Путь наверх, стр. 27
Дети переглянулись, но обсуждать слова Лифта в его присутствии не решились, лишь снова согласно закивав.
Безусловно, они рассчитывали подняться как можно выше, чтобы можно было встретить кого-то из взрослых (нормальных взрослых, конечно же). Но если Ворчун утверждал, что этого сделать нельзя, споры были бесполезны.
– Так что сделаю незапланированную остановку на механизированной поляне, ее в простонародье Штамповальней называют, хотя по протоколам Спасгорода она проходит под кодировкой Фабрика-БАП. – Лифт призадумался. – Потом техникам что-нибудь сочиню про аварийный или профилактический запуск… Ну а там сами уж выбирайтесь, ничем больше помочь не смогу…
– Понимаем, дяденька Ворчун, – вежливо кивнул Виктор в одну из внутренних амбикамер. – Вы и так для нас очень много сделали.
Несомненно, наши герои понимали, что о большем просить Ворчуна не смогут. Если бы следующим утром тот сообщил инженерам, что спас троих детей, без установленных предписаний вывезя их со Свалки, у него могли бы возникнуть очень и очень большие неприятности. А подвергать неприятностям того, кто только что помог им, близнецы не хотели, потому что были так воспитаны.
Усевшись прямо на грязный и прохладный пол, они стали негромко обсуждать, что могло случиться с Подметкой. Влюбленный в свою странную работу крысеныш тоже помог им (причем отнюдь не меньше, чем Ворчун, как считала добродушная Настя), и теперь путешественники искренне переживали, не попался ли тот в лапы охотников. Однако выяснить это дети никак не могли и лишь надеялись, что тот сбежал, воспользовавшись своим крысиным чутьем и ловкостью. Так, устав от переживаний и волнений, все трое не заметили, как прямо во время беседы погрузились в тревожную и неглубокую дрему.
Глава 5,
в которой с проблемой не справляется даже специальный помощник, а кое-кто вынужден выслушивать шутки
– Просыпайтесь, горемычные, – негромко, чтобы не напугать прикорнувших детей, пробасил Ворчун, и они вздрогнули, открывая глаза. – Прибыли. Дальше не повезу, должны понять старика…
Створки его приоткрылись, но теперь не на всю ширину, а чуть-чуть, лишь бы хватило места пролезть бочком. Свет в кабине горел еще более приглушенно, моторы работали тихо-тихо. Потирая сонные лица и потягиваясь, наши герои поднялись на ноги, поворачиваясь к блестящему выпуклому объективу.
– Еще раз спасибо вам. – Витя поклонился, как его учил отец. – Вы оказали нам большую услугу. Наш папа очень хороший механик, мы ему про вас обязательно расскажем… ну, то есть тайно, со всей очевидностью! Исключительно по секрету! – вдруг спохватился он, заметив недовольное мерцание красных ламп на панельном планшете. – Он никому не доложит, вот увидите. Но сможет вам помочь. Профилактику сделать или что-нибудь заменить.
– Хм… – Ворчун призадумался. – Ну что ж… Если так, буду признателен и я: кое-что заменить бы не помешало, да вот техники жадничают. Главное, чтобы это и впредь осталось нашим секретом, договорились? А теперь идите, мне пора возвращаться. И удачи вам!
Дети попрощались с Лифтом, чудом вывезшим их с гадкой поляны, и протиснулись через оставленную в дверях щель. Сейчас, после встреч с червями, крысами и ужасной бабушкой Красимирой, Ворчун казался им самым честным и дружелюбным существом во всем городе. После мамы и папы, разумеется.
Близнецы вышли из кабины, и створки тут же сдвинулись. Через толстую стенку было слышно, как Ворчун начинает неторопливый спуск обратно. Прислонившись к шахте спинами, они согнали с себя остатки усталой дремы и осмотрелись.
