Сломанный меч, стр. 28
— У меня нет золота и я еду не в земли людей. Я прошу открыть мне северные ворота.
Глаза Ана расширились, но она пожала плечами.
— Глупо. Какой прок в теле Скэфлока? Но пусть будет так, как ты хочешь. — Она смягчилась и добавила:
— Поцелуй его за Лиа, прошу тебя.
Фреда ничего не сказала, но она знала, что живой или мертвый Скэфлок этого поцелуя не получит.
Когда она выезжала, густо валил снег. Бесшумно открылись ворота и охранники кобольды, которым за их службу была обещана свобода, помахали ей вслед. Фреда скакала, оглядываясь. Без Скэфлока все чудеса Элфхьюфа были лишь пеплом.
Ветер за вывал вокруг нее. Она нагнулась к уху лошади и шептала:
— Скорее, скорее, ты лучший из скакунов, скорее. Неси меня на север, к Скэфлоку! Найди его своим колдовским чутьем и ты будешь спать в золотой конюшне и гулять без седла по летним лугам все свои сотни лет.
До нее донесся пронзительный крик. Фреда резко выпрямилась в седле. Ужас обуял ее. Она ничего не боялась так, как троллей, а они заметили ее.
— О, скорее, скорее, мой конь!
Ветер свистел ей навстречу, едва не вырывая ее из седла. Она ничего не видела, но слышала топот копыт за спиной.
Все быстрее и быстрее на север, ветер ревел и визжал, преследователи гикали и копыта звенели барабанной дробью. Она оглянулась назад и увидела троллей, мчащихся словно ночные тени. Ей оставалось лишь остановиться и умолить их именем Иисуса вернуться.
Снег пошел сильнее. Тролли отстали, но она знала, что они будут преследовать ее неустанно. Двигаясь на север она сближалась с шагающей на юг армией Иллрида.
Время летело подобно ветру. Она увидела вдали на холме отблески огня — наверное, горящее поместье эльфов. Должно быть, войска рядом, а всюду в окрестностях рыскают разведчики.
Как бы в ответ на ее мысли справа от нее раздался вой, зазвенели копыта. Если они ее поймают…
На ее пути возникла чудовищная фигура, гигантская лохматая лошадь, чернее ночи, с глазами горящими как угли на ней сидел всадник в черной кольчуге с огромными мускулами и отвратительным лицом — это был тролль.
Фреда закричала. Но прежде чем она успела произнести святые имена, он стащил ее с седла, прижал ее к себе одной рукой, а другой закрыл ей ладонью рот.
— Хо, хо, хо! — расхохотался тролль.
Из ночи, все еще задыхаясь от долгого бега и страха, что пришел слишком поздно, выпрыгнул Скэфлок. Он вставил в стремя ногу, заскочил на лошадь тролля, и вонзил ему в горло кинжал. И поймал падающую Фреду.
Глава 17
Когда войско троллей подошло к Эльфхьюфу, на башне замка протрубил рог и огромные бронзовые ворота широко раскрылись. Вальгард въехал в них.
— Хитрость, — пробормотал он.
— Думаю, что нет, — сказал Грум. — В замке остались только женщины, которые ждут, когда мы воспользуемся их услугами. — Он рассмеялся. — Что мы и сделаем! Что мы и сделаем!
Копыта громко застучали о плиты внутреннего двора. Здесь было тепло и спокойно, и холодный голубой полусвет отражался на стенах подпирающих небо башен. Сады дышали дурманящим ароматом, плескались фонтаны и чистые ручьи бежали мимо маленьких беседок.
Женщины Эльфхьюфа собрались возле главной башни замка, чтобы встретить завоевателей. Хотя Вальгард уже видел женщин-эльфов во время похода на юг и обладал ими, но при виде этих у него перехватило дыхание.
Одна из них вышла вперед, ее тонкие одежды подчеркивали каждый изгиб ее тела. Рядом с нею меркла красота остальных, как меркнут звезды от лунного света. Она сделала глубокий реверанс перед Грумом, ее ресницы прикрыли ее холодные таинственные глаза.
— Приветствуем тебя, о господин, — скорее пропела, чем сказала она. — Эльфхьюф повинуется тебе.
Граф надулся.
— Долго уже стоят этот замок, — сказал он, — и немало он выдержал штурмов и налетов. Но вы поступили мудро, решив подчиниться воле Тролльхайма. Беспощадны мы к нашим врагам и щедры к друзьям. — Он самодовольно улыбнулся. — Скоро и ты получишь от меня щедрый дар. Как твое имя?
