Фредди Меркьюри. Жизнь его словами, стр. 38

Времена визжащих фанатов и всего, что этому сопутствует, для нас уже миновали. Мы выросли и повзрослели. Люди, которые покупают наши пластинки, выросли тоже. Появилось больше зрелости и опыта.

Мы завоевали всемирную признательность, и этого я совсем не мог предвидеть — нашего успеха за пределами Британии. Думаю, мы заслужили определенную долю признательности и уважения как приличные музыканты, которые пишут хорошую музыку. Для меня этого вполне достаточно.

Я хочу поехать туда, где никогда прежде не бывал. Для меня это в первую очередь публика. Для музыки не должно быть границ. Я хочу поехать в Россию и в Китай и в другие места, где я никогда не был, до того, как станет слишком поздно — до того, как я окажусь в инвалидной коляске и уже ничего не смогу. А тогда… я по-прежнему буду надевать свое трико! Могу себе представить, как меня выкатывают на сцену в инвалидном кресле, прямо к роялю, и я все так же пою Bohemian Rhapsody.

Если мне захочется попробовать что-нибудь другое: ходить по канату, по острию ножа и делать нечто подобное, рискуя уронить свое лицо и испортить свою карьеру, — что из того? Я это сделаю.

В своей жизни я сделал много такого, чего, возможно, не стоило делать, но всегда учишься на собственных ошибках. О некоторых вещах я сожалею, но разве с другими людьми так не бывает? Я считаю, что в самом начале нашей карьеры мы ошиблись с выбором менеджеров, но в то же время я могу оглянуться назад и сказать: «Ладно, я все равно этому рад, потому что таким образом я чему-то научился».

Что касается моего трико на сцене… В то время, конечно же, я был абсолютно убежден, что поступаю правильно. Когда я делал всякие балетные штучки и одевался соответствующим образом, помню, пресса, как обычно, восприняла это как нечто из ряда вон выходящее, говоря при этом: «О, нате вам пожалуйста! Фредди Меркьюри собирается изменить рок-н-ролл, неся балет в массы». Но, мне кажется, что, если бы у меня до сих пор были длинные волосы и черные ногти и если бы я сейчас одевался, как тогда, я бы выглядел смешно. Я и тогда выглядел смешно, но это работало!

Когда я оглядываюсь назад, вспоминая все эти шифоны, атлас, черный лак для ногтей и прочий реквизит, я думаю: «Боже мой! Что же я вытворял?» Я чувствовал, что все это мне нужно на сцене. Это придавало мне уверенности. Но сейчас мне это не нужно. Я немного повзрослел. Оглядываюсь назад и думаю: «Что за мудак!» или «Что за глупая девка!» Мне становится смешно. На многие из моих костюмов сейчас просто стыдно смотреть, но тогда я воспринимал их на полном серьезе. Но у меня всегда было чувство юмора.

Никто никогда не смог бы так высмеять меня, как это делал я сам. Я делал это посредством всех тех костюмов и других разных вещей. Я всегда говорил себе: «Не воспринимай себя слишком серьезно». А лучший способ этого добиться — надеть смешной костюм, выйти на сцену и притвориться серьезным, но в то же время быть ироничным и сказать себе: «Пока ты это знаешь, все нормально». Мне это нравилось. Это было замечательно.

В то время подобного и так хватало — в моде был глэм-рок. Мы просто вошли в этот образ: одежда, гламур и весь этот имидж. Если бы ничего не изменилось, говорю вам, меня бы здесь сегодня не было.

О многих своих решениях я не жалею. На некоторые свои поступки я смотрю с отвращением и, конечно, думаю: «Боже, как же я мог это сделать?», но, должен сказать, несмотря ни на что, я готов отстаивать большую часть того, что делал.

У меня были потрясения и серьезные проблемы, но было и прекрасно проведенное время — я ни о чем не жалею. Боже мой, я говорю как Эдит Пиаф!

Я не могу уйти на отдых. Чем бы я стал заниматься? Это так весело. Я безмерно счастлив от того, что я достиг. Я добился того, чего хотел. У меня достаточно денег, у меня есть успех и поклонники. Чего еще желать? Я всего лишь музыкальная проститутка, дорогие мои!

