В западне, стр. 45

– Повернитесь.

Журналист повиновался. Содержимое его бумажника в беспорядке валялось на столе. Один из кубинцев время от времени угрюмо тыкал пальцем в клавиши компьютера, глядя при этом на экран. Третий ощупывал одежду Йоука, сваленную в кучу на полу.

Положив револьвер на стол под правую руку, тощий, разорвав сигаретные пачки, крошил сигареты, превращая их в горку табака и бумаги, а затем сосредоточенно разрывал ногтем фильтры.

Все это заняло еще пару минут. Удовлетворившись, наконец, он смел весь мусор в корзину, стоявшую позади стола. Большая часть попала именно туда, остальное просыпалось на пол.

Затем, отряхнув руки от табака, он взял револьвер и прицелился в пуговицу на животе журналиста.

– Ahora bien, [24] отправимся к Иисусу, как вы говорите. Мне нужна правда!

– Меня зовут Джек Йоук. Работаю репортером в «Вашингтон пост». Я вылетел из Вашингтона сегодня утром, отправляюсь на Кубу. Я подумал, что ни один из журналистов, которые туда собрались, не додумается отправиться туда вместе с бывшими эмигрантами. Поэтому я прилетел в Майами, просмотрел в телефонном справочнике все, что касалось Кубы, и нашел адрес «Куба либрэ». Я взял такси. И вот я здесь. Это правда.

Тощий молча смотрел на него. Остальные, покончив со своими занятиями, тоже уставились на Йоука.

– У нас нет времени на ваши игры. Нам еще многое предстоит сделать.

– Возьмите меня, пожалуйста, с собой на Кубу. Я ведь прошу вас по-человечески, как могу.

– С чего вы решили, что мы собираемся на Кубу?

– Пожалуйста, мистер, не полощите мне мозги. Кто-то из кубинцев должен поехать. Если не вы, то кто же? Мне нужно попасть на Кубу любым путем. Какого черта вы хотите от меня? Чтобы я нанял самолет и спрыгнул там с парашютом? Проклятье, моей газете нужны статьи о Кубе, и меня туда отправили. Я не напишу и слова о вас, не упомяну ваших имен без вашего на то согласия. Вы об этом беспокоитесь? Вы можете выступить в роли конфиденциального источника. Я всего лишь прошу у вас помощи. Но с вами или без вас я все равно доберусь до Кубы.

Трое переглянулись, ничего не сказав. Через некоторое время тощий, сидевший за столом, убрал пистолет в ящик и кивнул.

– Ваши вещи, – сказал он. – Только в Америке есть такие психи…

Его звали Гектор Сантана, остальных он не представил, но позже Йоук узнал и их имена. Иезус Руис и Томас Гарсиа. После того как втроем они посовещались шепотом в дальнем углу комнаты, Сантана снова обратился к нему.

– Вы должны представлять всю опасность. Она очень велика. Мы отправимся на катере. Нам придется уходить от вашей береговой охраны, ее поднимут по тревоге из-за лодок, направляющихся на Кубу. Нам придется уходить и от кубинских ВМС, которые уже приведены в боевую готовность. Если нас схватят американцы, у нас будут серьезные проблемы. Если нас схватят кубинцы – мы погибли.

– Я понимаю. Я готов ехать.

– Вы так легко говорите. Это же не прогулка на водном велосипеде по озеру в парке! Вы рискуете жизнью ради своих нанимателей, чтобы написать статью в газету?

– Пожалуй, в вашей интерпретации это действительно выглядит глупо. Ну да, я…

– Вы глупец.

– Вы же будете не менее мертвы, чем я.

– Да, но мы боремся за нашу родину. За Кубу. А вы – вы рискуете ради денег, ради славы. А это все ничто, пустое место. Это как дым. Вы глупец.

– Вы объяснили мне всю опасность предприятия. Вы высказали мне свое мнение. И я по-прежнему готов ехать, если вы возьмете меня с собой.

Сантана со значением пожал плечами.

– Вы должны оставаться с нами и никуда не звонить. Позвонить вам удастся только в Гаване, если телефон будет работать. Но не раньше.

– Резонно. Согласен.

– И мы, естественно, принимаем ваше предложение о конфиденциальности. Никаких имен. Никогда. Вы должны поклясться.

– Клянусь. Когда мы будем в Гаване?

