Убийцу скрывает тень, стр. 39

До этого момента Тайлер был, можно сказать, энергичным и целеустремленным мономаньяком. Мономаньяком он и остался — только предмет одержимости сменил на сомнительный. И отныне его уделом стала тоска и бездеятельность. Наступила жестокая депрессия. Днями он не выходил из дома. Пил, глотал антидепрессанты. Виски и антидепрессанты сочетались плохо. Когда стало совсем худо, Тайлер отыскал врача, который подмахнул ему несколько рецептов на оксиконтин. На этом болеутоляющем наркотике и алкоголе Тайлер продержался почти год — когда лафа с рецептами закончилась, он обнаружил мексиканскую аптеку, где «своим» продавали любые пилюли. К счастью, из той депрессии ему удалось выйти — даже с оксиконтина он соскочил без посторонней помощи. Однако через год навалилась новая депрессия — еще более лютая. И Тайлер быстро вернулся к проверенным товарищам — «Оксику» и «Джеку Дэниелсу». Разумеется, он был в курсе смертельного потенциала этого совмещения болеутоляющего и виски, но душу томила такая черная тоска, что в борьбе с ней любые средства казались хороши…

Вот и сейчас Тайлер вынул из кармана ключ, с которым никогда не расставался, и открыл тот ящик письменного стола, что был всегда на запоре. Там он хранил таблетки и «пожарный запас» виски. Он сыпанул в горсть тройную дозу оксиконтина и налил стакан «Джека Дэниелса» — для запивки. В последнее время кайф от оксиконтина заметно ослабел — приходилось снова и снова повышать дозу. Тайлер утешал себя лукавой мыслью, что вот уладится все — и он постепенно покончит с таблетками и алкоголем.

Запирая ящик, он машинально подумал: «Ни одно доброе дело не остается безнаказанным». Эту фразу любил повторять его отец. И она всплывала в голове Тайлера всякий раз, когда жизнь припирала его к стене.

Было очевидно, что Тайлер унаследовал от отца поганый ген пессимизма. «Сверху один путь — вниз». «Чем выше заберешься — тем больнее падать».

«Да, папа, тут ты дьявольски прав. Сверху один путь — вниз».

Тайлер откинулся на спинку кресла, закрыл глаза — и в мозгу замелькали картины его бегства от йети в Айдахо… Картины настолько реальные, что он ощутил, как кожа на руках и шее пошла пупырышками. Секунду-другую он представлял, каково бы это было — если бы его тогдашний преследователь объявился сейчас у него во дворе. Содрогнувшись от этой мысли, Тайлер поставил пустой стакан на стол, резко встал и направился в гараж.

Там, в высоком стальном шкафу, хранилось оружие. Среди коробок стояли два больших футляра — вытянутые, плоские. Один — черный, пластиковый. Второй — пошире, светлый, из полированного алюминия. Тайлер достал черный пластиковый футляр и открыл его. Внутри была винтовка-транквилизатор и коробочка размером с автомобильную аптечку. В коробочке хранились шесть шприцев-дротиков, наполненных медового цвета жидкостью — быстродействующее снотворное. По словам продавца, одним таким выстрелом можно угомонить даже слона.

Тайлер задумчиво повертел в руке один из дротиков и положил его на место. Потом открыл ящик с разнообразным оборудованием — тут был самый современный прибор ночного видения и сенсоры, реагирующие на движение. Тайлер давно не трогал эти вещи, поэтому оказалось непросто быстро и правильно закрепить инфракрасный монокуляр на голове. Но все это баловство было лишь оттяжкой перед главным. Не без внутреннего трепета он наконец потянулся к блестящему алюминиевому футляру.

Изящная полировка. Длина — почти шесть футов. Ширина — пятнадцать дюймов. Толщина — шесть дюймов. На маленькой позолоченной пластине рядом с кодовым замком гордое имя: «Холланд и Холланд, Лондон». Тайлер набрал код и распахнул футляр. Внутри было истинное сокровище — шедевр оружейного производства. С подобающим благоговением, двумя руками и так осторожно, словно он имел дело с хрусталем, Тайлер извлек из футляра массивную винтовку с ореховым прикладом. Чудо весило изрядно — почти двадцать фунтов.

