Белла, стр. 26
— Не изувечьте ее, — сказал голос с иностранным акцентом.
Она заморгала в полутьме. Перед ней стояли двое мужчин, оба в масках. Но она поняла, что ни один из них не Стив. Один коренастый, широкоплечий, черноволосый, с черной бородой, торчавшей из-под маски. Другой ростом повыше, похудее, с темными редеющими волосами.
— Послушай, малышка, — сказал ей второй, тоже с испанским акцентом, но не таким сильным, как у первого. — Ты пробудешь здесь долго. Не делай глупостей. Если тебе что-то понадобится, мы постараемся достать.
— Мне надо в туалет, — отчаянно сказала Белла.
Тот, что повыше, засмеялся.
— Там в углу ведро стоит.
Предстояло потерпеть, пока они не уйдут.
— Где Стив, — спросила она. — Он здесь?
Тот, что повыше покачал головой и показал ей пистолет.
— Повторяю, не пытайся выкинуть какую-нибудь глупость вроде побега. Мы тут тебя впятером стережем.
Вдруг Белла испугалась, как бы они не сняли своих масок, потому что поняла, что если она увидит их лица, они ее убьют.
Когда они ушли, она осмотрела комнату. Размером комната была примерно три на три метра и освещалась двенадцативаттной лампочкой. На окне тяжелые деревянные ставни, обои покрыты грязно-бурыми пятнами. С закопченного потолка свисает густая пыльная паутина. Вся мебель — разбитый стул да ведра в углу.
Она попробовала решетки на окне, но они были прибиты крепко. Стены тоже оказались прочными. К тому же в последние дни она так обкусала себе ногти, что ей в любом случае не удалось бы расковырять даже дырку.
Через несколько минут пришел еще один мужчина, чтобы прочистить ссадину у нее на затылке. Он был очень худой, с длинными светлыми волосами. Голос у него был тихий и спокойный, с таким же акцентом, что и у тех двоих.
Ей понравилось, как осторожно он с ней обращался, он предупредил, что антисептик будет щипать. Она чувствовала, что он ее жалеет. Он был в брюках, явно коротких, на ногах у него были ярко-желтые носки и матерчатые баскетбольные кеды не по размеру.
После его ухода она легла и постаралась устроиться по возможности удобнее. Она слышала, как за дверью разговаривают по-испански. Наверняка это люди Хуана.
Во второй половине дня худой блондин принес ей чашку чая и печеных бобов на ломте хлеба на грязной оловянной тарелке. Изголодавшись, она проглотила все это, но уже через две минуты ее вырвало, едва она успела добежать до ведра.
Голова у нее раскалывалась. Сжав ее руками, Белла лежала на полу и всхлипывала. Ей надо отсюда выбраться, иначе она сойдет с ума. Потом она вспомнила, как где-то читала, что тот, кто способен перенести первые двое суток после похищения, сможет перенести все. Ей надо взять себя в руки.
«Отче наш, иже еси на небеси», — начала она повторять про себя.
Белла заметила, что они не рискнули дать ей вместе с едой нож и вилку. Она посмотрела на свое отражение в ложке. Глаза казались огромными, лицо бледное и со следами засохшей крови.
Она решила прочитать наизусть всего «Отелло», что угодно, только бы не свихнуться. Но когда она дошла до третьего действия, где Яго потихоньку возбуждает ревность Отелло, мысли ее перекинулись на Ласло. Она стала заново переживать моменты, проведенные с ним вместе, их стычки, отдых за городом, где после ночного кошмара он держал ее в своих объятиях. Что он там про нее сказал? Что она интересная, талантливая и красивая?
Она снова посмотрела на свое отражение в ложке. Теперь бы он не назвал ее красивой. Она ощутила страшную, тяжелую ненависть к Стиву.
Наконец от полного изнеможения она заснула беспокойным сном.
Глава восемнадцатая
Белла проснулась от шороха шагов по гравию за окном. Свет больше не проходил через щель в ставнях. Она услышала, как три раза постучали, потом быстро и тихо отворилась входная дверь и так же тихо закрылась. Потом какое-то перешептывание, негромкий смех, и кто-то еще вошел в дом.
