Пространство памяти, стр. 31

— Джонни, — сказала она, — я правда работала, когда ты постучался. Я просто обязана завтра сдать доклад. Придется все же тебя прогнать, потому что его надо закончить.

— Я сам уйду, — ответил Джонни, скрыв огорчение.

Вот наконец они повидались и поговорили, но как мало они сказали друг другу. Бонни, судя по всему, ждала, что он что-то ей скажет, но он никак не мог сообразить, чего именно она ждет.

— По крайней мере, я теперь знаю, где ты живешь, — заметил он, беря у нее из рук план.

— А ты мне так и не скажешь?.. — спросила она.

— Чего?

— Зачем ты меня разыскивал? Зачем ты явился в полночь к моим родителям, а потом пошел за миссис Вест на улицу Маррибел? Просто для того, чтобы побеседовать о тех днях?

— Нет, — ответил Джонни. — Не совсем.

— Скажи мне.

— Сейчас уже нет смысла.

Оба были растерянны: они стояли так близко друг к другу в этой пещере из книг, но все же контакта меж ними не было.

— Мама сказала, ты что-то мне приносил, — сказала Бонни. Джонни покраснел.

— A-a, это! — отмахнулся он. — Просто я таскал эту вещицу с собой все эти пять лет, а тут меня осенило: ведь я могу тебе ее вернуть. Но я тогда сильно выпил. Небось она тебе об этом сообщила.

Его слова ее заинтриговали.

— Я ожидала подарка, — призналась она.

Джонни сунул руку в верхний карман блейзера и вытащил золотистую змею с хвостом во рту. После долгих поисков он нашел ее тогда в заповеднике в траве. Но Бонни, увидев змею, в ужасе отступила.

— Я ее выбросила! — вскричала она. — Точно помню, что выбросила.

— А я ее нашел, — объяснил Джонни. — Но не смог вернуть тебе на похоронах.

— Джонни, она мне не нужна. Честное слово, не нужна, — решительно объявила Бонни. — Со всем этим покончено... навсегда.

— Добрые старые времена. — Джонни взял куклу за руку. — Так будь же моей! — сказал он и надел кольцо на руку кукле. — Я помолвлен с пифией. Это очень давняя помолвка... Впрочем, что об этом говорить. Не провожай меня. Я знаю, где дверь.

Бонни с опаской следила за тем, как он надевал кольцо на бесчувственную руку манекена. Вдруг она рассмеялась.

— Сама не знаю, что со мной! — сказала она. — Завтра сдам доклад и вечером буду свободна. Может, придешь вместе с миссис Вест пообедать... Дружеская встреча соседей.

У Джонни отлегло от сердца. Он как бы получил второй шанс, хотя и сам не знал, зачем он ему.

— Лучше давай я приглашу тебя, — сказал он. — Я умею готовить только одно блюдо, но зато довольно хорошо. У тебя я уже был. Теперь твоя очередь навестить меня — меня и Софи.

В последнюю минуту, стоя на пороге дома, мимо которого с ревом неслись машины, Бонни решилась спросить Джонни о его синяках.

— Знаешь, вид у тебя такой, будто кто-то пытался тебя убить, — заметила она.

Джонни рассмеялся.

— Ах, ты об этом! Ерунда, немного подрались, знаешь, как это бывает, — ответил он бодро.

— Как в доброе старое время? — спросила Бонни. Шагнув на тротуар, Джонни обернулся.

— Почти, но не совсем, — ответил он. — На этот раз начал я. Чего ждать-то?

— Раньше ты был таким смирным, — вздохнула Бонни.

Джонни задумался.

— Меня научили быть смирным, — сказал он наконец, — но теперь я постарался эти уроки забыть. Саманта... прошу прощения... Хинеранги... научилась быть маори. Вот и я тоже.

— Для нее это страшно важно, — воскликнула Бонни. — Это часть ее личности.

— Ну а это часть моей личности, — сказал Джонни, коснувшись рукой лица.

Он поразился, увидев, что на улице уже стемнело. Пока он сидел у Бонни, наступил вечер. Лишь сейчас, стоя у ее двери, он наконец решился спросить о том, что привело его сюда.

— Слушай, Бонни! А ты когда-нибудь думаешь о... о Дженин? О том, как она тогда сорвалась?

