На острове, стр. 32
— Я уже однажды видел, как ты купаешься, — признался я. — Я тогда собирал хворост и немного забылся. Ты совершенно голая вошла в воду, а я спрятался за деревом и подглядывал за тобой. Конечно, мне не следовало так делать. Ведь ты мне доверяла, а я тебя обманул.
— А после этого ты еще хоть раз подглядывал за мной?
— Нет. Я, конечно, хотел, очень хотел, но не стал, — тяжело вздохнул я. — Ты сердишься?
— Не сержусь. Я всегда гадала, подглядываешь ты или нет. И как, по-твоему, я… хм…
— Да.
Я встал и взял ее за руку. Мы вернулись в дом и легли на спасательный плот, и позже она сказала мне, что я гораздо лучше, чем смазанная детским маслом рука.
Глава 29. АННА
Я сидела на пляже и покрывала ногти на ногах розовым лаком. Глупо, конечно, если учесть наше положение. Но у меня в чемодане нашелся лак, времени было более чем достаточно, и я решила в любом случае накрасить ногти.
— Симпатичные пальчики, — сказал подошедший ко мне Ти Джей.
— Спасибо, — ответила я, нанося второй слой. — Я тебе когда-нибудь рассказывала о Люси? Своей маникюрше.
— Я даже не знаю, что это такое и с чем это едят, — рассмеялся Ти Джей.
— Девушка, которая приводит в порядок мои ногти.
— Надо же! Нет, о ней ты мне не рассказывала.
— Обычно я ходила к Люси два раза в месяц, по субботам, — начала я и, увидев, что Ти Джей удивленно поднял брови, добавила: — Да, в Чикаго у меня был слегка более ухоженный вид, чем здесь. Но, так или иначе, английский явно не был у Люси родным языком. Однако это вовсе не мешало нам вести долгие беседы, притом что каждая из нас не понимала и половины из сказанного другой.
— И о чем вы говорили?
— Даже и не помню. Так, о всяких пустяках. Она знала, что я учу детей и у меня есть бойфренд по имени Джон. А я выяснила, что у нее тринадцатилетняя дочь и она обожает смотреть по телевизору реалити-шоу. Она была такой славной. Называла меня милочкой и, здороваясь или прощаясь, всегда обнимала меня. И не было такого раза, чтобы она не спросила меня, когда же мы с Джоном наконец поженимся. Однажды разговор у нас явно не заладился, и я сдалась, твердо пообещав ей, что она будет делать маникюр всем подружкам невесты.
Я завинтила колпачок бутылочки с лаком и проверила результаты своего труда. Они как-то не сильно впечатляли.
— Люси точно на дерьмо изошла бы, если бы увидела мои ногти, — сказала я и, заметив, что Ти Джей как-то странно на меня смотрит, спросила: — Что случилось?
— Ничего.
— Ты уверен?
— Да. Я, пожалуй, пойду порыбачу. А тебе, наверное, стоит подождать, пока ногти высохнут.
— Хорошо.
Когда Ти Джей вернулся с рыбой, то выглядел уже, как всегда. Что бы его там ни тревожило, похоже, он с этим быстро справился.
— Почему ты не ходишь голой? — спросил Ти Джей. — Зачем тебе одеваться?
— Но сейчас же я голая.
— Знаю. Именно поэтому у меня и возник вопрос.
Мы с Ти Джеем стояли на берегу и пытались постирать грязную одежду, включая и ту, что была на нас.
— Понюхай. Все еще пахнет? — спросил Ти Джей, протягивая мне футболку.
— Ну, есть немного.
Теперь нам сложно было стирать вещи, так как «Вулайт» закончился больше года назад. И мы просто-напросто бросали одежду в воду и возили туда-сюда, делая вид, что так и надо.
— Анна, если мы будем ходить голышом, проблема стирки сразу отпадет, — ухмыльнулся Ти Джей, когда мы, выйдя из воды, повесили мокрое белье на натянутую между двумя деревьями веревку.
— Если я стану все время расхаживать в голом виде, очень скоро ты просто не будешь меня замечать.
— Еще как буду! — фыркнул он.
— Ну, может быть, пока, но пройдет какое-то время, и ты привыкнешь.
Он ничего не сказал, а только посмотрел на меня как на полную идиотку. Когда мы вернулись домой, он сразу же растянулся на одеяле.
