Белые яблоки, стр. 26

— Хочешь услышать продолжение моей истории? — спросил он из-под подола футболки.

— Нет. Я хочу придать ей новый смысл. Пальцы ее танцующими движениями спускались вниз по его позвоночнику. Совсем как дождь, барабанящий в оконное стекло. Через миг в том же направлении и в таком же ритме задвигался и ее язык. Этрих вздрогнул, как от удара электрическим током.

— Упс! Следующую часть программы не рекомендуется смотреть зрителям до восемнадцати. Можно мне наконец избавиться от этой вилки?

— Нет. Только шевельнись, и все прекратится, так и знай.

Язык ее скользнул ниже. Она слегка ущипнула его за ягодицу, потом сдавила ее посильней, а после снова легонько ущипнула. У него перехватило дыхание. Он представить себе не мог, что она сделает в следующую секунду. И это доставляло ему ни с чем не сравнимую радость. Вот она сжала кожу на его ягодице зубами. Одной рукой стянула с него трусы, другой же принялась нежно поглаживать голый живот. С футболкой, заброшенной на голову, и абсолютно голый ниже пояса, если не считать трусов, частично прикрывших его ступни, Этрих выглядел на редкость нелепо. Стоило Изабелле взглянуть на него со стороны, и она хохотала бы минут пять. Но она была занята другим: едва касаясь кожи, провела подушечкой большого пальца вверх по внутренней стороне его ноги, начиная от колена.

— Побьюсь об заклад, такого твоя мама никогда не делала:

Он уронил вилку, и та с громким стуком упала на кухонный стол. Но это не имело никакого значения. Обе его руки безвольно повисли вдоль тела.

Много месяцев спустя Изабелла снова ласкала спину Этриха подушечками пальцев. При этом и он, и она смотрели в окно, за которым то и дело с гудением проносились самолеты. Этриху вспомнились одинокие вечера, когда он так же смотрел в окно на самолеты и думал, каким невероятным счастьем было бы, если бы она вдруг прилетела на одном из них. И явилась бы к нему сюда без предупреждения. Просто позвонила бы в дверь. Я здесь, Винсент. Я должна была вернуться. Нам надо поговорить. Я люблю тебя. Но этим мечтам не суждено было осуществиться. И несмотря на то, что она находилась рядом и пальцы ее гладили его спину, от этих воспоминаний у Этриха стало так горько на душе, что ему пришлось несколько раз зажмуриться, чтобы не дать пролиться слезам.

После долгого молчания она произнесла:

Любимый, наконец я нашла тебя и,

умирая от жажды, выпила до последней капли,

а себя отдала тебе на съеденье.

Однажды ты вспомнишь, как мы любили друг друга,

пока от нас ничего не осталось, лишь смех и слезы.

Что это? Нежность?

Протяни мне ее, а я подарю тебе розу.

Прижавшись лбом к его голой спине, она положила ладони ему на плечи.

— Я впервые прочитала это стихотворение через неделю после того, как сбежала от тебя в Лондоне. И была просто потрясена: ведь это все о нас с тобой. А роза — это наш Энжи. Так что я взяла и выучила его.

Этрих не обернулся к ней. Он не смог бы произнести то, что собирался, глядя ей в лицо.

— Я ненавидел тебя, Физ. И какая-то часть моей души до сих пор полна этой ненависти. За то, что ты с такой легкостью приняла решение за нас обоих. Не представляю, что бы со мной было, знай я уже тогда о твоей беременности. А ты взяла и бросила меня, хотя тебе было известно про Энжи. Ты даже не дала мне возможности оправдаться. Просто уехала. Услыхала фразу, которая пришлась тебе не по нраву, и поминай как звали. А ведь мы могли все спокойно обсудить и помириться. Мы были вместе. Мы оба так ждали этой встречи. Черт возьми!

Она согласно кивнула, и оба они качнулись от этого легкого движения.

— А вскоре ты узнала, что я смертельно болен, но ничего мне не сказала? — В голосе его слышалось недоверие.

— Ты просто забыл, Винсент. Он стер все твои воспоминания об этом времени.

Он напрягся.

— Не важно. Теперь-то я все знаю. Тебя не было со мной, когда все это случилось.

