Древо жизни. Книга 3, стр. 51

Кентавры напали перед рассветом. Кеней проснулся, когда уже по улицам раздавался цокот копыт. Вождь схватил копьё и, отбросив в сторону Ореаду, кинулся на улицу.

Селение уже горело. Едва он вышел, как ему в плечо впилась стрела. Он поднял копьё, но в это время удар тяжёлой дубины раскроил ему череп.

Громко гогоча, кентавры ворвались в дом вождя и накинулись на женщин. Их выхватывали из постелей и, быстро связав верёвками, вытаскивали наружу.

Вскоре все было кончено. Почва вокруг домов пропиталась кровью. Немногих уцелевших защитников согнали на центральную площадь возле жертвенника. Началась оргия расправы.

Ореада закрыла глаза от ужаса. Её руки были связаны за спиной, и она слышала душераздирающие крики людей, с которых жестокие победители сдирали живьём кожу. Это было в обычае. Так было всегда.

Возле жертвенника победители развели огромный костёр, стащив для этого в большую кучу сухие бревна разрушенных домов. Костёр долго не разгорался, но когда наконец занялся, поднялся огромным пламенем вверх. В костёр стали бросать трупы убитых и тех ещё живых лапифов, с которых только что была снята кожа. Радостно гогоча, кентавры сгрудились толпой вокруг жертвенника, забыв на время о связанных женщинах. Ореада попробовала ослабить узлы верёвки. Это ей удалось. Рядом с нею стояла подруга, старшая жена Кенея Пера. Ореада шепнула ей, чтобы та попробовала развязать узел зубами. Та её поняла и склонилась за её спиной. Однако это не укрылось от стоящего неподалёку сторожевого. Громко крича, он подскочил к обеим женщинам, схватил каждую за волосы и потащил к жертвеннику.

Вождь кентавров, которому сторожевой сообщил о попытках пленниц освободиться, отдал короткое приказание. Тотчас же несколько кентавров схватили провинившихся женщин и распяли их на жертвенной доске. Руки и ноги, широко раскинутые, были привязаны к кольям, вбитым в землю. Под спину каждой из них было подложено бревно, в результате чего тело выгибалось. Их ожидала страшная пытка.

Ни присутствующие на площади кентавры, увлечённые предстоящим зрелищем, ни поражённые ужасом женщины не заметили, как сквозь пролом в ограде на край площади вошли двое. Никто поначалу ничего не понял, увидя, как тело вождя распалось вдруг на две половины, бьющие в предсмертных судорогах копытами. И только тогда, когда смертельный луч ворвался в толпу кентавров, начав свою дикую пляску, кромсая на части обезумевших от страха недавних победителей, взоры женщин обратились к стоящим у стены странно одетым фигурам. Их яркая одежда сразу бросалась в глаза.

Десяток кентавров кинулись к пролому, пытаясь избежать участи своих собратьев. Владимир направил им вслед бластер и выругался с досадой.

– Кончились заряды, черт подери.

– У меня тоже, – отозвался Игорь.

– Вроде все? – Владимир оглядел площадь, усеянную телами кентавров.

– Если не считать десяток прорвавшихся, то все.

– Фу ты, дьявол, – выдохнул Игорь, подходя к груде рассечённых лучами бластера тел. – Я чувствую себя мясником. Чтобы их вывезти отсюда, нужен бульдозер.

Некоторые кентавры, у которых луч бластера отсек только часть тела, были ещё живы и подёргивались в конвульсиях.

– Меня сейчас стошнит, – Игорь отвернулся от груды тел и поискал глазами Владимира. Тот стоял, наклонившись, над привязанными к доскам женщинами, и резал их путы. Игорь вытащил нож и пошёл по направлению к толпе связанных пленниц. Те шарахнулись от него в сторону.

– Ну что вы, милые красавицы, – ласково стал убеждать их землянин. – Сейчас я вас освобожу.

– Пифон! Пифон! – закричали в ужасе женщины, вперив глаза в его одежду.

– Ах, вот в чем дело! Это легко поправить. Вас пугает мой плащ? – он сбросил плащ на землю.

– Пифонтер! Пифонтер! – раздались крики, но уже в них не было страха, а скорее слышались восхищение и восторг. Теперь они подпустили Игоря к себе и дали разрезать верёвки. Женщин было около двух тысяч. Освобождённые подбирали копья и их лезвиями резали верёвки на руках своих подруг. Прошло однако не меньше двух часов, пока все пленницы стали свободными.

Смрад горелого мяса заставил землян покинуть площадь. Вслед за ними пошли и женщины.

– Что же мы будем с ними делать? – тихо спросил Игорь.

– Возможно, поблизости есть другие племена людей, которые приютят несчастных. Я попробую объясниться с ними.