Около полуночи все трое, а с ними и Джек Йоук, втиснувшись на заднее сиденье автомобиля, под проливным дождем отправились к морю. Йоук не видел, по какой дороге они ехали, так как кубинцы завязали ему глаза. Из машины его провели к хлипким сходням, на которых он едва удержался, поскользнувшись со своим компьютером. Лишь оказавшись в небольшой каюте под палубой, он получил разрешение снять повязку. Сопровождавшие бросили на пол его сумку и ушли, закрыв дверь.

Двигатель уже работал, от его приглушенного стука палуба вибрировала. Посидев несколько минут в темноте, Йоук тронул ручку двери. Заперто. В двери он нашел небольшую дыру, через которую виднелась лишь черная поверхность воды и сверкавшие вдалеке огни.

Спустя несколько минут посудина пустилась в плавание. Палуба накренилась, вибрация уменьшилась, но шум усилился. Йоук сверился с часами: ноль сорок шесть.

Он попробовал прикинуть, насколько велика была посудина. Не маленькая, наконец решил он. Но не корабль. Поворачивает слишком быстро. Растянувшись на койке, он попробовал уснуть в темноте. Примерно через полчаса характер движения катера изменился. Качка увеличилась. Чуть позже звук работающего двигателя усилился и катер снова изменил ход. Теперь он шел быстрее. Качало чаще и резче.

Поездка обещала быть долгой. Джек Йоук уснул. Когда он проснулся, катер сильно болтало в море. Двигатели работали натужно, но он еле двигался. Джек вжался в койку и снова провалился в сон.

Гектор Сантана разбудил его в пять утра.

– Теперь можете выйти на палубу.

По-прежнему сильно качало. Сильнее, чем тогда, когда он пытался заснуть, хотя не так ужасно, как вначале.

– Где мы? – стараясь перекричать шум работающих двигателей, спросил Йоук.

– Миновали острова Андрос.

– Мы в Гольфстриме?

– Только что пересекли. Путешествие – хуже не бывает.

На палубе было темно, свет горел только над нактоузом [25] и в рубке над картой. Дождь прекратился. Посудина оказалась большим прогулочным катером. На такой высоте над водой качка ощущалась еще сильнее. Йоук ухватился за поручень.

За катером тянулся широкий белый след, прямой, как автострада, и исчезал в темноте. Ни звездочки, ни огонька вокруг.

Откуда-то доносились звуки радио. Диктор говорил по-испански. Привыкнув к темноте, Йоук сумел различить фигуры четверых или пятерых человек, которые окружили радиоприемник.

– Как революция?

– Бои в городах. Большая часть армии все еще верна Фиделю.

– Где мы высадимся?

– Кайбарьен.

– Когда?

– Завтра утром, перед рассветом.

– Как быстро мы идем?

– Двадцать восемь узлов.

Прошло несколько секунд и Йоук снова задал вопрос:

– Это ваш катер?

– Друга.

– Хороший парень, раз позволяет вам так его использовать.

– Сегодня вечером он заявит, что катер у него украли.

– Почему вы отправились на Кубу?

– Это моя родина.

Йоук ухватился за другой поручень. Его глаза уже достаточно свыклись с темнотой и теперь он вполне мог различить лицо Сантаны.

– Да-да, конечно. Вчера вечером я объяснил вам, почему хочу отправиться туда, а вы мне ни слова не сказали, зачем едете вы и ваши друзья. Я и не спрашивал.

– Мы отметили это упущение с вашей стороны. Очень хорошие манеры для журналиста. Томас даже подумал, что слишком хорошие. Я сказал, нет. Он diplomatico, [26] – сказал я. В конце концов Томас согласился.

– Может, теперь скажете?

– Возможно, чуть позже. Посмотрим. Если останетесь живы.

С этими словами Сантана спустился вниз.

Глава 12

На рассвете темнота сменилась серыми сумерками. Серое неопределенное небо над серым морем. Видимость около мили, туман. Не видать ни судов, ни земли – ничего, кроме серой мглы кругом.

Рулевой замедлил ход до двух-трех узлов, и катер начало беспорядочно раскачивать. Внизу на корме, за мостиком, остальные пассажиры, вооружившись удочками, насаживали на крючки наживку. Один из них поднялся на верхнюю площадку для рыбной ловли. Йоук не испытывал никакого желания присоединиться к ним. Там качка была еще сильнее.