Эльвис! Эльвис!, стр. 3
Мама на глазах расцвела. Новое пальто ей к лицу. Ей кажется, будто все любуются им. До чего же весело в первый раз идти с Эльвисом в школу!
Мама радостно сжимает руку сына.
— Да-а, Эльвис, детка, сегодня у тебя настоящий праздник!
Мама и Эльвис входят в школу. Само здание прохладное, гулкое, но воздух в нём какой-то серый. Эльвис старается не отставать от мамы. А мама начинает болтать с другими мамами.
— Мой Гуннар с таким нетерпением ждал этого дня! — говорит одна из них.
— Мой Эльвис тоже! — подхватывает мама.
И Эльвис молчит, не спорит. У него уже совсем нет сил сопротивляться. Он чувствует, что ещё немного — и он превратится в школьника. Словом, он ошеломлён и почти ничего вокруг не замечает.
Похоже, они наконец отыскали учительницу и вместе с ней вошли в класс. Теперь Эльвис стоит в классе и смотрит. А мама разговаривает с учительницей. Хотя вообще-то Эльвис не смотрит на них — ни на ту, ни на другую. И не слушает, что они говорят.
Но говорят они о нём — то и дело слышит он своё имя. Хотя, сказать по правде, ему неинтересно, что они говорят. Временами они смеются, то и дело слышны эти странные, тихие смешки. Вот мама слегка дёрнула Эльвиса за руку… И опять смешок!
Прошла целая вечность или около того, во всяком случае много-много времени прошло, и он вдруг заметил, что сидит за партой.
И на парте лежит солнечный отблеск.
Солнце светит на крышку парты, и она сверкает, в точности как порог дома у Эльвиса. Солнце светит, и от парты так вкусно пахнет… Сверху на крышке дерево гладкое, а внутри парты — шероховатое. Хорошая парта…
Воздух в классе посветлел, теперь он уже не серый, да и сам Эльвис повеселел, он уже не так оглушён, как прежде.
Но куда же девалась мама? Пальто и перчатки… где их теперь искать?
Все мамы — а их целая толпа — выстроились вдоль стен, но Эльвис не хочет туда смотреть. Только бы мама не спускала с него глаз, чтобы он не затерялся среди других детей. А то ведь в школе такая суета…
Интересно, а что тут происходит сейчас? Чей-то голос всё время выкрикивает имена!
И всякий раз, как выкрикнут имя, кто-то из детей отвечает: «Здесь!»
К чему всё это? Никто здесь ничего не делает. Все дети просто сидят за партами. А мамы стоят у стены! Такая она странная, эта школа! Интересно, скоро всё это кончится?
— Ох! — Эльвису вдруг так сильно захотелось в уборную. Просто ужас как захотелось!
Разумеется, надо терпеть. Эльвис умеет терпеть… Но легко терпеть, когда ты занят работой и весь ею поглощён. И совсем нелегко, когда ты просто вот так сидишь за партой. Без дела. И кругом ничего не происходит. Просто все говорят, говорят…
— Эльвис Карлссон! — вдруг выкликает кто-то.
Что же теперь будет?
Эльвис сосредоточенно глядит на крышку парты. Он даже глаз не поднимает. Пусть делают что хотят, только без него….
— Эльвис! Ты что, не слышишь? Учительница тебя вызывает! — доносится до него мамин голос.
Чёрт побери! До чего же Эльвису приспичило в уборную!
Чем только люди занимаются в этой школе? Сколько можно болтать языком?
Эх, кажется, сейчас он всё же пустит струю…
И правда, струя вдруг как потечёт!.. И запахло, и на пол полилось…
И сразу же рядом с ним возникло мамино пальто и перчатки…
Больше он ничего не запомнил.
Снова его будто оглушило что-то, и он даже толком не понял, чем же всё-таки кончилось дело. Запомнил только, что им с мамой пришлось вернуться домой на такси.
А после, конечно, разговорам не было конца.
Телефонные тётеньки сказали: наверное, Эльвис очень нервничал, поэтому и не мог удержаться…
Чепуха! Эльвис вовсе не нервничал. И вообще само слово «нервничал» — излюбленное словечко этих телефонных тётенек, они и к месту и не к месту вставляют его во всякий разговор.
С чего бы ему бояться школы? Там никто ровным счётом ничего не делает. За всё время, что он там провёл, никто палец о палец не ударил.
