Завоевать три мира, стр. 29
— Что? — возмутился Волфило. — Я отвергаю…
— Рив говорит, — сказал Теор. — По законам Ниара ты скажешь, что пожелаешь, после меня. Никто не вправе перебивать меня.
Он повернулся к армии.
— Враг опустошает нашу землю, подбираясь к нашему городу. Он возьмет его в кулак и будет ждать, пока наши дети и товарищи не умрут с голоду. Я не могу назвать нашу пассивность преступлением. Мы сами находимся в таком же положении.
В ответ раздался рев толпы.
Когда Теор закончил, его место занял Волфило. Посмотрев на оружие, угрожавшее ему, он закричал:
— Если это ваша воля, так тому и быть. Мы пробудем здесь еще пару дней, собирая продовольствие, а затем вернемся в Медалон. Разойтись!
Он спустился на землю и отыскал Теора.
— Это были жестокие и несправедливые слова. Ты хорошо знаешь, я сделал все, что мог, для людей.
— Да, это правда.
Теор похлопал воина по плечу.
— Но разве у меня другая задача? Ведь ты сам говорил, что часто приходится жертвовать многим ради сохранения главного.
— Итак, в жертву ты принес мою честь.
— Никогда. Они не вспомнят моих слов. У них останется в памяти, что ты повел их домой.
Волфило стоял некоторое время, поглядывал на младших самцов. Наконец он положил свой топор к ногам Теора в знак покорности — по древнему обычаю.
— Поистине в тебе течет кровь наших предков, — сказал он. — Ты рожден Ривом.
Улыбка обнажила его зубы.
— Спасибо тебе! Мое решение было слишком тяжелым бременем для меня.
Ты взвалил его на свои плечи. Под твоим руководством я умру может быть раньше, но с большей охотой.
Глава 16
Фрезер положил ключ.
— Готово, — сказал он.
На двигателе предохранителей больше не было. Оставалось только запустить его.
Марк встал, расправляя плечи и оказался лицом к лицу с Лорейн.
Фонарик в ее руке покачивался, и гротескные тени прыгали над сгрудившимися машинами и тускло мерцавшими светильниками. Светлые черты лица Лорейн словно противостояли окружающему мраку, а ее золотые волосы, казалось, сломаются от холода, царившего на судне.
— Хорошо, — сказал он, не найдя подходящих слов. — Пойдем.
— Марк…
— Что?
— Н-нет, ничего.
— Я просто хотела сказать… если у нас не получится… Ты славный парень. Ни с кем на свете я не хотела бы быть, кроме тебя.
Несмотря на принятую дозу стимулятора его сердце дрогнуло. Через ткань костюма он похлопал ее по руке.
— Взаимно, малыш. Должен признать… думаю ты поймешь… мне с трудом удалось остаться джентльменом, находясь все эти дни в твоей каюте. И мне бы не удалось это, если бы я так не ценил тебя.
— Черт возьми, думаешь мне было легко оставаться леди?
Она развернулась на каблуках.
— Идем.
Они начали взбираться по лестнице в кабину пилота. Фрезер включил прогрев двигателя, а затем нажал на стартер.
Через ботинки он ощутил вибрацию пола.
— Быстрее, пока не сработало зажигание!
У входа в воздушную камеру она отклонилась, пропуская его. Марк толкнул ее вперед. Вибрация быстро нарастала. На трапе Фрезер отпустил поручень и кубарем скатился вниз. Очутившись в полной темноте между припаркованными судами, он начал шарить руками по сторонам. Чьи-то пальцы сжали его руку. Лорейн тянула его на север, затем в обход на запад.
Фрезер осторожно выглянул из-за посадочной лапы. Поле, отделявшее его от города, казалось желто-серым в свете трех четвертей Юпитера. Впереди, с правой стороны стояла «Олимпия». В ней заключалась вся их надежда. Но взгляд Марка был прикован к громадной сфере «Веги», к силуэтам ее пушек на фоне Млечного Пути и дюжине вооруженных людей, окружавших ее. «До взрыва двигателя остается минута.» Уверенный в своем прогнозе, он начал считать.
«Пятьдесят девять, пятьдесят восемь, пятьдесят шесть… нет — семь, пятьдесят пять… двадцать четыре, двадцать три, двадцать два…»
Мир задрожал под ним. Грохот прошел через ноги и взорвался в голове.
