Сбежавшая невеста, стр. 48

Патрик вздрогнул и тряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли. «Господи, — подумал Даффи уныло, — неужели я был не прав все эти годы? Неужели я позволил своей ревности убедить себя в том, чего никогда не было?» Теперь он не только сомневался в том, предала ли его Елена, но и начал понимать, что, возможно, сам предал ее. Сможет ли он сейчас встретиться лицом к лицу с правдой? Патрик снова обвел взглядом дом. Да, сможет. Должен. Господи, он должен найти правду ради Елены, ради себя, ради Джульетты.

Даффи отвернулся от лестницы и пошел по длинному, выложенному плиткой проходу. Каблуки его сапог грохотали по полу. Патрик остановился возле первой двери, затем возле другой, третьей… Он должен видеть Анну Сантос! Но все комнаты были пусты. Если где-то рядом и были слуги, они избегали его. Единственный звук, слышный во всем доме — звук его шагов.

Стремительно двигаясь дальше по коридору, Патрик отметил, как сильно изменился дом. Когда дон Рикардо был еще жив, все выглядело по-другому: и поместье, и ранчо. Теперь старое здание походило на нынешнюю его хозяйку. Холодное, пустое.

В конце коридора осталась последняя закрытая дверь. Кабинет хозяина. Наверняка, она была там. Ждала.

Патрик долго рассматривал кожаную дверную обивку. Затем протянул руку, и его пальцы сомкнулись, сжав холодный металл; он решительно повернул ручку и широко распахнул дверь.

La Patrona сидела за письменным столом Рикардо. Медленно подняв на него глаза, она слегка изогнула тонкие губы, но так и не улыбнулась:

— Добро пожаловать, зять!

ГЛАВА 18

Мик застонал, осторожно повернулся и пробормотал:

— Перестань толкаться.

Его глаза приоткрылись, и он увидел над собой морду Сатаны. Лошадь нетерпеливо встряхивала головой и тихонько ржала.

— Все в порядке, ты, старый мешок с сеном. Я встаю. — Мик поднял голову и тут же застонал от нахлынувшей боли. Тронув кончиками пальцев свое лицо, он нащупал запекшуюся кровь в волосах и на щеке, и зажмурился, наткнувшись на вмятину в черепе, оставленную пулей, задевшей висок.

— Дьявол, — пробормотал Мик и осторожно сел. Его голова невыносимо болела, но он понимал, что ему повезло. Стрелок, очевидно, промахнулся потому, что Мик неожиданно упал в седло. Он взглянул на Сатану, очень довольный тем, что научил его всегда возвращаться к себе, потом повернул голову и посмотрел вокруг. Пустыня, покрытая серыми тенями была безлюдна. Мысль о жене встревожила его, ударила, словно кнутом: где Джули? Тупая боль в голове стала сильнее от беспокойства. Нигде не было видно никаких следов. Ее лошадь умчалась. Она не лежала убитая на земле; значит, уехала или ее увезли.

Черт побери! Добраться так близко, что можно было видеть El Paso, чтобы здесь случилось такое! Ну что ж, кто бы его ни подстрелил, этот мерзавец будет очень удивлен, когда «покойник» отправится по его следу. И предчувствие подсказывало ему, что если он поедет этой дорогой, то в конце ее найдет Энрике.

Пошатываясь, Мик встал на ноги. И тут же почувствовал, что его голова вот-вот рассыплется на части.

Но после нескольких болезненных минут стук в голове превратился в более-менее выносимую пульсацию.

Сатана подошел к нему, и мужчина с благодарностью обнял животное за шею.

— Стой спокойно, мальчик. Не будем играть сегодня, хорошо? — Мик боролся со своей болью, загоняя ее в дальний угол мозга.

Сейчас нужно думать о том, как быстрее добраться до El Paso. Там кто-нибудь ему поможет найти ранчо Даффи. Будь он в лучшей форме, — нашел бы Джули сам, просто идя по следу. Но с простреленной головой выйдет намного быстрее, если отправиться прямо на ранчо ее отца. Мистер Даффи наверняка знает, кто стоит за всем этим.

Если бы это были апачи, то, Мик абсолютно уверен, что был бы сейчас без скальпа. Это, должно быть, снова ее бабка. И, что бы ни придумала эта старая стерва, он все же найдет Джули.

