В опиумном кольце, стр. 6
— Меня зовут Ирма, — проворковала девица. — Выпьете что-нибудь?
Я отрицательно покачал головой.
— Я думал, что Следж дома.
— Да, он дома, просто пошел искупаться. Говорит, что хочет смыть с себя все служебные заботы, — она кивнула в сторону радиолы. — И еще музыка ему нужна. Это Бетховен. Так Отто сказал. А я и не знала. Я еще никогда не встречала таких полицейских, как он. Поглядите на эти книги: он их читает!..
— Вы здесь живете?
— Нет. Прихожу иногда в гости, когда у Отто подходящее настроение. — Она сказала это безо всякого стеснения. — Он странный тип, часто любит сидеть один, читать и слушать музыку.
— Вы давно его знаете?
Нас перебил голос Следжа за моей спиной:
— Собираетесь писать мою биографию, Барроу?
Я обернулся. Следж стоял в дверях.
Со своими короткими толстыми ногами, длинным мощным торсом и огромными ручищами Следж походил на профессионального борца, поддерживающего хорошую спортивную форму. Его мускулатура была фантастической, доходила почти до уродства.
— Мы просто болтали, поджидая вас, — сказал я.
Его серые глаза изучали меня, пока он вытирал полотенцем лысину. Наконец, он посмотрел на Ирму.
— Ступай в свою комнату и закрой за собой дверь, — сказал он, не повышая голоса. — И не вздумай подслушивать!
Она одарила меня улыбкой и вышла, хлопнув дверью.
— Меня бы больше устроило, если бы вы дождались утра и зашли ко мне на работу, — сказал он. — Здесь я живу.
— И живете совсем неплохо! — заметил я.
Он не отреагировал. Повесил на шею полотенце и подошел к бару.
— Слишком многие полицейские наживают себе язву желудка тем, что берут работу на дом. Я — нет. Когда я дома, то о работе не думаю. — Он смешал что-то в стакане. — Но раз уж вы здесь, то давайте покороче.
— Вы сказали, что Харрис Смит добровольно сделал признание?
Держа стакан в руке, Следж обернулся и посмотрел на меня.
— Я уже посоветовал вам не грабить попусту миссис Смит и не брать у нее денег за поручение, которое вы не сможете выполнить, что сами хорошо знаете.
— Да, вы это говорили. Я подумал.
— Вероятно, недостаточно. Иначе бы вы не были здесь. Миссис Смит хочет найти кого-нибудь, кто докажет, что ее муж не убивал Стюарта Лоудера. Но это исключено! Смит убил его и сам в этом сознался. Добровольно!
— Это вы так утверждаете! Где прятался Смит, когда вы его нашли?
Вместо ответа Следж спросил:
— Вы рассчитываете, что полиция будет помогать вам вымогать деньги у миссис Смит? Ничего не получится! Единственное, что вы добьетесь, так это неприятностей — таких, каких частный сыщик не может себе позволить. Если полиция вас невзлюбит, то может помешать в любом вашем расследовании. А она обязательно вас невзлюбит, если станет известно, что вы пытаетесь доказать, будто мы намеренно взваливаем на невинного обвинение в убийстве.
— Давайте не будем обобщать, — сказал я. — Я вообще ни в чем не обвиняю полицию. Мы говорим лично о вас. Вы — именно тот человек, который нашел Смита, вы же принудили его к признанию, и вы — тот, кто его убил.
— Я вас предупредил, — произнес Следж дружелюбным тоном. — Можете делать то, что считаете нужным. А последствия не заставят вас ждать.
— Так я, в общем, и поступлю, — согласился я. — Но если вам нечего скрывать, то почему вы против того, чтобы я немножко поискал концы?
— Я вам уже говорил: мне бы не хотелось, чтобы всякая ищейка, вроде вас, выманивала деньги у простаков.
— Какое же это вымогательство? Ведь я пытаюсь реабилитировать ее мужа!
— Еще раз говорю, вам это не удастся, он убил Лоудера. Вам известны какие-нибудь факты, которые опровергли бы это?
Я кивнул.
— До меня миссис Смит приглашала другого частного сыщика. Этот парень был весьма профессионально избит, причем ему было сказано, чтобы он не совался в это дело. В тот же вечер кто-то оглушил миссис Смит и пытался сжечь ее вместе с домом. Я пришел к выводу, что этот кто-то панически боится, что правда выйдет наружу. А что вы думаете по этому поводу?