– Какие, однако, красавицы! И все такие молодые. Ни одна не старше двадцати лет! Удивительно!

Владимир поискал глазами освобождённую им от пут черноволосую пленницу. Та оказалась рядом с ним.

«Попробую методом Дука», – решил Владимир.

– Как тебя зовут, красавица? – мысленно обратился он к ней и сразу же услышал ответ. Вернее, понял. Речь молодой женщины была звучная и мелодичная, однако смысл её слов звучал где-то внутри его самого.

– Ореада, великий победитель Пифона.

– Ты уже не боишься моего плаща?

– Нет, когда увидела, что твой друг снял его.

– Как зовут ваше племя?

– Мы лапифы, дети Великой Матери Кибелы. Ты нас спас и теперь мы твои рабыни, о повелитель.

– Мой народ не знает рабства. Вы все свободны и можете идти куда захотите. Где-то есть ещё другие племена лапифов?

– Ты нас гонишь? Но мы не знаем, куда нам идти. Наши мужчины погибли. Ты должен взять нас к своему племени! Ты лапиф, повелитель.

– Не называй меня так. Меня зовут Владимир.

– Вла-ди-мир, – повторила по слогам Ореада. – Что значит это имя?

– Повелитель мира, – машинально ответил Владимир.

– Вот видишь! – обрадовалась Ореада. Я сразу тебя узнала, о мой повелитель, – она склонилась на колени и прижалась губами к его ноге.

– Ой! Что ты делаешь? – Владимир быстро нагнулся и поднял Ореаду. Та прильнула к нему.

– Ого! – раздалось рядом насмешливое восклицание Игоря. – Я вижу, вы уже обо всем договорились.

От смущения Владимир не нашёлся что ответить.

– Послушай, а почему они все голые?

Действительно, только на некоторых из женщин была одежда. Тем не менее никто из них не проявлял ни малейшего смущения перед незнакомыми мужчинами.

– А ведь действительно. Их, наверное, захватили во сне. Сейчас проверю.

Он снова обратился к Ореаде на языке Дука.

– Скажи своим подругам, чтобы оделись.

Ореада перевела его пожелание. Женщины стали вдруг смеяться, но постепенно разошлись по уцелевшим домам и появились снова в лёгких туниках.

– Спроси у своей знакомой, нет ли поблизости другого племени? Ведь надо пристроить этих красоток, у которых кентавры перебили всех мужиков.

– Я уже спрашивал, – ответил Владимир, но послушался друга и повторил вопрос.

– Мы не знаем, есть ли поблизости другие племена, – ответила Ореада и добавила: – Разве вы не возьмёте нас с собой к своему племени?

Владимир перевёл ответ девушки.

– А что? – оживился Игорь, – это идея! У нас как раз не хватает женщин! Здесь, правда, на всех не хватит, нас ведь около пяти тысяч, но мы с тобой по праву первопроходцев будем иметь по жене. А? Как ты думаешь?

– Я не против. Но не знаю, как на это посмотрит отец.

– Положительно. Поверь мне, что положительно.

– Не знаю, – все ещё сомневался Владимир, – имеем ли мы право? Надо поспрашивать у нашего раненого лапифа. Может быть, он знает, где находятся другие племена людей. Отправляйся к катеру и пригони его ближе сюда.

– До скорого свидания, красавицы! – весело крикнул Игорь и направился к пролому в стене.

Игорь вернулся через какие-то полчаса. Он был смертельно бледен.

– Скорее! – закричал он на бегу. – Надо уходить немедленно!

В ПЛЕНУ У ЗМЕЯ

Самка Пифона проснулась от предчувствия страшной беды. Все её десять сердец колотились в бешенном ритме, разгоняя кровь по длинному трехсотметровому телу. Оцепенение сна исчезло. Самка сползла с холма, на котором спала. Инстинкт гнал её к реке. Уже войдя в воду, она поняла, что стряслась беда. Вода несла в себе кровь её мужа. Это было невероятно. На планете не было ни одного живущего существа, которое могло бы причинить вред владыке всего живущего на её поверхности. Все живое в ужасе бежало, едва только почувствовав приближение Пифона. Бежало, но не могло спастись. Ни один зверь на планете не мог соперничать с Пифоном в скорости его стремительного броска, преодолевавшего в долю секунды до полукилометра. Когда его свёрнутое в кольца тело распрямлялось, он, несмотря на свой громадный вес, летел как стрела, настигая бегущую жертву. Удар головы, и жертва валилась в траву с переломанными костями. Даже быстроногие кентавры, излюбленное лакомство Пифона, не успевали скрыться от него в просторах своих степей. Только Великая Мать, единая повелительница всего живого, могла остановить его прыжок. В этих случаях Пифон покорно прекращал преследование и медленно уползал в другое место, где ему разрешалось охотиться. Только Великая Мать могла покарать его за непослушание.