Ушелец, стр. 43

«Никакого героизма!.. — сдерживал себя Скип. — Ничего такого, что может насторожить его. Он убьет Ивонну. Убил бы лучше меня… Китайцы-то, небось, оставят нас в живых, посадят под пожизненный домашний арест. Почему бы и нет? Чем плохо? Но что станется с моими друзьями-ушельцами? Что будет с ними? Урания и ее малыши, Роджер Нил, Дэн Киу, „викинги“, бороздящие морские просторы Земли, Клариса…»

И многие, многие другие… Сотни их он знал в лицо, тысячи никогда не видел… Люди, которые оставляли человечеству надежду на новую жизнь, не ту, что обещает Ван Ли… А его родители, братья, сестры, родственники Вонни, семья Алмейды, Тьюлис, Курланд и все их близкие — что будет с ними?

Тем временем Скип разворачивал звездолет. Курс постепенно менялся. За коротким периодом невесомости при небольшой центробежной силе, пока корабль разворачивался, последовала стадия линейного ускорения, вектор которого был направлен в сторону планеты, названной именем бога войны. Наверняка сигманец не оставит этого без внимания и скоро явится…

— Как я это объясню Агасферу? — спросил Скип. Он повернулся и увидел, как пот ручьями льет по лицу Вана, капая на куртку, отливавшую серебряным светом.

— Надеюсь, доктор Кантер нам поможет, — ответил Ван.

— Я не знаю, — еле слышно сказала Ивонна. — Разве что мы пройдем к звукосинтезатору…

— Может, лучше я попробую с ним объясниться? — предложил Скип.

— Нет! — отрезал Ван. — Откуда мне знать, о чем вы там сговоритесь? Мы должны разработать такую схему действий, чтобы ситуация постоянно была под моим контролем. — Китаец по-волчьи ощерился. — Что-то вроде доктрины устрашения, имевшей место в эпоху ядерного противостояния…

Тут сфера отворилась, и вошел Агасфер. Все его четыре глаза были широко открыты. Клешни щелкали. В пластинах отражался свет звезд, мимо которых он проходил.

Ван открыл огонь.

Выстрелы были оглушительны. Два первых заряда потрясли сигманца. Ван отступил к переборке и закрыл собой созвездие Девы. Оттуда он выстрелил третий раз, двойным зарядом.

Пуля пробила броню и вонзилась в тело Агасфера. Из раны потекли внутренние соки. Агасфер осел на пол. Потом взвыл, подобрался и пополз к Вану. Тот стрелял и стрелял. И с каждым выстрелом жизнь уходила из тела, принадлежавшего творцу стольких прекрасных вещей! Между выстрелами в Агасфера китаец угрожающе переводил ствол пистолета на Скипа с Ивонной. Ивонна вцепилась в поручень и кричала, кричала, кричала… Скип отвернулся. После четвертого выстрела Агасфер уже не мог ползти. Его глубоко сидящая, распределенная по всему телу жизнь почти ушла из него, вытекла на пол серебристым ручейком. Тут Агасфер поднял свою клешню и резко выбросил ее вперед. Толстая струя пищеварительной кислоты пересекла Млечный Путь и ударила прямо в грудь Вану. Кислота мгновенно проела одежду и впилась в плоть. Гремя броней, Агасфер вновь осел, вздохнул и замер.

Ван взвыл от боли, но пистолета из дрожащей руки все же не выпустил.

— Тут еще… три пули, — выдавал он из себя, корчась от мучений. Не обращая внимания на то, что кислота сжигает ему пальцы, левой рукой он расстегнул куртку и выпростал наконец руку из рукава. Рукавом он пытался обтереть язву, расползавшуюся у него на груди. — Я буду, буду жить, — выговорил он дрожащим голосом. — Рана не смертельная… Надо бы… щелочь…

Шаг за шагом Скип осторожно приближался к китайцу.

— Давайте я взгляну, — предложил он. Ивонна подошла к Скипу, тот обнял ее и что-то шепнул ей на ухо. Та взяла себя в руки.

— Нет, — отказался Ван. — Не подходите… ко мне.

— Может, я? — предложила Ивонна. — Давайте помогу. — Она сжала кулаки, глубоко вздохнула и подошла к китайцу. — Если почувствуете, что теряете силы, вы убьете нас, не так ли? Позвольте мне посмотреть, что я могу сделать, чтобы вы не потеряли сознание. Я женщина, драться не умею. Вы запросто справитесь со мной, если что…

— Если что, я стреляю, — выдавил из себя Ван, объятый сжигавшим его пламенем. — Я еще… полон сил… Вэйберн, я еще не ослаб… Пусть доктор Кантер подойдет… Но вам не выбить у меня пистолет, уж как-нибудь…

— Договорились, — сказал Скип.

