Эхо давней любви, стр. 27

— Секретарши нет? — шепнул он ей на ухо. Она взглянула на него.

— Линн ушла пообедать, но вернется ровно в час дня.

Закрыв за собой дверь, он прижал ее к себе.

— Это же целых сорок пять минут! Ты случайно не знаешь, что можно успеть за сорок пять минут? — он довольно хихикнул. Взгляды их встретились, и у Блаэр опять закружилась голова, но она пересилила себя и коротко усмехнулась:

— Иногда она возвращается и пораньше.

— Насколько пораньше? — он лукаво улыбнулся.

— Достаточно рано, чтобы мы успели проделать то, о чем ты думаешь.

Она прижала ладони к его груди:

— Кроме того, сейчас лишь полдень, впереди еще половина рабочего дня.

Его руки сжали ее тонкое тело, и они опять оказались так близко друг к другу, как только это было вообще возможно.

— Самое подходящее время — полдень, — сказал он низким голосом; его губы прижались к ее щеке, его дыхание щекотало ей ухо. — У тебя разве есть способ лучше начать вторую половину дня?

На миг опьянев от его прикосновений и звука его голоса, Блаэр опустила голову ему на грудь. Затем отодвинулась и сказала строго:

— Может быть, и нет способа получше, но сегодня слишком много неблагоприятных обстоятельств.

— Назови хоть одно, — пробормотал он, наклоняясь и нежно целуя ее ухо.

— Могу хоть четыре назвать. Первое — времени мало. Второе — Линн скоро придет. Третье — у меня встреча в час. И, наконец, если ты внимательно посмотришь вокруг, то заметишь, что здесь только кресла, столы и шкафы.

Он вздохнул, а затем смеясь произнес:

— Ну, почему ты не психиатр?

— Должна была бы быть им. Кажется, нам понадобится каждому по психиатру, пока этот идиотизм не прекратится.

Он еще раз поцеловал ее ухо и, ослабив объятия, спросил:

— А в чем дело?

Блаэр глубоко вздохнула и внимательно посмотрела на него.

— Митч, есть вероятность, что Шарлотта захочет вернуть тебя обратно.

Его лицо выразило недоумение.

— Что? — вспыхнул он. — Да при чем тут это?! Зачем я ей сдался?

— Затем, что ты, видимо, ведешь себя не так, как она рассчитывала, — Блаэр внимательно смотрела на него. — Она была здесь сегодня утром, и я не знаю, чего теперь можно от нее ожидать.

Он бессильно опустил руки.

— Она и ко мне сегодня заходила. Мне, наверное, не следовало ничего ей говорить, когда она спрашивала о моих планах.

— А что ты ей сказал? — осторожно спросила Блаэр.

— Немного, — он с трудом улыбнулся. — Она захотела знать, буду ли я отвоевывать имущество. В ответ я отдал ей свои ключи от дома, машины и почтового ящика. Ей-Богу, ей было нужно только это. Чем она теперь не удовлетворена? — спросил он рассерженно.

— Я не знаю, — прошептала Блаэр. — И я не знаю, как поступит суд, потому что никогда раньше не сталкивалась с подобным случаем. Предполагаю, что она заявит, будто представила ложные свидетельства, у судьи не будет другого выхода, как только признать предыдущее решение недействительным, — с оттенком раздражения продолжала она. — Я знаю, Шарлотта не ожидала, что развод будет так быстро оформлен. Она не думала, что ты уступишь ей. Она считала, что ты будешь бороться, Митч.

Он стоял безмолвный и мрачный. Вдруг его губы сложились в странную улыбку.

— Не имеешь ли ты в виду, что независимо от моего желания я в итоге женюсь на ней опять? Ты это хотела сказать?

— Ох, Митч, я не знаю. Все зависит от нее.

— Я думаю, она по-своему любит тебя. Все это она устроила только для того, чтобы преподать тебе урок.

Блаэр почти плакала.

— Все было хорошо спланировано с самого начала. Она и не думала разводиться с тобой.

Митч старался успокоить ее.

— Любовь — это не оправдание всему тому, что она сделала. Ты ошибаешься, полагая, что решающее слово за ней. Оно за нами. Если ты выйдешь за меня замуж, то не найдется такого судьи в мире, который осмелится аннулировать развод, — он шагнул вперед и крепко сжал ее руки. — Последнее слово за нами. Сегодня, сейчас! Мы должны сейчас же воспользоваться преимуществом, которое дает нам судьба, а то, кто знает, будет ли еще такая возможность.