— Вы забываете, что он сознался.
— Признания выжимаются не впервые.
— У Смита на теле не нашли никаких следов насилия, — сказал Следж зло.
— Кроме битья, есть и другие способы выудить у человека признание, особенно у наркомана.
Его лицо и лысина налились кровью. Я почувствовал, что вступаю на зыбкую почву. Но надо было продолжать.
— Пусть побесится. Может быть, тогда побыстрее проговорится.
— Зачем вы его убили?
— Он пытался бежать.
— Как же это было?
Следж сделал шаг ко мне и с усилием сдержался.
— Я вел Смита из камеры к себе в кабинет. Он вырвался, ударил меня и помчался к боковой двери, которая ведет на улицу.
— И вы остановили его с помощью пули? — Я оглядел его с головы до ног. — Хотите уверить меня, что без револьвера не смогли бы справиться с бегущим музыкантом?
— Он был очень резв...
Из-за усилий, которые он прилагал, чтобы сдержаться, он говорил почти шепотом.
— Если бы он удрал через дверь, я бы его не догнал. Он был убийцей, и я не имел права выпускать его.
— Это довольно логично, — согласился я. — Но только при условии, что Смит действительно был убийцей.
— Он сознался! Я не один присутствовал, когда он подписывал протокол. Свидетелями были еще три полицейских офицера и представитель прокуратуры.
— А когда вы убили Смита, тоже были свидетели?
Вместо прямого ответа он ядовито сказал:
— Все было так, как я описал.
Больше я ничего не надеялся услышать.
— Может быть, — сказал я. — Если все так и обстояло, я найду этому подтверждение. И тогда вам незачем на меня сердиться.
— А зачем мне врать? Я не знал ни Смита, ни Лоудера. Ни с тем, ни с другим не имел отношений...
— Зато кто-то другой имел. И я полагаю, вы могли бы рассказать мне кое-что об этом человеке.
— Ах так! И откуда же у вас такие предположения?
— Иногда я беру их с неба. Послушайте, лейтенант, если вы мне честно ответите на один вопрос, я бросаю это дело. Согласны?
— Что за вопрос? — осторожно спросил он.
Я многозначительно обвел взглядом салон.
— Это довольно большая роскошь для полицейского. Я не думаю, что даже начальник полиции города мог бы такое себе позволить. Откуда это у вас?
Терпение его лопнуло. Я зашёл слишком далеко. С красным лицом и сжатыми кулаками он бросился на меня. Я отскочил, выхватил свой «магнум» и направил его Следжу в живот. Это заставило его остановиться. Более того, он сразу успокоился. Посмотрел на меня, потом на револьвер.
— Направлять оружие на полицейского?.. Очень умно!
— Вы же не при исполнении служебных обязанностей, — ответил я. — И пытались напасть на меня. Я имею право обороняться.
— Тот, кто вторгается в чужой дом, вообще не имеет никаких прав! Вы поднялись на борт без моего приглашения!
— Меня пригласила войти ваша подруга.
— Ну хорошо. А я теперь предлагаю вам убраться.
Оставаться дальше не имело смысла. Все равно он бы мне ничего не сказал.
Я направился к двери, не опуская револьвера. Он не двигался с места, лишь смотрел, как я ухожу. Я бегом пересек палубу, спрыгнул в лодку и постарался побыстрее отвязать ее. Следж вышел на палубу. Он стоял, обхватив рукой снасти. И снова полностью владел собой.
— В последний раз предупреждаю, — сказал он спокойно. — Если вы каким бы то ни было способом попытаетесь повредить моей репутации, то пожалеете, что вообще родились на свет. Это не просто слова!
— Я буду помнить об этом, лейтенант...
Глава 5
Телефон, зазвонивший на ночном столике, вырвал меня из глубокого сна. Мне очень не хотелось просыпаться... Я открыл глаза и посмотрел на потолок. Вставать было еще рано. Но телефон продолжал трезвонить и действовал мне на нервы. Я перевалился на бок, протянул руку и снял трубку.
— Слушаю.
— Мистер Барроу! — произнес хрипловатый женский голос.