Она все еще чувствовала слабость, но боль в голове немного отпустила. Она с трудом поднялась, чувствуя головокружение. Вкус во рту был ужасный. Проведя языком по зубам, она ощутила пленку грязи.
Косметических салфеток фирмы «Колгейт» тут не дадут, подумала Белла, слюнявя пальцы и стараясь стереть со щек пятна засохшей крови.
Логика подсказывала ей, что если она понравится похитителям и они найдут ее привлекательной, то, быть может, станут обращаться с ней помягче.
Ее заинтересовало, кто только что пришел, но ждать пришлось недолго. Открылась дверь, и в комнату вошли двое мужчин в масках и с автоматами. Один был коренастый бородач, второй, которого она до этого не видела, гораздо выше ростом. Джинсы обтягивали его толстоватые ляжки. Могучий торс прикрывала синяя рубашка. Из просветов между пуговицами выглядывала волосатая грудь.
— Ну что, красавица, — схватив ее за руки, сказал он шепелявым елейным голоском, от которого Белла вздрогнула. — Самое время немного побеседовать.
Они провели ее по коридору в ярко освещенную комнату. Там было несколько стульев и стол, заставленный бутылками, стаканами и банками с консервами.
Какой-то мужчина лежал на старом диване. Он тоже был в маске, но Белла заметила, что на нем дорогой синий костюм, дорогие золотые запонки и часы, голубая шелковая рубашка. От него сильно несло одеколоном.
— Привет, Белла, — сказал он. — Что будешь пить?
Красивый, глубокий голос. Говорил он медленно и негромко, с едва заметной американской интонацией.
— Мы развяжем ей руки, Карлос, — обратился он к коренастому бородачу.
— Мы не хотим доставлять тебе больше не удобств, чем это необходимо, и я полагаю, мы можем надеяться, что ты не станешь делать никаких глупостей.
Карлос разрезал ей веревки хлебным ножом. На запястьях у нее остались лиловые следы. Мужчина, что был на диване, встал и заботливо потер ей руки.
— Вам не следовало связывать ее так крепко, — укоризненно сказал он.
Беллу эта показная мягкость испугала. Она почувствовала, как по телу у нее струится пот.
— Хочешь выпить? — спросил он. — Скотч?
Белла кивнула.
— Только боюсь, у нас нет льда.
Он налил ей большую порцию виски и поставил стакан на стул рядом с ней.
Она огляделась. За ее спиной у двери стояли два охранника с автоматами в руках.
Она взяла стакан, но у нее так дрожали руки, что она с трудом смогла отпить глоток.
— Ты напугана, — сказал мужчина в синем костюме. — Чего ты боишься?
— Пока что ваша шайка обращалась со мной без особой учтивости.
— Ты боишься, что мы можем испортить твою внешность. Не бойся.
Он взял хлебный нож и начал обрезать им конец сигары.
Она заметила, что у него ухоженные руки с излишне длинными ногтями.
— Зачем вы меня сюда привезли? — выпалила она. — Это связано с Крисси?
— Конечно, связано.
— У нее все в порядке?
— Все отлично. Не так хорошо переносит трудности, как могла бы, но ее дольше держали взаперти, чем тебя. И, я полагаю, она вела гораздо более изнеженную жизнь, чем ты, Крисси не привыкла спокойно встречать невзгоды. Кажется, она не слишком большая твоя поклонница?
Белла покраснела.
— Это вас не касается.
— Не могу ее за это порицать. Ведь это ты увела у нее парня?
— Я его не уводила, — сделав еще один глоток виски, сердито сказала Бела. — Он по своей воле ушел.
— И его порицать я не стану, — сказал он, встав со стула и проведя рукой по ее лицу. — Ты очень хороша, — тихо добавил он, и Белла отшатнулась. — Я не удивлен, что Эль Гатто* тоже питает к тебе слабость. Он старался отодвинуть Руперта, не так ли?
Белла была ошарашена, она вдруг сообразила, что речь идет о Ласло, и смогла выдавить из себя:
— Нет, это неправда.
Ее инстинкт самосохранения сработал не очень хорошо, но во что бы то ни стало надо убедить их, что между ней и Ласло ничего нет, иначе живой она отсюда не выйдет.
— Он сможет набрать монет?
— Конечно, он достанет деньги, но при теперешнем экономическом положении это потребует времени.