Восхождение к любви, стр. 88

Большая плоская голова появилась над поверхностью воды не далее чем в десяти футах. Я увидела, как вода сбегает с чешуи, покрывающей изогнутую шею. Вода волновалась и бурлила на довольно значительной площади, и под нею я заметила движение темного массивного тела, хотя голова почти не шевелилась.

Я тоже не шевелилась. Как ни странно, мне не было страшно. Я чувствовала некую родственную связь с этим созданием, которое удалилось от своего времени на еще большее расстояние, нежели я от своего. Плоские глаза, старые, как древние моря эоцена, глаза, помутневшие в мрачных глубинах последнего прибежища. Блестящая кожа была ровной, темно-голубой, с живыми отблесками зеленого цвета и сверкающими радужными переливами на шее под нижней челюстью. Цвет странных, лишенных зрачков глаз напоминал темный янтарь.

Какая разница между этим существом и сравнительно маленьким, цвета ила, муляжом, который, помнится, я видела в большой диораме Британского музея. Но форма тела была, безусловно, та же. Краски живых созданий меркнут с последним дыханием, мягкая, упругая кожа и гибкие мышцы разлагаются в течение каких-нибудь недель. Но кости порой сохраняются как достоверная основа формы и доносят до нас свидетельства былого великолепия.

Закрытые клапанами ноздри внезапно раскрылись, послышалось ошеломительное свистящее дыхание. Мгновенное движение — и существо нырнуло, оставив после себя только взбудораженную, вспененную поверхность воды.

При его появлении я встала на ноги. И, должно быть, бессознательно подошла к кромке воды, чтобы получше разглядеть это диво, потому что я обнаружила себя стоящей на каменной плите, одним концом погруженной в воду; я стояла и смотрела, как постепенно опадающие волны сливаются с гладью озера.

Я недолго простояла так, глядя на бескрайние воды. Потом сказала: «Прощай!», обратившись к пустынной глади, стряхнула с себя чары и вернулась на берег.

Над самым спуском стоял мужчина. Вначале я испугалась, но тотчас узнала в нем одного из наших погонщиков. Вспомнила, что зовут его Питером; ведро, которое он держал в руке, объясняло его присутствие. Я хотела спросить его, видел ли он чудовище, но выражение его лица было более чем утвердительным ответом. Весь белый, чуть ли не белее маргариток, что росли у него под ногами, капли пота стекают одна за другой и прячутся в бороде. И выкаченные глаза белые, как у испуганной лошади, руки так дрожат, что ведро бьет его по ноге.

— Все в порядке, — сказала я, подходя к нему. — Оно ушло.

Вместо того чтобы его успокоить, эти слова вызвали еще большую тревогу. Он выронил ведро, упал передо мной на колени и перекрестился.

— Смилуйтесь, леди, — заикаясь, еле выговорил он и, к моему величайшему — смущению, повалился ничком к моим ногам и припал лицом к подолу моего платья.

— Это просто смешно, — сердито произнесла я. — Встаньте сейчас же!

Я легонько подтолкнула его носком своей туфли, но он весь трясся, распластавшись по земле, словно раскисшая плесень.

— Да встаньте же! — повторила я. — Глупый вы человек, ведь это всего-навсего… — Тут я запнулась, обдумывая, что ему сказать. Приводить латинское название животного явно не имело смысла.

— Это всего лишь небольшое чудовище, — решилась я наконец.

Взяла его за руку и помогла встать на ноги. Мне пришлось также спуститься к берегу и наполнить водой ведро, потому что он ни за что бы не решился — и не без определенного резона — сделать это. Он шел следом за мной к лагерю, соблюдая почтительную дистанцию, и поспешил удрать к своим мулам, то и дело оглядываясь по пути на меня через плечо.

Казалось, он не собирался упоминать кому-нибудь еще о таинственном существе, и я подумала, что могу не волноваться по этому поводу. Промолчу. Если Дугал, Джейми и Нед были образованными людьми, то все остальные — просто неграмотные горцы, обитающие среди утесов и ущелий на землях клана Макензи. Они смелые бойцы, бесстрашные воители, но они столь же суеверны, как любой их примитивный собрат из Африки или со Среднего Востока.