— Я не могла. Знаешь, мне Энжи не позволил.

— Почему.

Она промолчала. Этрих этого и ожидал и ужасно разозлился. Он не собирался отступать.

— Почему?

Он хотел повернуться к ней лицом, но она удержала его, с силой сжав ладонями плечи. Он закусил губу. Его просто трясло от ярости.

Несколько минут прошло в тягостном молчании, пока наконец Изабелла не произнесла бесцветным, прозвучавшим словно из ниоткуда, голосом:

— Потому что я должна была отправиться за тобой. Я, а не Энжи. — Казалось, она на лету поймала эти две фразы, парившие в воздухе.

— Что? О чем это ты?!

— Мне пришлось отправиться туда за тобой. Этрих помотал головой. Он не мог понять, что она имеет в виду.

— После того как ты умер, Винсент, мне пришлось побывать в загробном мире, чтобы тебя вернуть.

ПОЛ К. Г. САХАРА И ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ МЫШЕЙ

Следующим утром Этрих, проснувшись, обнаружил, что рядом с ним в постели лежит совершенно незнакомая женщина.

Он медленно приходил в себя, голова была точно свинцовая, в ушах стоял звон, как после приема большой дозы снотворного. Как долго он спал, да и спал ли вообще? Самочувствие у него было такое, как будто он несколько ночей кряду провел на ногах и после этого отключился всего минут на пять. Ему стоило немалых усилий заставить себя открыть глаза. Видел ли он сны? Что-то смутное мелькнуло в глубине памяти и тотчас же бесследно исчезло, так и не сформировавшись в отчетливый образ, растаяло, как утренний туман под лучами солнца.

Обрести некоторую ясность сознания ему помог потолок. Потолок порой может заменить собой компас. По нему можно определить, где находишься. За последние месяцы Этрих провел столько времени, лежа на постели и глядя в потолок, что успел изучить его во всех деталях. Большинство заключенных, томящихся в одиночках, а также те, у кого разбито сердце, могли бы написать о своих потолках пространные диссертации и получить ученую степень.

Почти над самой его головой виднелось маленькое коричневое пятнышко, которое он про себя называл картофелиной, иного сравнения ему было не подобрать. Появилось оно в результате небольшой протечки с верхнего этажа, и хозяева здания спросили у Этриха, когда он въезжал в эту квартиру, желает ли он, чтобы пятно закрасили. Представив себе рабочих, снующих по его новой квартире, и запах краски, который наверняка не выветрится за несколько дней, он поспешил отказаться. И после, во время своих грустных раздумий, не раз поздравлял себя с удачным решением. Пятно стало его отрадой, островком посреди унылого мелового моря.

Обнаружив над головой знакомое пятнышко, Этрих понял, что находится в своей квартире и что на дворе утро, единственное время суток, когда в его окна проникал солнечный свет. Осознав оба эти факта, он медленно повернул голову вправо и увидел рядом с собой очень симпатичную блондинку. Этрих оторопел от неожиданности, но через миг физиономия его расплылась в блаженной ухмылке. Пусть он понятия не имеет, кто эта милашка, но до чего же здорово, что она здесь! Подобно чревовещателю, он произнес, не разжимая губ:

— О боги!

Не придумав ничего лучше, он снова воззрился на потолок и, скользнув взглядом по пятну, лениво подумал: интересно все же, что за девица спит в моей постели? И где я, во имя всего святого, был вчера вечером, что делал? Как мы с ней познакомились? Как мне удалось зазвать ее сюда? При желании он смог бы выскользнуть из постели, не потревожив ее, но к чему? Нет уж, самым правильным было остаться на месте.

Он повернулся к незнакомке и стал изучать ее. Она и впрямь была хорошенькой — как раз тот тип, какой он всегда предпочитал. С лица девушки взгляд его переместился на ее шею. Остальные части стройного тела были скрыты лимонно-желтой простыней. Судя по всему, одежды на мисс Загадке не было вовсе. Чтобы удостовериться в этом, он подтянул колено к животу и стал неторопливо и осторожно ощупывать ступней ее тело. Усилия его не пропали зря — девушка спала под простыней обнаженной.