Под дулом пистолета Ивонна подошла к китайцу и осторожно потянула его куртку за воротник. Ван держал ее под прицелом.

— Мне нужно переложить пистолет в левую руку, — сказал он. — Потом вы освободите мою правую руку.

— Хорошо, — сказала Ивонна.

Тут она обеими руками схватила Вана за запястье правой руки и обрушилась на китайца всем телом. Грянул выстрел, пуля отрикошетила от пола и попала в звездный купол. Ван отбросил Ивонну в сторону, но тут на него набросился Скип и отвел пистолет дулом в потолок. Попытайся он выхватить его, наверняка получил бы пулю в голову. Свой клинок «кузнечик» привел в боевое состояние еще до того, как нежданно-негаданно был убит Агасфер. Прыгнув, Скип выхватил клинок из пояса и вонзил его в горло китайца так, что лезвие прошило его насквозь фонтаном брызнула кровь, заливая обоих мужчин и Ивонну. Ван откинулся на спину и замер. Скипу с Ивонной показалось, что он еле слышно успел вымолвить: «Яо…» Затем послышалось жуткое клокотание, и наступила страшная тишина. На полу рубки управления смешалась кровь человека и сигманца, ручейки текли в сторону Южного Креста.

Глава 16

Скип с Ивонной положили мертвых у входа в холл, в отсеке, где встретились впервые. Ивонна взяла Скипа за руку.

— Мы не можем просто так выбросить их в космос, — сказала она сквозь слезы.

— И мы не можем отдать Агасфера в руки наших прозекторов, — добавил Скип. — Они заслуживают похоронной церемонии.

— Но что мы можем? То есть… Ну, ты знаешь, как? В каком вероисповедании? В какой традиции? Я понятия не имею. Какие-то обрывки из кадиша, из христианских обрядов, смутные воспоминания о похоронах… Если учесть, что ни мы, ни они не принадлежим ни к какой церкви… Что можем мы предложить, кроме пышной похоронной речи? — Ивонна смотрела прямо перед собой. — Ничегошеньки. У нас внутри еще более пусто, чем за бортом корабля…

— Я думаю, тут подойдет наше напутствие, — задумчиво сказал Скип.

— Что? — Ивонна недоуменно посмотрела на него.

— Так мы, «кузнечики», хороним своих друзей. Никто не знает, кому принадлежат слова, но они известны почти всем нам. Звучит это так: «Прощай, уходящий. Спасибо тебе за твой дар любви, который пребудет с нами повсюду, где бы мы ни были. Он будет с нами на любой стоянке, где бы мы ни встретились, и он будет передан нами другим, когда мы, как и ты, обрящем покой. А до тех пор мы будем радоваться небу, ветру, воде и огромной нашей Земле, и мы будем помнить о тебе…» — Скип понизил голос. — Там есть еще слова, — сказал он тихо. — А еще мы обычно сажаем на могилу полевые цветы или что найдется под рукой. Ну как, годится?

— Да, конечно, — сказала Ивонна.

По ее голосу Скип понял, что ей стало чуть-чуть легче.

— Будем считать, что они наши товарищи, — заключила Ивонна. — Причислим, так сказать, к лику ушельцев. Ведь в ушельцах вся наша надежда.

Они стояли на мостике в обсервационной рубке и смотрели, как прямо на глазах увеличивается в размерах старушка Земля. Посреди тьмы и звезд она светилась бледной голубизной. Над теми районами, где лил дождь, белыми вихрями завивались облака. Солнечный свет отражался от океанских равнин. Неподалеку от Земли была видна Луна, иссеченная шрамами, безжизненная, потому что в далеком прошлом она подверглась метеоритной бомбардировке. Правда, теперь на Луне, на немногочисленных обитаемых станциях жили люди.

— Агасфер любил Землю, — тихо сказал Скип.

— Ван Ли тоже любил ее, — произнесла Ивонна. Скип кивнул.

— Посмотрим, удастся ли нам сохранить ее, — сказал он. — Впрочем, стоит ли так говорить? Сколько уже было у нашего мира разного рода спасителей!

«Не потому ли двое из нас четверых отправятся теперь прямо к Солнцу?..» — подумал он.

Но постепенно печаль отступала, как оно и должно быть. Еще несколько дней Ивонна со Скипом строили планы на будущее и разбирались подробнее, как управлять звездолетом.