— Лиа, господин, сестра Графа эльфов Имрика.
— Не называй его так, поскольку теперь я, Грум, граф в этом королевстве острова Фэри, а Имрик один из моих рабов. Введите пленников!
Медленно, с опущенными головами, волоча ноги, проходил цвет Эльфхайма. Лица их были мрачны, плечи согнуты под тяжестью большей, чем тяжесть цепей. В волосах Имрика застыла кровь, там, куда он ступал своими босыми ногами, оставались кровавые следы. Эльфы шли молча и даже не смотрели на своих женщин. Их повели вниз, в подземелья. За ними потянулись менее знатные пленники.
С кораблей прибыл Иллрид.
— Эльфхьюф наш, — сказал он, — и мы оставляем тебя, Грум, управлять им, пока мы не подчиним себе остальные земли эльфов. Еще остались английские, шотландские, уэльские владения эльфов, а также много эльфов шатаются среди гор и лесов, так что у тебя будет достаточно хлопот.
Он прошел к главной башне замка.
— Прежде, чем уйти, мы должны сделать одно дело, — сказал он. — Имрик захватил нашу дочь, Гору, девятьсот лет назад. Выпустите ее на свободу.
Лиа схватила за рукав человека, последовавшего за королем, Вальгарда. Ее взгляд был решительным.
— Я приняла тебя сначала за Скэфлока, человека, который жил среди нас, — выдохнула она. — Но сейчас я чувствую, что ты не человек…
— Да, я — Вальгард Берсеркер из Тролльхайма. Хотя, некоторым образом, мы со Скэфлоком братья. Я подменыш, рожденный от Имрика и тролли Горы, оставленный вместо ребенка, который и стал Скэфлоком.
— Тогда… — Пальцы Лиа впились в его руку. Она прошептала:
— Так ты Вальгард, о котором рассказывала Фреда? Ее брат?
— Он самый. — Его голос отвердел. — Где она?
Он начал трясти ее.
— И где Скэфлок?
— Я… не знаю… Фреда сбежала из замка, она сказала, что пошла искать его…
— А раз у меня нет вестей, что ее поймали, значит, она с ним. Это плохо!
Лиа улыбнулась.
— Наконец, я поняла, что имел в виду Тор, — прошептала она сама себе, — и почему Имрик держал в секрете…
А Вальгарду она сказала смело:
— Почему ты думаешь, что это плохо? Ты уничтожил весь род Орма, кроме этих двух, а их ты вовлек в худшее зло, которое для них можно было придумать. Если ты ненавидел дом Орма, то лучшей мести тебе и не придумать.
Вальгард покачал головой.
— Я не имею ничего против Орма и его рода, — пробормотал он. И оглядевшись с внезапным удивлением, как бы проснувшись от тяжелого сна: — Хотя должно быть, я их ненавижу, раз принес им столько зла… своему брату и сестре… — Он положил руку себе на голову. — Нет, они мне не брат и не сестра… да?
Он отвернулся от нее и поспешил за королем. Лиа медленно пошла за ним, все еще улыбаясь.
Иллрид сидел в высоком кресле Имрика. Он смотрел на дверь, ведущую вглубь замка и весело улыбнулся, когда услышал шаги своих охранников.
— Они ведут Гору, — пробормотал он. — Мою маленькую девочку, которая когда-то смеялась и сидела у меня на коленях. — Он положил свою тяжелую руку на плечо подменыша: — Они ведут твою мать, Вальгард.
Она вышла из зала, огромная, сморщенная, согнувшаяся под тяжестью столетий, которые провела в тесной темнице.
— Гора… — Иллрид привстал и снова опустился в кресло.
Она огляделась вокруг, почти как слепая.
— Кто звал Гору? — спросила она. — Кто зовет Гору, зовет мертвую. Гора умерла, господин, она умерла девятьсот лет назад. Они похоронили ее под замком; ее белые кости подпирали его тянувшиеся к звездам башни. Дайте бедной мертвой женщине-троллю отдохнуть.
Вальгард отпрянул, подняв руки, как бы желая от чего-то защититься.
— Гора! — крикнул Иллрид. — Гора, ты не узнаешь меня, своего отца? Ты не узнаешь своего сына?
Ее голос прозвучал далеким ветром.
— Как мертвая может узнавать кого-либо? Как мертвая может родить? Мозгу, рождающему сны и мечты, суждено стать лоном для трупных червей. Муравьи ползают там, где когда-то билось сердце. О, верните мне мою цепь! Отдайте мне моего возлюбленного, который держал меня под землей, во тьме.