Она смотрела на его бледное потерянное лицо и чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

— Я люблю тебя, Митч, люблю. Но выйти замуж за тебя в спешке — это не решение. Я не знаю, зачем она сделала то, что сделала, но я уверена, что со всем этим должно быть покончено до того, как ты и я будем жить вместе, — Блаэр с мольбой всматривалась в его глаза.

— Я люблю тебя, Митч, так сильно, что не боюсь ничего, что ждет нас. Что бы ни случилось, я знаю: моя любовь сохранится.

— Ты уверена, Блаэр? — спросил он с некоторым сомнением.

— Да, я уверена. Я люблю тебя, Митч. Я всегда буду любить тебя. Независимо от того, что происходит сейчас, — ее глаза скользили по его лицу. Они блестели под его отчаянным взглядом. — Буду, — прошептала она задыхаясь, — буду.

Плотно сжав губы, он покачал своей темноволосой головой.

— Думаю, когда-нибудь с этим действительно будет покончено, — он вздохнул глубоко и добавил: — Я надеюсь.

Вечером, за ужином Митч пребывал в глубоком раздумье, часто встречаясь взглядом с Блаэр, но ничего не говоря. Наконец, она спросила:

— О чем ты сейчас думаешь?

Он улыбнулся:

— Я не хочу портить тебе аппетит! Давай поговорим попозже.

— Скажи мне сейчас, — пробормотала она.

— Это связано с Шарлоттой. Я был у нее сегодня.

— И?

Его руки опустились на колени:

— Она напугана больше, чем когда-либо, Блаэр. Но, я думаю, она впервые поняла, что дороги назад нет. Что сделано, то сделано.

Блаэр с волнением проговорила:

— Что она собирается делать?

— Я не знаю точно. Нам, возможно, придется еще несколько раз встретиться с ней, чтобы окончательно принять решение.

Блаэр улыбнулась и кивнула.

— У тебя есть какие-то опасения? — спросил Митч.

— Нет, — ответила она просто. И у нее действительно их не было.

Если Митч и Шарлотта спокойно разговаривают, все решится в свое время.

Следующая неделя была удивительной спокойной, как и та, что последовала за ней. Затем прошел месяц. Блаэр удивлялась переменам, произошедшим с ней. С тех пор, как она узнала Митча, ее жизнь приобрела новый смысл. Ее клиенты были преимущественно все те же разочарованные, потерявшие иллюзии женщины, главным образом молодые, которые в своем замужестве подошли к последней черте. Но впервые за все время своей работы Блаэр не воспринимала каждое слово клиентки как абсолютную правду. Она стала испытывать больше уважения к семейной жизни, и это отразилось на тех советах, которые она давала молодым женщинам в сложных ситуациях. Любовь к Митчу определила и новую меру в ее жизни: меры терпения и терпимости. И доверия. Появилось сознание, что она может не только разрушать, но и сохранять браки. С каждым днем она влюблялась в Митча все больше и больше. Часто они гуляли по городу, бродили по парку, обедали в ресторане, но больше всего она любила те минуты, когда они были наедине. Планы Шарлотты по-прежнему оставались загадкой, и напряжение, порожденное неопределенностью, начинало тяготить Блаэр.

Однажды теплым июньским вечером в один из уик-эндов они с Митчем собрались пойти в кино, а потом пообедать в ресторане. Это было в его новой квартире. Блаэр только что приняла ванну и приводила в порядок свои волосы, когда Митч, на котором были лишь черные брюки и носки, подошел к ней сзади и обнял за талию. Она взглянула в зеркало — его голубые глаза, отраженные в зеркале, смотрели прямо на нее. Это был такой гипнотический взгляд, что кровь мгновенно прилила к ее лицу. Блаэр даже прикусила нижнюю губу. Его малейшее прикосновение делало ее слабой и сильной одновременно: расслабляло тело и умножало чувства.

Он взъерошил губами ее медовые волосы и поцеловал мочку уха.

— Ты любишь меня? — прошептал он.

— Конечно нет, — промурлыкала она, улыбаясь. — С чего это ты взял, что я тебя люблю?