Он почти не видел ее лица. Свет падал на нее из-за спины. — Я думаю об этом каждый день, — ответила Бонни. — До свидания, Джонни.

Джонни прошел несколько шагов по улице, отпер дверь в дом Софи. И тут же уловил какой-то новый запах в затхлой атмосфере дома. Наверху что-то горело. Он ринулся наверх — через гостиную, в кухню.

Глава тринадцатая

В кухне было пусто, плита включена. На раскаленной конфорке стояла сковородка, на которой еще совсем недавно он жарил яйца, а на сковородке полыхало яркое пламя, отчего к потолку поднимались клубы черного дыма. Видно, Софи решила растопить на сковородке масло, а потом забыла о ней. Все это походило на небольшой, но вполне наглядный атомный взрыв.

— Это ты, Эррол? — позвала Софи из спальни.

— Почти! — отозвался Джонни. — Впрочем, на кого-то получше тебе сейчас рассчитывать не приходится.

Он схватился за ручку сковородки, завопил, чертыхнулся и выронил сковородку. Софи вышла из спальни и строго посмотрела на него.

— Пожалуйста, не бросай посуду на пол, — сказала она высокомерно, не обращая никакого внимания на пламя, взметнувшееся к потолку.

— Отойди! Отойди! — завопил Джонни и, обмотав руку полотенцем, подхватил сковородку с пола и швырнул ее в раковину.

Софи мрачно следила за ним.

— Надо быть осторожнее, — сказала она, хмурясь. — Где ты был? Я тебя ждала.

— Отлучался тут по соседству, — ответил Джонни.

Впрочем, ему казалось, будто он уходил куда дальше. Всего в нескольких шагах от него, за тонкими, как бумага, стенами, бродила среди книг Бонни, и, хотя их встреча ничего не прояснила и не принесла удовлетворения, он уже думал о том, что мог бы отвечать ей гораздо умнее, и тогда она обратила бы на его слова внимание и все обернулось бы иначе. Конечно, он всегда может снова к ней забежать и как-то ввернуть все это в разговор, но лучше, верно, подождать до завтрашнего вечера. У него будет время поразмыслить.

— Как насчет сосисок на ужин? — спросил он Софи. Она нахмурилась.

— Право, не знаю, — ответила она, поджав губы. — Ведь сосиски бывают жирными, а я где-то читала, что слишком много жиров для здоровья вредно.

— Я их как-нибудь без жиров приготовлю, — соврал Джонни.

Софи просияла.

— Вот и прекрасно, — сказала она, — потому что с жирами надо быть поосторожнее. Исключить жиры, исключить сахар. Эррол, к примеру, всегда пил чай с сахаром, и я сейчас часто думаю, что лучше бы он этого не делал, но, знаешь, мужчины любят сладкое.

— Вот почему я так люблю тебя, Софи, — дерзко заявил Джонни.

— Не болтай! — прикрикнула она, но тут же все испортила, захихикав. — Что за напасть, ах ты, Боже мой!

Считается, что приготовить сосиски ничего не стоит, но в прошлом, когда Джонни был бойскаутом, у него вечно происходили с ними всякие неприятности. Чтобы чего не вышло, он сначала их прокипятил, а потом, осторожно слив воду и положив в кастрюльку масла (сковородка была безнадежно испорчена), поджарил. Выложив сосиски на тарелки, он обильно полил их томатным соусом. Софи жадно съела свою порцию и подобрала соус с тарелки хлебом.

Вымыв совместными усилиями посуду, они уселись перед телевизором смотреть мультфильм "Уотершал Даун" [11]. Джонни отрешенно уставился на экран, стараясь не думать о Бонни, сидящей совсем рядом за машинкой. Впрочем, кто ее знает, может, она все про свой доклад выдумала, только чтобы отделаться от него. Интересно, о чем это они тогда спорили на рассвете? Он их тогда чуть-чуть не подслушал — жаль, оплошал. И откуда, интересно, падали тени — из гостиной или из спальни? Он невольно вздохнул. Той частью воображения, что прячется от рассудка, он уже верил, что он и Бонни были если не влюблены друг в друга, то во всяком случае помолвлены. В воспоминание об объятии на краю опасной зоны он вложил столько тайного смысла, что теперь и сам с трудом это осознавал. Он объявился у нее небритый, весь в синяках, с голой грудью, едва прикрытой блейзером, но в то же время почему-то не сомневаясь, что нужен ей.