100 великих военных тайн, стр. 146

24 октября в 18 часов 45 минут по местному времени, когда уже была объявлена тридцати минутная готовность к пуску, на стартовой площадке все еще шли проверочные работы. Возле ракеты Р-16, которую американцы называли СС-7, находилось много специалистов. Часть членов Госкомиссии стояли от нее в 10-15 метрах. Главный маршал артиллерии Неделин сидел на стуле рядом с заправленным изделием и выслушивал доклады командиров двух взводов. После докладов маршал, отчитав офицеров за нечеткость, обратился к строю с торжественной речью.

Специалисты продолжали вести проверочные испытания, как вдруг в глубине изделия раздались резкие удары… Через мгновение из двигательного сопла второй ступени вырвался огненный факел. Мощная яркая струя рассекла бак окислителя второй ступени, на бетон хлынула азотная кислота. В одно мгновение и ракету, и стартовые сооружения поглотил огненный вихрь. Огонь в считанные секунды пожирал облитых окислителем людей, ядовитые газы тоже делали свое дело, мгновенно отравляя все живое. 30-метровая ракета переломилась пополам и упала на стартовый стол. Пламя бушевало неукротимо, взрывались газовые баллоны, запускались пороховые двигатели, срабатывала пиротехника…

Когда адский огонь ослабел, в зону пожара вступила аварийно-спасательная команда. Начали извлекать обугленные останки, опознать которые было практически невозможно. Когда был найден кусок маршальского кителя, машины увозили в госпиталь тех, кто еще подавал признаки жизни. Погибли главком РВСН главный маршал артиллерии Неделин, заместитель начальника Главного управления ракетного вооружения Прокопов, начальник управления полигона Григорьянц и еще много офицеров и солдат. Сгорели в пламени заместители главного конструктора днепропетровского ОКБ-586 Берлин и Концевой, главный конструктор харьковского ОКБ-692 Коноплев, другие специалисты из Днепропетровска, Харькова, Киева, Москвы, Загорска. Всего погибло 92 человека, непосредственно на старте - 59, и 33 скончались позже от ожогов и отравлений. Жертвами катастрофы стали 26 специалистов промышленности, остальные - военнослужащие.

В ходе расследования выяснилось, что изделие не было отработано в достаточной степени на стендах и, как говорят специалисты, оказалось «сырым». Кроме того, работы на старте велись с нарушениями технологий. По мнению Г.А. Барановского, бывшего заместителем главного конструктора ОКБ-692, «трагедия на 41 площадке была не фатально неизбежной платой за раскрытие тайн природы, а закономерным последствием поспешной гонки вооружений в условиях цековской системы "давай-давай", недостаточной компетентности руководящих органов, предубежденного отношения к опытным специалистам и игнорирования установившегося в коллективах распределения труда».

К сожалению, и в дальнейшем на стартах случались взрывы ракет и пожары, выгорали целые этажи и гибли люди, но каждый раз все неизменно восставало из пепла. К счастью, столь массовой гибели людей больше не повторилось.

«РАКЕТНЫЙ ПОХОД» В ГЕРМАНИЮ

Во время «великого противостояния» США и СССР в 1962 году более сорока мощных на то время советских ракет Р-12 были тайно переправлены на Кубу. В кратчайшее время там под пальмами, в подбрюшье Америки, оборудовали советские ракетчики стартовые позиции. Последовавший за этим кризис, названный Карибским, потряс мир. Однако, как выяснилось совсем недавно, советские ракеты с ядерными боеголовками размещались и в послевоенной Германии.

Кандидат исторических наук полковник Владимир Ивкин, вороша архивные дела, обнаружил любопытные документы о не менее любопытных событиях, которые нельзя ставить в ряд с океанским путешествием советских ракет на остров Свободы и по исполнению, и по последствиям, но которые называют прелюдией того, что произошло в шестидесятые годы.

Речь идет о «ракетном походе» в Германию, через 10 лет после окончания Второй мировой войны. Эту неизвестную страницу противостояния двух систем приоткрыла особая папка президентского архива.

Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 589-365 от 26 марта 1955 года хранилось за семью печатями в нынешнем Кремлевском архиве президента РФ. Подписали его Н. Хрущев и председатель Совета министров Н. Булганин. Оно лаконично и красноречиво:

«В целях повышения постоянной боевой готовности инженерных бригад Резерва Верховного Главнокомандования Центральный Комитет КПСС и Совет Министров СССР постановляют:

Обязать Министерство обороны СССР (т. Жуков) осуществить следующие мероприятия.

1. Передислоцировать в 1955-1956 гг. четыре инженерные бригады Резерва Верховного Главнокомандования в районы, согласно плану их боевого применения:

а) 72 инженерную бригаду РВГК на территорию Германской Демократической Республики, включив ее в состав Группы Советских войск в Германии;

б) 73 инженерную бригаду РВГК на территорию Народной Республики Болгарии…

2. Перевести 72, 73, 77, 85, 90 и 233 инженерные бригады РВГК на штаты военного времени, обеспечив их полное укомплектование личным составом, специальным вооружением и всеми видами техники и имущества до 1 июля 1956 года…»

Все эти упоминаемые инженерные соединения, сформированные на базе бригад особого назначения (БОН), стали, по существу, предшественниками ракетных войск стратегического назначения (РВСН). 72-я бригада продолжила историю 92-го гвардейского минометного полка и легендарной бригады генерала А.Ф. Тверецкого, родившейся на земле Германии через год после войны в деревне Берка федеральной земли Тюрингия, в шести километрах восточнее города Зондерхаузен. Материальной частью для первых ракетчиков стала немецкая «Фау-2». Учебной базой - лаборатории, заводы, испытательная станция, специальный поезд института города Нордхаузен. А пуски A-4 («Фау-2») осуществляли с Капьярского полигона.

Не случайно именно «немецкой бригаде» выписывался «наряд на службу» в Германии.

Произошло это в марте, а в августе 1955 года на Политбюро постановили: передислокацию за границу 72-й и 73-й инженерных бригад РВГК приостановить до особого распоряжения ЦК КПСС и правительства, бригады оставить в прежних пунктах дислокации (72-я квартировала в то время в селе Медведь Новгородской области), начатые за границей работы прекратить в связи с изменившейся международной обстановкой.

В Болгарии, судя по документам, работы и не начинались, а вот «германский вариант» был всего лишь приостановлен.

С середины 1956 года ракетчики бригады начали осваивать ракету Р-5М конструкции С.П. Королева с ядерной головной частью и дальностью действия 1200 километров. К концу 1958 года все дивизионы научились пускать это «изделие», ознаменовавшее новый этап развития отечественного ракетостроения. Научились они перевозить ракеты по железной дороге. К осуществлению отложенного проекта вернулись, когда в Европе разместились воинские контингенты для ведения «холодной войны» против СССР. Союз мог вывести свои ракеты на дистанцию «пистолетного выстрела» от виска этих пугающих нас войск.

И в ноябре 1958 года 72-я инженерная бригада, командование которой принял полковник А.И. Холопов, будущий начальник знаменитой ленинградской военно-инженерной академии имени А.Ф. Можайского, начала скрытное передвижение из Новгородской области в направлении Германии. Передислокация длилась по февраль следующего года.

Бывший командир технической батареи 1-го дивизиона Н.К. Монахов вспоминал:

«Весной 1958 года дивизион выехал в лагерь на Липовую гору под Лугой, где мы приступили к освоению новой ракетной системы Р-5М. Это была серьезная и ответственная работа. На вооружение бригады впервые поступила система с ядерной головной частью.

Требовалось освоить ее в короткие сроки, осенью нас вновь ждал Капустин Яр. Мы прибыли туда сразу же после посещения полигона руководством страны и Вооруженных Сил во главе с Хрущевым. Решался вопрос о создании Ракетных войск стратегического назначения как самостоятельного вида Вооруженных Сил. Преодолев более двух тысяч километров, осуществив ночную перегрузку техники в новый эшелон, в первый день 1959 года мы прибыли в ГСВГ к новому месту дислокации».