Драконы, стр. 103
— В общих чертах, — с сомнением пробормотал Джим, — только…
— А ты не хочешь изложить все это попроще и потолковее? — предложил Каролинус. — Например, вроде ты какой-нибудь принц, превращенный в дракона злобной мачехой-колдуньей? О-о-о, бедный мой живот! Нет? — Он вздохнул. — Ну ладно. Аванс — пять фунтов золотом или рубинами.
— Н-но… — Джим выпучил глаза. — У меня нет ни золота, ни рубинов.
— Что? Какой из тебя тогда дракон?! — завопил, сверкая глазами, Каролинус. — Где же твои сокровища?
— Наверное, у Горбаша должны быть, — пролепетал несчастный Джим. — Но мне об этом ничего не известно.
— Снова благотворительность! — в ярости бормотал Каролинус, потрясая кулаком. — Куда смотрит аудиторский отдел? А?
— Прощения просим, — произнес невидимый бас.
— Это уже третий за последние две недели. Проследите, чтобы подобное не повторялось на ближайшие десять дней. — Он обернулся к Джиму. — Совсем нечем платить?
— Нет. Хотя… погодите… — сказал Джим. — Вы ведь животом маетесь. Похоже, у вас язва. Боль возникает между приемами пищи?
— По правде сказать, да. Язва?
— Там, откуда я прибыл, крайне впечатлительные люди страдают ею в условиях стресса.
— Люди? — недоверчиво переспросил Каролинус. — Или драконы?
— Там, откуда я прибыл, нет драконов.
— Ладно, ладно, верю, — с раздражением пробурчал Каролинус. — Можно и без подробностей. И чем вы прогоняете ее?
— Молоком, — ответил Джим. — Каждый час по стакану молока в течение месяца или двух.
— Молоко, — произнес Каролинус.
Он протянул руку в пустоту и получил кружку молока. Состроив гримасу, он выпил молоко. Вскоре он заулыбался с облегчением.
— Клянусь высшими силами! — воскликнул он. — Силы всевышние! — Ухмыляясь во весь рот, чародей повернулся к Джиму. — Я восхищен, Горбаш. Начинаю верить, что все эти разговоры о колледже похожи на правду. Видимо, коровья природа молока побеждает демона язвы. Считайте, что мы в расчете.
— О! Замечательно. Тогда я приведу Энджи, и вы сможете загипнотизировать…
— Что?! — воскликнул Каролинус. — Яйца учат курицу. Загипнотизировать! Ха! А как насчет первого закона магии, а?
— Насчет чего? — не понял Джим.
— Первого закона. Первый закон — чему вас только учили в вашем колледже? Забыть первый закон! Вот оно, молодое поколение! Первый закон: всякое применение искусства или науки имеет свою цену. Почему я живу за счет гонораров, а не за счет собственных заклинаний? Почему у магического зелья всегда противный вкус? Почему этот ваш недоучка Хансон вовлек вас в такие неприятности?
— Этого я не знаю, — покачал головой Джим. — Почему?
— Нет лицензии! Нет лицензии! — прокаркал Каролинус, широко всплеснув руками. — Да я бы ни в жизнь не взялся за то, что проделал ваш приятель, не будь у меня лицензии от аудиторского отдела на десять лет — а ведь я имею степень магистра. И чего он добился: отправил твою духовную сущность вслед за пропавшей девицей. И вот теперь цепь случайностей и событий так исказилась, что это чревато всяческими осложнениями. Мало отдаешь — мало получаешь…
— ГОРБАШ! — Драконий рев сопровождался не менее оглушительным стуком.
— Вот, пожалуйста, — сурово произнес Каролинус, — начинается.
Он вывел гостя наружу. Там, на зеленой лужайке прямо за цветочными клумбами, сидел громадный старый дракон. Джим узнал в нем Смргола — двоюродного деда того существа, в теле которого он очутился.
— Здорово, колдун! — прогромыхал старый дракон, склонив голову почти до земли в знак приветствия. — Вряд ли ты меня помнишь. Меня зовут Смргол — помнишь того великана-огра, с которым я сразился в Гормли-Кипе?
— О Смргол, разумеется, я помню, — сказал Каролинус. — То был славный подвиг.
— Он грешил привычкой опускать дубину сразу после свинга, — пояснил Смргол. — Я заметил это на исходе четвертого часа битвы, и, как только он в очередной раз проделал это, я уже был наготове и ринулся в атаку. Порвал ему мышцу правой руки. Потом…
— Помню-помню, как же, — перебил его Каролинус. — Это, стало быть, твой племянник.
— Внучатый племянник, — уточнил Смргол. — Слегка, признаться, туповат, — добавил он, вздыхая, — но что поделаешь, кровная родня, знаешь ли.