Мик забрался в седло, плюхнулся на место и, сжав зубы, крепко схватился за луку седла. Мир перед глазами угрожающе качнулся, затем все стало на свои места.

То, что Джули рассказывала ему о своем отце, не вселяло особой надежды. Неизвестно, захочет ли Патрик Даффи помочь ему забрать Джули от ее бабки. Но, по крайней мере, этот негодяй скажет ему, где живет старая ведьма.

— А когда мы будем знать это. Сатана, — прошептал он, — мы поедем и заберем мою жену.

Лошадь сорвалась с места, когда Мик ткнул ее каблуками в бока. Раненный или нет, Мик будет скакать всю ночь, если это будет нужно для спасения Джули.

— Чего ты хочешь?

— Правды. — Патрик вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

Поздний вечер, солнце с трудом пробивается через тяжелые темно-бордовые шторы. Воздух в комнате застоявшийся, как будто окна здесь не открывали несколько лет. Керосиновая лампа, стоящая на столе, отбрасывала дрожащий свет на лицо старухи, и Патрик был поражен, как мало она изменилась за все эти годы.

Время не смягчило ее резкие черты, и маленькие черные глаза не стали теплее. Единственным намеком на ее действительный возраст была яркая белизна ее волос, да слегка затрудненное дыхание.

— Правды? — Анна оскалилась, точно дикое животное. — Какой правды? Той, что требует гринго, которая гостит у тебя в доме?

— Кто?

— Женщина из Англии, которая рассказывает небылицы обо мне. Это она заставила тебя придти сюда? — Донья Анна невесело рассмеялась. — Вероятно для того, чтобы извиниться от ее имени?

— Ты, старая ведьма, — прошептал он и был очень доволен, увидев, как ее передернуло от оскорбления, — Пенелопа Баттерворт не нуждается во мне, чтобы защититься от таких, как ты! Я здесь совсем по другому поводу.

— Если это не о твоей англичанке, то меня это не интересует. Уходи прочь, borracho! Ты отвратителен мне.

— Я не пьян, Анна. — Патрик оперся ладонями на стол и смотрел прямо в ее безжизненные глаза. — Удивлена? Да, я вижу, что удивлена.

— Что тебе нужно от меня? Говори и уходи!

— Я сказал тебе, Анна. Мне нужна правда о Елене, обо мне и Джульетте.

Спазм чего-то, что могло бы быть удовольствием, исказил ее лицо. Донья Сантос отложила ручку и откинулась на спинку слишком большого для нее кресла. Она переплела пальцы, немного вскинула голову и, сузив глаза, долго смотрела на него.

— Говори, черт бы тебя забрал!

Звук, похожий на шорох листьев, наполнил комнату;

Патрик не сразу понял, что она смеется. Холодная дрожь пробежала у него по спине.

— Ты дурак. Ты всегда был дураком. И размазней.

— Мне не нужно твое чертово мнение о моем характере.

— Характере? Xa!

— Скажи мне о Елене. И о Дужьетте.

Даффи не собирался обращать внимание на ее оскорбления. Он шестнадцать лет готовился к тому, чтобы услышать правду, и, видит Бог, услышит ее! Внезапно донья Анна встала. Кивнув головой, она обошла край стола и пересекла комнату, чтобы встать напротив.

— Подумать только, ты пришел ко мне спрашивать о собственной жене и ребенке! — старуха взглянула на него в упор. — Как многого тебе это стоило, borracho.

Патрик вздрогнул, но не оттого, что она назвала его пьяницей.

— Скажи мне о Елене, — повторил он, заставляя слова пробиваться сквозь ком в горле.

— Хм! Ты тупица, гринго. — La Patrona яростно втягивала в себя воздух. Патрик слышал, как он с хрипом проходил сквозь ее горло.

— Хорошо, — сказала Анна внезапно, — я скажу тебе, только потому, что я знаю: правда убьет тебя.

Даффи не мог отвести взгляд от ее глаз. Они впились в него, как два шипа, глубоко вошедших в тело.

— Она любила тебя! Я вижу, ты не веришь, Даффи. Но это правда.

— Тогда почему…

— Пока, — продолжала она громче, — ты не отвернулся от нее. Estupido! [26] Ты поверил лжи. Rumors [27]. Ты не захотел слушать собственную жену! — старуха сделала паузу, чтобы перевести дух, положив руку на узкую грудь. Он слышал затрудненные звуки ее дыхания.