О, каким необычным и таинственным показался им очередной этаж великого Спасгорода! Шумным, хаотичным, преисполненным великанской суеты, план которой никому не известен. Витьке окружающие машины и механизмы сразу напомнили устройство настенного хронометра, в котором они с братом ковырялись не так давно. Хронометр был старинным, довольно громоздким и сломанным. С крохотным деревянным барабанщиком, отмерявшим время звонкой дробью (в наших домах для этих целей в часах используются кукушки, но об отношении жителей Спасгорода к Птице я уже упоминал). И с тяжелыми свинцовыми гирьками для завода, подвешенными на цепочках. Прибор мальчишкам отдал отец после того, как механизм окончательно сносился и починить его стало невозможно даже для Петра Петровича. Димка, впрочем, довольно быстро охладел к подарку – ковыряться в устройстве ему показалось не очень интересным. А вот усидчивый Витька разобрал пластмассовую коробку с миниатюрным барабанщиком до последнего винтика, очарованный хитросплетениями шестеренок и иных причудливых деталей.
Поляна, на которую Ворчун доставил наших путешественников, больше всего напоминала именно такой хронометр. Только действующий, с подвижным промасленным механизмом и громким шумом. И увеличенный в сто миллионов раз. Вокруг постоянно что-то вертелось, перемещалось, двигалось и негромко гудело, подчиняясь сложному и хитроумному плану. А еще, и это дети заметили почти сразу, на работавших цеховых линиях и станках совершенно не было операторов. Машинами, обитавшими на поляне, управляли другие машины.
– Мне одному кажется или тут нет людей? – первым общие мысли решился озвучить Димка.
Чтобы преодолеть многосильный гул фабрик, ему пришлось чуть повысить голос. Еще не придя в себя после посещения безрадостной крысиной поляны, дети испуганно завертели головами, но слова растворились в пропахшем смазкой воздухе, не привлекая ничьего внимания.
– Да нет, братец, отнюдь не кажется… – Витька невесело покачал головой, продолжая осматриваться и задумчиво потирать чумазую щеку. – Папа рассказывал, что в городе еще остались автономные цеха. Видимо, это как раз такой, а аббревиатура БАП наверняка означает «Бытовая Автоматизированная Поточная».
Бездушные машины вокруг них продолжали безостановочно ткать полотна, прямо на местах кроить ткани и тут же отправлять их на швейные агрегаты. Из их широких ликов-пастей, на ходу упаковываясь в прозрачный пластик, на свет появлялись платья, мужские костюмы и рабочие спецовки. Даже при беглом осмотре казалось, что Штамповальня всецело оправдывает свое простонародное название.
– Не может быть, чтобы на всей поляне не было ни одного живого человека, – с легким надрывом в голосе заспорила Настя. – Уверена, что в центре находится что-то вроде оперативного центра или офисов.
Мелкими неуверенными шажками они прошли сквозь швейные мастерские, теперь рассматривая машины по сборке самокатных кузовов. При одном взгляде на лакированные обтекаемые корпуса все трое сразу представили рослого сутулого Смотрителя по имени Карл, но на этот раз воспоминание не стало темой беседы.
– Теоретически, – поддержал сестру Виктор, почти оттерев со щеки грязь, – Настя права. Даже если поляна автоматизирована на 100 процентов, где-то в ее недрах должен находиться центр принудительного управления. Или, на худой конец, устройства для связи с Гильдией.
– Вот их-то нам и не хватало… – пробурчал его брат, пожимая плечами. – Я лучше еще раз в технические коридоры полезу, чем позволю Смотрителям нас задержать, а потом оштрафовать или уволить папку…
Витька хотел что-то возразить брату, но тут их внимание привлекла Настя.
– Смотрите!
Рядом с ними огромный, уходящий под самый потолок агрегат с визгом пилил листы синтетической фанеры, конструируя из них школьные парты и другую полезную мебель. Повернувшись к нему, девочка ткнула рукой в железный борт. Мальчики удивленно переглянулись, а затем начали читать ярко-оранжевые вывески с предупреждениями не ходить по транспортеру при включенной циркулярной пиле или не совать руки в сборочный станок.
Убедившись, что братья упорно не понимают, куда смотреть, Настя приподнялась на цыпочках. И без того перепачканным рукавом куртки осторожно смахнула с металлической стенки рассыпчатый ворох пыли. Отшагнула назад, чихнула, фыркнула. Теперь ее находку рассмотрели и другие – это оказался целый информационный стенд для механиков.