Я не стала одеваться исключительно по той причине, что вся моя одежда была мокрой. Я лежала рядом с ним на боку, приподнявшись на локте.
— А вот эта поза мне нравится, — сказал он.
— Это все равно что изо дня в день есть любимое блюдо, — начала я. — Сначала ты в восторге, но через неделю тебе на него уже даже смотреть противно. И оно больше не кажется таким аппетитным.
— Анна, ты всегда будешь мне казаться очень даже аппетитной. — Он нагнулся и поцеловал меня в шею.
— Но рано или поздно тебе надоест, — не сдавалась я.
— Никогда, — твердо заявил он, целуя меня уже не в шею, а гораздо ниже.
— Все может быть, — сказала я, хотя тогда и сама в это не верила.
— Ни за что, — отрезал он, спускаясь все ниже, а потом вообще замолчал, так как невозможно делать два дела одновременно: разговаривать и заниматься тем, чем он занимался в данную конкретную минуту.
Кура подошла поближе и плюхнулась мне на колено.
Ти Джей рассмеялся, протянул руку и взъерошил ей перья.
— Уписаться можно, какая она смешная! — сказал он.
Теперь нам больше не надо было держать Куру в загоне.
Как-то раз я ее выпустила, а посадить обратно забыла, и она ковыляла возле дома, не предпринимая абсолютно никаких попыток сбежать.
— Все это так странно. Но она действительно ко мне привязалась, — погладила я Куру по голове.
— Потому что ты о ней заботишься.
— Люблю животных. Всегда хотела иметь собаку, но у Джона на них аллергия.
— Может, когда вернемся домой, все же заведешь песика? — спросил Ти Джей.
— Золотистого ретривера.
— Так тебе хочется именно ретривера?
— Да. Уже взрослого. Никому не нужного. Из приюта. Хочу купить собственную квартиру и тогда взять его и привести домой.
— Значит, ты об этом уже думала?
— Ти Джей, у меня было полно времени, чтобы подумать о самых разных вещах.
А еще несколько ночей спустя, когда мы лежали в постели, Ти Джей громко застонал и, тяжело дыша, рухнул мне на грудь.
— Вау! — воскликнула я, почувствовав, как обмякло его тело.
Он нежно поцеловал меня в шею и прошептал:
— Тебе было хорошо?
— Да. Где ты этому научился?
— У меня замечательная учительница. Заставляет меня практиковаться до тех пор, пока я не начинаю все делать правильно.
Ти Джей скатился с меня и притянул к себе, чтобы я могла положить голову ему на грудь. Я прильнула к нему, чувствуя приятную истому во всем теле, а он нежно поглаживал меня по спине.
На самом деле лет до двадцати шести — двадцати семи я и сама толком не знала, чего мне хочется в постели. Когда я попыталась ненавязчиво направлять Джона, его это не слишком воодушевило. Ти Джей, напротив, не стеснялся спрашивать, что мне приятно, а что нет, и я, в свою очередь, решила не зажиматься и дать волю инстинктам. Результат превзошел все ожидания.
— Ти Джей, когда-нибудь ты сделаешь счастливой женщину, которая будет с тобой, — вздохнула я.
Он сразу как-то напрягся и перестал гладить меня по спине.
— Анна, я хочу сделать счастливой тебя и только тебя.
Его тон и стальные нотки в голосе заставили меня тут же пожалеть о своих словах.
— Ну конечно, Ти Джей. Конечно, — спохватившись, сказала я.
На следующий день он практически со мной не разговаривал. Но когда он отправился ловить рыбу, я пошла вслед за ним и встала рядом.
— Прости, что задела твои чувства. Но я не нарочно.
Не отводя глаз от удочки, Ти Джей сказал:
— Да, я прекрасно знаю, то, что произошло между нами, в Чикаго было бы абсолютно невозможно. Но пожалуйста, не начинай со мной прощаться, пока мы здесь.
— Я говорила о женщине, которую ты когда-нибудь осчастливишь, — взяв его за руку, начала я, — не потому, что собиралась проститься. Скорее, ты простишься со мной.
— Почему я должен с тобой прощаться? — растерянно спросил Ти Джей.
— Потому что я на тринадцать лет старше тебя. Наш мир пока ограничен этим островом. Но реальный мир совсем другой. У тебя впереди еще много нового и интересного. Тебе самому не захочется, чтобы тебя кто-то связывал.