдовство попалось! Книжка дефективная оказалась. Я всего лишь хотел воды организовать, пока ты занят был. Попить, искупаться… Побриться наконец. Чего время терять?

– Какое колдовство? – шёпотом спросил Мар. – Какая книжка?

– Да вот эта, – Семён потрусил перед медальоном измятым листком. – Видишь, «Вода» написано. В заголовке.

– Отлично, – уныло сказал Мар. – Лучше не придумаешь. Значит, помыться захотел… Много водички-то пожелал?

– Много, – не стал скрывать Семён. – Я думал, ванна в комнате появится. Или корыто на худой случай. А ни корыта, ни ванны! И вообще утащило чёрте куда. Не собирался я никуда переносится, честное слово. Как-то само оно…