Итак, я спокойно поужинала и отправилась спать, постоянно ощущая на себе подозрительный и настороженный взгляд погонщика Питера.

Глава 20

ПУСТЫННЫЕ ПРОСТОРЫ

Через два дня после набега мы снова повернули на север. Теперь мы приближались к месту встречи с Хорроксом, и Джейми время от времени погружался в глубокие размышления — возможно, о том, какое значение для него могут иметь сведения английского дезертира.

Я больше не видела Хью Мунро, но прошлой ночью, пробудившись, не обнаружила Джейми возле себя на одеяле. Я хотела было не засыпать и дождаться его возвращения, но не выдержала и уснула, когда луна пошла на убыль. Наутро Джейми крепко спал рядышком со мной, а на одеяле лежало что-то завернутое в листок тонкой бумаги; сверток был скреплен хвостовым пером дятла, словно булавкой. Осторожно развернув сверток, я увидела большой кусок необработанного янтаря. Только одна сторона его была обточена и отполирована, и в этом окошечке виднелось изящное тельце маленькой темной стрекозы, застывшей в вечном полете.

Я разгладила бумагу. Послание было начертано на испачканном белом листке маленькими и удивительно красивыми буквами.

— Что тут написано? — спросила я у Джейми, разглядывая непонятные буквы и знаки. — Кажется, это по-гэльски.

Джейми приподнялся на локте и взглянул на бумагу.

— Нет, это не гэльский. Латынь. Мунро был школьным учителем, прежде чем попал в плен к туркам. Это отрывок из Катулла.

У него слегка порозовели мочки ушей, пока он переводил мне:

— Да, это повыше классом, чем ваши домашние лепешки, — заметила я.

— Что такое? — удивился Джейми.

— Ничего, не обращай внимания, — спохватилась я. — Мунро отыскал для тебя Хоррокса?

— Да. Это улажено. Я встречусь с ним в одном известном мне местечке в горах, милях в двух от Лаг Круйма. Через четыре дня, если все будет идти без происшествий.

Упоминание о возможных происшествиях обеспокоило меня.

— Ты думаешь, это вполне безопасно? Я имею в виду, можно ли доверять Хорроксу?

Он уселся, протирая все еще сонные глаза и помаргивая.

— Английскому-то дезертиру? Бог мой, конечно же нет! Я думаю, что ему продать меня Рэндоллу — раз плюнуть, да только он не может сам явиться к англичанам. Дезертиров они вешают. Нет, я ему нисколько не доверяю. Потому и поехал вместе с отрядом Дугала вместо того, чтобы разыскивать Хоррокса одному. Если он замышляет что-нибудь, то я по крайней мере буду не один.

— Ах вот как!

Я была не слишком уверена, что присутствие Дугала — столь уж надежная опора, если иметь в виду отношения между Джейми и двумя его дядьями, погрязшими в интригах.

— Ну хорошо, если ты так думаешь, проговорила я тоном, в котором явно прозвучало сомнение. — Надеюсь, Дугалу не представится возможность подстрелить тебя.

— Он это уже сделал однажды, — беспечно заявил Джейми, застегивая рубашку. — Ты сама меня перевязывала.

Я выронила гребень, которым расчесывала волосы.

— Дугал! Я считала, что тебя ранили англичане.

— Англичане стреляли в меня, — уточнил он. — И я не уверен, что именно Дугал ранил меня. Возможно, это был Руперт, он самый лучший стрелок среди людей Дугала. Нет, когда мы удирали от англичан, я сообразил, что мы поблизости от границы владений Фрэзеров, и решил использовать шанс. Пришпорил коня и свернул влево, в сторону от Дугала и остальных. Пули летели градом, но та которая попала в меня, прилетела сзади. А позади меня тогда находились Дугал, Мурта и Руперт. Все англичане были впереди — когда я свалился с коня и покатился вниз по холму и чуть не угодил им под ноги.