— По-моему, он не совсем безнадежен, — сухо заметил Каролинус.
— Надеюсь, надеюсь, — довольным тоном проурчал Смргол. — Всегда есть надежда, видишь ли. Но у меня плохие новости, колдун. Знаешь ту гусеницу по имени Анарк?
— Это тот, что поймал девицу?
— Он самый. Ну так вот, он ее снова похитил и удрал вместе с ней.
— Что?! — заорал Джим.
Он забыл о мощи драконьего голоса. Каролинус зашатался и еле устоял на ногах, цветы и травы полегли, и даже сам Смргол вздрогнул.
— Сынок, — с упреком сказал старый дракон, — сколько раз тебе повторять, чтобы не повышал голоса. Я сказал, Анарк похитил георгину.
— Он говорит про Энджи! — в отчаянии обратился Джим к Каролинусу.
— Понял, понял. — Каролинус прикрыл уши руками.
— Ты снова чихнул, — с гордостью отметил Смргол и повернулся к Каролинусу. — Ты не поверишь, ни один дракон ни разу не чихнул за последние сто девяносто лет. Этот юноша чихнул, едва впервые увидел георгин. Никто не верил своим глазам. «Признак ума», — сказал я. Ум работает, и от этого в носу щекочет. Наша ветвь рода…
— Энджи!
— Вот видишь? Ладно, сынок, ты показал нам, на что способен. Давайте перейдем к делу. Сколько ты возьмешь, колдун, за то, чтобы найти Анарка и георгину?
Несколько минут они торговались, словно лоточники, пока наконец не сошлись на четырех фунтах золота, одном фунте серебра и одном изумруде с изъяном. Каролинус набрал склянку воды в Звенящем Источнике и бродил по лужайке, пока не нашел небольшую песчаную прогалину. Он склонился над ней, а оба дракона молча наблюдали за ним.
— Сидите тихо, — предупредил он. — Попробую использовать точильщика. Не спугните его.
Джим затаил дыхание. Каролинус наклонил склянку, и три капли кристально чистой воды упали на песок: тинь! тинь! И еще раз отдельно: тинь! Песок потемнел, и под ним что-то зашевелилось, словно прокапывая путь наружу. Щель расширилась, показались черные лапки насекомого, и наконец на свет наполовину высунулся странного вида жук. Он сучил передними лапками в воздухе и издавал звуки, напоминавшие Джиму старую заезженную пластинку, еле слышную через трубу фонографа:
— Ищите в Гиблой Башне! Ищите в Гиблой Башне! Ищите в Гиблой Башне!
Жук снова ушел под землю. Каролинус выпрямился, и Джим перевел дух.
— Гиблая Башня! — произнес Смргол. — Не те ли это развалины на западе, посреди болот, колдун? Да ведь именно оттуда распространилась зараза, погубившая водяных драконов, водяников, пятьсот лет назад.
— Там сохранилась древняя магия, — угрюмо сказал Каролинус. — Такие места подобны застарелым язвам на земле, покрытым струпьями до поры до времени, но лопающимся с приходом нового зла, когда материя закручивается, — вроде того что натворили эти двое. Согласно законам природы, меньшее притягивается большим: так и на этот раз — большое зло этого места притянуло злое начало в Анарке. Встретимся там. А теперь мне надо привести в действие другие силы.
Он начал кружиться. Постепенно наращивая скорость вращения, он вскоре уже казался просто пятном. Потом он внезапно растаял, как дым в воздухе, и исчез, оставив Джима с изумлением разглядывать то место, где только что был чародей.
Тычок в бок вернул Джима к грубой действительности.
— Очнись, сынок. Нечего бездельничать! — проревел ему в ухо Смргол. — Мы летим туда. Пошевеливайся!
II
Дух у старого дракона был гораздо моложе тела. До болотистого берега моря оказалось четыре часа лету. В течение первого часа Смргол бодро махал крыльями, попутно прослеживая родословную водяных драконов и степень их родства с ним самим и с Горбашем, однако постепенно ровный поток его разглагольствований превратился в прерывистый, а потом и вовсе почти сошел на нет. Он еще пытался шутить по поводу своей давней битвы с великаном-огром из Гормли-Кипа, но и это оказалось ему не по силам, и он замолчал. Теперь слышались только его затрудненное дыхание и шелест натруженных крыльев. После короткого, но упрямого препирательства Джиму удалось убедить старого дракона сделать небольшую передышку и прилететь попозже. Смргол с присвистом вздохнул и, оставив Джима, пошел вниз по спирали. Джим наблюдал, как он грузно приземлился на торфяниках посреди пурпурных зарослей дрока и растянулся на траве.