Стоявший рядом катер покачнулся на шасси. Он знал, что лучше не смотреть на столб бушевавшего огня. Бело-голубой свет безжалостно осветил землю, шероховатости на поверхности бетона казались горами.
По взлетному полю в сторону стены безопасности побежала трещина.
Катер с южной стороны зашатался и медленно упал на землю с металлическим стоном. На месте, где он стоял, теперь клубился пар, подкрашенный адским заревом.
Хаос продолжался какие-то мгновения. Затем реактор разрушился и реакция прекратилась. Снова все погрузилось во мрак. Юпитер казался бледным, а ослепленные глаза не могли различить ни одной звездочки.
Фрезер и Лорейн бежали.
Они не останавливались, чтобы посмотреть, заметили их или нет. Об этом можно будет догадаться по выстрелам. Длинными прыжками они пересекли взлетное поле и, достигнув «Олимпии», остановились.
Корабль был спроектирован для аэродинамической посадки на незнакомой поверхности в условиях сильной гравитации. Он покоился горизонтально на колесных шасси. Грузовой люк располагался ниже, чем в обычных космических кораблях, но все же выше, чем хотелось бы. Лорейн взобралась Марку на плечи, дотянулась до люка и повернула ручку. Люк открылся. Она забралась внутрь, затем протянула Марку руку. Фрезер подпрыгнул, чтобы ухватиться.
Он побаивался, что вытащит ее обратно, но Лорейн все же удалось удержаться и втянуть Марка. Он перевернулся и, вскочив на ноги, побежал в кабину пилота. Она закрыла люк и последовала за ним.
Массивная дверь отделяла пассажирский отсек от грузового. Чертыхаясь, Фрезер изо всех сил вращал рукоятку. Поддалась! Он вошел в первый отсек и погрузился в кресло пилота. Панель не была освещена, как и весь корабль.
Рычаги управления располагались необычно. Марк оставался беспомощен, пока к нему не подошла Лорейн с зажженным фонариком.
— Так лучше, — сказал он, задыхаясь.
В свете фонарика панель оказалась хорошо ему знакомой. Так и должно было быть: он ведь часами изучал диаграммы, инструкции и спецификации, которые Лорейн приносила ему тайком. После стольких репетиций его движения были автоматическими.
Почувствовалось легкое подрагивание корпуса. Вздохнув, Фрезер откинулся назад. Пот стекал по его бровям и щипал глаза. Десять минут на прогрев — этого было вполне достаточно. Однако ждать больше положенного он не мог. На корабле не было иллюминаторов, а он не решался включить экраны обзора до готовности к старту. Там, снаружи у кого-то мог оказаться детектор.
— Что они делают, как ты думаешь? — спросил он безучастно.
— Бьюсь об заклад, бегают вокруг, как обезглавленные цыплята. Они быстро восстановят порядок. У них хорошая дисциплина, но сейчас я бы с удовольствием посмотрела на них.
Он наклонился, чтобы помочь ей пристегнуться к креслу.
— Итак, пока что все идет как по нотам. Я не удивлюсь, если вся операция закончится успешно. Тебе понравится роль героини?
Она старалась сохранить легкость тона.
— Так же, как тебе, роль героя. Что, надо сказать, уже слишком.
— Ох, я не смогу. Никакого уединения, никаких слабостей. Нет, приглашения на Вселенский завтрак я не приму. Ты, конечно, другое дело. Ты в этом знаешь толк. Я же старик и к тому же отпетый домосед.
Она задержала взгляд на его лице, скрытом в тени.
— Ты не старый, Марк, — сказала она низким голосом.
— Но ты не можешь отрицать моего домоседства, — пытался шутить Фрезер.
— Я уже не в том возрасте, чтобы обращать внимание на мальчишек.
Предпочитаю мужчин. А ты — мужчина в большей мере, чем кто-либо. — Она прерывисто вздохнула. — О, дорогой, сказала она, смутившись. Так мы никогда не справимся с этими ремнями.
Они замолчали. Рокот двигателя усилился.
— Пора! — сказал Фрезер.
Он включил внутреннее освещение и экраны обзора. Казалось, он командовал башней, возвышающейся над полем. Вокруг, как муравьи, толпились люди. Работавшие у планетоходов были в объемных защитных костюмах.