Тайлер не без усилия приладил винтовку к плечу, нашел в восьмикратном оптическом прицеле газонокосилку на другом конце огромного гаража, нажал на спусковой крючок и тихо произнес: «Паф!!!»

Затем с печальным вздохом опустил приклад. Сколько было неприятностей из-за нее в разгар его лихорадочных поисков йети! Ветераны-единомышленники пытались отговорить Тайлера от самой мысли идти в одиночку на снежного человека: это зверь умный и коварный, дьявол во плоти, его и пушкой не так-то просто уложить! Тайлер и слышать не хотел о капитуляции, однако нутром чувствовал, что для одоления этой твари ему действительно понадобится чуть ли не сверхъестественное оружие — что-то типа копья Лонгина с каплями крови Иисуса или Экскалибура, легендарного волшебного меча короля Артура. В итоге таким супероружием для него стала легендарная «Королевская двойная винтовка», рассчитанная на патроны «Нитро экспресс» британского калибра ноль семьсот. С ней можно без страха идти на таких гигантов, как слоны-самцы, африканские буйволы или носороги.

Хотя Тайлер изрядно приплатил за срочность, супервинтовку ручной работы, изготовленную на заказ, пришлось ждать несколько месяцев. А влетела она ему в конечном счете в сто пятнадцать тысяч фунтов стерлингов, то бишь в двести тысяч долларов. Что, естественно, не понравилось Ронни. Это стало последней каплей, переполнившей чашу ее обычно бесконечного терпения. Правда, сколько она ни скандалила, Тайлер чудо-оружие так и не продал — просто вынес по приказу жены из дома и запер в гараже. Однако инцидент имел куда более печальные последствия, чем бессрочная ссылка винтовки. С этого момента Ронни больше не поддерживала его ни морально, ни материально. И широкомасштабные поиски, пожирающие временами десятки тысяч в неделю, пришлось свернуть.

Самое смешное, что Тайлер, потратив двести тысяч на винтовку, был так скоро и внезапно вынужден от нее отказаться, что в итоге он имел к ней один-единственный патрон — из оружейной лавки в северной части Сиэтла. Да и этот единственный патрон был куплен случайно. В разговоре с владельцем лавки Тайлер упомянул свою «Королевскую двойную винтовку», и тот вспомнил, что у него завалялся суперпатрон, который он купил давным-давно и для хохмы, — одно время этот монстр лежал в витрине, делая обычные патроны карликами.

Словом, Тайлер так ни разу и не выстрелил из этой драгоценной винтовки, даже для пробы.

Сейчас он решил вернуть страдалицу из ссылки.

Если Ронни узнает, что он вопреки запрету опять внес оружие в дом, скандал выйдет капитальный. Но он сделает по-умному: в его кабинете есть высокий шкаф — можно приставить футляр с винтовкой к задней стенке и завалить вещами…

Глава двадцать четвертая

В День благодарения Тайлер проснулся очень рано. Стараясь не шуметь, выбрался из-под одеяла и вышел из спальни — пусть Ронни хорошенько отоспится. Он направился в кухню — хлебнуть крепкого кофе, а потом уединиться в кабинете. Была надежда, что в ближайшие час или два его никто не побеспокоит.

На кухне кто-то шумел. Тайлер ожидал увидеть Кристофера, а там оказалась Грета, уже хлопотавшая по хозяйству.

— Доброе утро, — бодро сказала шведка. — Приготовить вам завтрак?

Тайлер с утра обычно ничего не ел, только кофе пил, поэтому он сказал:

— Нет, спасибо, я обычно не…

— О, пожалуйста, позвольте мне приготовить вам что-нибудь! — почти взмолилась она. — Я тут нашла яйца и немного сыра. Я сделаю вам омлет. И тост. А дети с вечера заказали просто хлопья с молоком… У меня омлет хорошо получается. Давайте я угощу вас настоящим завтраком!

— Нет, я на самом деле… — вяло отбивался Тайлер.

— Ну пожалуйста, — повторила она, скроив кокетливую печально-безутешную мину.

Что и говорить, эта шведочка весьма мила! И личико хорошенькое, и глазки умненькие. Судя по избытку энтузиазма, хозяйственно-домашние дела для нее в новинку… И как-то не хочется, чтоб она сразу обнаружила, какой хаос, чтобы не сказать бардак, царит в их семье в этой области жизни… равно как и в прочих областях…