И школьник из Эльвиса не получился. Каким он был, таким и остался. Никакого превращения с ним не произошло.
А насчёт того, чтобы опять туда пойти, — это Эльвис ещё посмотрит. Есть ещё время подумать.
Когда мама покончила со всеми звонками и вышла из дому, Эльвис сразу позвонил дедушке. Он ещё вчера обещал ему позвонить, как только можно будет, и рассказать про свой первый день в школе.
— Ну? — спросил дедушка. — Как дела?
— Так вот, — ответил Эльвис, — я намочил в штаны. Что только скажут люди?
— Что такое? — с удивлением переспросил дедушка.
— Ну да, что скажут люди? — повторил Эльвис.
— А тебе разве не всё равно, что они скажут? — возразил дедушка.
Конечно, Эльвису решительно всё равно, хотя, впрочем…
— Нет, всё-таки что скажут люди? — снова тревожно переспросил Эльвис.
— А уж это их личное дело, — ответил дедушка. — Тебе-то какая забота? Пусть люди думают и говорят, что им заблагорассудится.
Да, конечно, вообще-то Эльвис согласен с этим. В самом деле, стоит ли из-за чужого мнения волноваться.
— А больше в школе ничего интересного не было? — спросил дедушка.
Вроде бы ничего больше, — ответил Эльвис.
— А какая у вас учительница? Понравилась она тебе?
Но Эльвис и учительницу тоже не запомнил. Он почти что и не смотрел на неё.
— А знаешь, на парте был солнечный зайчик, — вдруг вспомнил он.
— Что ж, отлично! — сказал дедушка.
— Да только я всё равно больше туда не пойду!
В трубке на миг вдруг стало тихо-тихо. Потом дедушка спросил:
— А как ты полагаешь, разумно это?
— А ты что мне посоветуешь? — спросил Эльвис.
— По-моему, ты сходи, хотя бы разгляди как следует учительницу, прежде чем принять окончательное решение! — сказал дедушка.
— Ты так считаешь?
— Само собой! Мыслимо ли бросать школу, когда даже ещё не знаешь, какая у тебя учительница! Я, к примеру, нипочём так бы не поступил, — решительно заявил дедушка. — Не дурак же я в самом деле!
Да, конечно, ещё разок, пожалуй, можно сходить в школу, чтобы только взглянуть на учительницу…
— Но школьником я всё равно никогда не стану! — сказал Эльвис.
— А что в этом страшного? — возразил дедушка. — Эльвис всегда останется Эльвисом.
То же самое говорит и мама. Только как-то по-другому.
— Ты верен себе, Эльвис, — сказала она ему в тот же вечер. — Каким ты был, таким ты и остался.
Мама всё оглядывает своё пальто. Пятно она вывела, но, конечно, она ещё не раз попрекнёт Эльвиса за всю эту историю. На этот счёт у него нет сомнений…
3
Есть ли вообще смысл Эльвису ходить в школу? Хотел бы он это знать…
Эльвис теперь больше уже не боится, что станет школьником. Этого он когда-то ещё давно испугался, потому что у маминых подруг, с которыми она так часто говорит по телефону, дети ходят в школу, и о них всегда было много разных толков, и мама то и дело повторяла:
— Да-а, Эльвис, вот когда ты пойдёшь в школу, тогда начнётся другая жизнь! В школе не место таким, как ты, там уж ты должен будешь вести себя, как школьник!
И казалось: стоит лишь начать ходить в школу, как сразу перестанешь быть самим собой. Но теперь-то Эльвис знает: каким он был, таким он и остался, и переменится он, только если сам того захочет…
А что, если он, Эльвис, не годится для школы? Особенно после того, как намочил в штаны, — что только подумают люди! Как же тут быть?
Вот о чём он сейчас размышляет.
Так как же ему теперь быть?
Что ж, если так, наверно, придётся отказаться от школы…
Эльвис не видит другого пути: ведь если он не годится для школы, значит, и школа не годится для него. А раз так, пусть делают там, что хотят, только без него.
Может, это даже не так уж и плохо?
Эльвис без устали размышляет об этом, но маме — ни слова… И на другое утро, когда мама собирала его в дорогу, он и бровью не повёл, хотя почти совсем твёрдо решил больше не ходить в школу.