Я заработал себе на жизнь, честно говоря. Я вкалывал, чтобы получить все то, что я имею. Я вкалывал, чтобы получить все эти деньги. Никто не дал их мне просто так. Я заработал их, и они мои, и я могу делать с ними что хочу. Оглядываясь назад, я говорю себе: «Отлично сработано, мой дорогой! Удачи тебе. Ты сделал это сам».

Если бы пришлось начать все сначала? Да. Почему нет? Возможно, кое-что я бы сделал немного иначе. Но я ни о чем не жалею.

Глава двадцатая

Taking My Ride With Destiny [59]

Некоторые согласны на второе место, но не я. Для меня это поражение. Если вы испытали, что значит быть первым, то второго номера вам уже недостаточно.

То, чем я занимаюсь сейчас, интересует меня больше всего, и я очень рад тому, что мои пластинки покупают и что меня любят. Я не хочу это бросать. Когда у меня откажут ноги, я с удовольствием примусь вязать носки для матросов! Единственное, что может меня остановить, — если люди перестанут покупать мои записи. Пока мою музыку покупают, все нормально. Когда они перестанут покупать мои пластинки, я попрощаюсь и займусь чем-нибудь другим — стану стриптизером, или уйду в живопись, или буду делать еще что-нибудь.

Пока я могу сочинять музыку и пока люди хотят ее покупать, я буду продолжать. Это для меня важно, но это не конец всему. Я не собираюсь становиться одним из тех старых бездарных актеров, которые всё никак не могут покинуть сцену. Я предпочитаю уйти и заняться другим делом.

Я хочу продолжать делать то, что делаю, но за все надо платить, я к этому абсолютно готов. Для меня важнее всего моя работа, и я ее люблю. Музыка — единственная вещь, благодаря которой я ощущаю себя полноценным. Мой музыкальный талант для меня словно щит. С ним я могу противостоять чему угодно. Это как вечный бой, и я не возражаю, пока выигрываю и пока мне хоть что-то удается. Я создал конструкцию, нечто вроде музыкальной веры в себя, и это поддерживает меня.

Это у меня в крови. Единственное, что я умею делать, — это писать музыку и выступать, и этим я собираюсь заниматься; я думаю, все мы собираемся делать то же самое — пока не умрем. Если бы не это, то мне совершенно нечего было бы делать. Я не умею готовить, так что из меня не вышло бы хорошей домохозяйки. Кажется, я занимаюсь музыкой так долго, что уже ни на что другое не способен. Я совершенно бы растерялся и не знал бы, чем заняться, поэтому, думаю, я просто должен продолжать делать то, что делаю.

Вопрос даже не в том, что я долженпродолжать; я заработал много денег и мог бы замечательно и прекрасно прожить всю оставшуюся жизнь, но мне обязательно нужно что-то делать каждый день. У меня столько энергии, что мне просто необходимо что-то делать. Внутренний голос говорит мне: «Притормози, иначе ты себя загонишь!», но я не могу остановиться. Это все моя энергия. По сути, я сочиняю музыку и хочу продолжать это делать. У меня много песен, и мне нравится их писать. Понимаете, это дошло до другой стадии: раньше, я чувствовал, что это моя работа, моя профессия, и хотя это по-прежнему моя работа, сейчас мне не обязательноэтим заниматься. Это просто доставляет мне удовольствие, и это очень интересно. Еще столько осталось неиспробованного, и меня это радует.

Несмотря ни на что, мы любим друг друга и мы любим музыку, которую делаем. Вот в чем, по сути, дело. Если бы не любили музыку, мы бы уже распрощались друг с другом.

Я действительно не знаю, как будут обстоять дела лет через двадцать. Было бы здорово, если бы наши записи всё так же покупались. Мне бы очень не хотелось, чтобы мы делали это только ради того, чтобы продать пластинки и заработать деньги. Мы делаем это, потому что нам интересно, и если бы я утратил интерес, то занялся бы чем-нибудь другим. Мне нравится пробовать себя в разных сферах, но в настоящий момент мы еще очень много можем сделать в рамках