Противники, стр. 66

Когда встреча закончилась, Дэвид настоял на том, чтобы Оскар и Уолли проследовали за ним в зал суда на четырнадцатом этаже здания Дирксена. Согласно сообщению на веб-сайте федерального суда, начинался важный процесс: гражданское дело о смерти старшего школьника семнадцати лет. Он скончался мгновенно, когда автопоезд пронесся на красный свет и сбил его. Автопоезд принадлежал компании из другого штата, так что дело подпадало под федеральную юрисдикцию.

Поскольку никто из «Финли энд Фигг» ни разу не выступал перед федеральным судом, Дэвид был убежден, что им стоит хотя бы посмотреть на это.

Глава 36

За пять дней до начала процесса судья Сирайт снова собрал юристов у себя в зале суда для последнего совещания. Трое новичков выглядели на удивление собранно и профессионально благодаря усилиям Дэвида. Он предложил им надеть темные костюмы, белые рубашки, галстуки, которые не отличались вульгарностью, и черные туфли. Для Оскара это не представляло серьезной проблемы, потому что он всегда одевался как юрист, хотя и уличный. Для Дэвида такая одежда была привычна, у него остался полный шкаф дорогих костюмов еще со времен работы в «Рогане Ротберге». Для Уолли же задача оказалась более сложной. Дэвид нашел магазин мужской одежды с умеренными ценами и пошел туда вместе с коллегой, чтобы помочь с выбором и проследить за примеркой. Уолли злился и выражал недовольство во время этого мучительного мероприятия и почти взбесился, когда ему насчитали 1400 долларов. В конце концов он достал кредитную карту. Они с Дэвидом затаили дыхание, когда кассир проводила ее. Платеж прошел успешно, и они поспешили ретироваться с мешками галстуков, рубашек и одной парой классических черных ботинок.

В другом конце зала суда восседала Надин Керрос в одежде от «Прада», окруженная дюжиной своих бойцовых псов, с головы до ног упакованных в «Зенья» и «Армани», как в рекламе глянцевого журнала.

Судья Сирайт, как обычно, не раскрыл список вероятных присяжных заседателей. Другие судьи раскрывали списки за несколько недель до суда, это неизменно способствовало найму консультантов по присяжным заседателям обеими сторонами и началу лихорадочного расследования. Чем крупнее было дело, тем больше денег тратилось на изучение пула присяжных. Судья Сирайт презирал эти сомнительные маневры. Много лет назад при рассмотрении одного из дел были выдвинуты обвинения в неподобающем поведении таких сыщиков. Будущие присяжные жаловались, что их выслеживают, преследуют, фотографируют и даже пытаются склонить к разговору сладкоголосые незнакомцы, которые слишком много о них знают.

Судья Сирайт призвал собравшихся к порядку, и его клерк передал один список Оскару, а другой — Надин Керрос. Там значилось шестьдесят людей, проверенных подчиненными судьи. Это позволяло исключить всех присяжных, которые 1) в данный момент или ранее принимали крейокс либо любой другой препарат для снижения уровня холестерина; 2) знали, что их родственник, член семьи или друг принимает или принимал крейокс; 3) когда-либо были представлены в суде юристом, имевшим хотя бы отдаленные связи с делом; 4) когда-либо участвовали в разбирательстве по поводу лекарства или якобы вредоносного продукта; 5) читали статьи в газетах или журналах о крейоксе и соответствующем судебном разбирательстве. В анкете из четырех страниц содержались вопросы и по другим областям; ответы на них могли дисквалифицировать будущего присяжного.

В течение следующих пяти дней «Роган Ротберг» потратит 500 000 долларов на серьезнейшее изучение пула присяжных. Как только начнется суд, они наймут трех высокооплачиваемых консультантов, которые рассядутся в случайном порядке в зале суда и будут следить, как присяжные реагируют на показания. Услуги консультанта «Финли энд Фигг» стоили 25 000, и его наняли только после очередной ссоры в фирме. Эта дама обещала проверить вместе со своими юристами биографию типичного присяжного, собрать сведения о нем и наблюдать за процессом отбора. Ее звали Консуэло. Она быстро поняла, что еще никогда не работала с такими неопытными адвокатами.

После неприятных и, как правило, истеричных обсуждений было решено, что Оскар возьмет на себя роль главного юриста и перемещения по залу суда. Уолли будет наблюдать, советовать, записывать и делать все, что положено второму по старшинству, хотя ни один из них не знал наверняка, к чему это приведет. Дэвид будет отвечать за исследования — грандиозная задача, поскольку для всех троих это был первый суд и предстояло исследовать все и вся. В ходе напряженных дискуссий за столом Дэвид узнал, что последний раз Оскар выступал перед присяжными в суде штата восемь лет назад по относительно простому делу о несчастном случае: кто-перебежал-дорогу-на-красный-свет. Тем не менее Оскар проиграл. Послужной список Уолли оказался еще скромнее: дело о защите покупателя, поскользнувшегося в магазине «Уолл-март», по которому присяжные, посовещавшись пятнадцать минут, вынесли решение в пользу магазина. Почти забытое дело об автомобильной аварии в поселке Уилметт тоже кончилось провалом.

Сцепившись по поводу стратегии, Оскар и Уолли обратились к Дэвиду, поскольку больше ни с кем посоветоваться не могли. Его голос имел решающее значение, и это сильно беспокоило его.

После того как списки были переданы, судья Сирайт прочел лекцию о взаимодействии с пулом присяжных. Он объяснил, что когда потенциальные присяжные прибудут утром в понедельник, он с пристрастием допросит их о том, не было ли неподобающих обращений к ним со стороны посторонних лиц. Не чувствуют ли они себя так, как будто кто-то вторгается в их жизнь, в их окружение? Не преследуют ли их и не фотографируют ли? Любые нарушения приведут его в негодование.

Он продолжал:

— Возражения по стандарту Добера не подавались, это позволяет мне предположить, что ни одна из сторон не намеревается поставить под сомнение компетентность экспертов другой стороны, я правильно понимаю?

Ни Оскар, ни Уолли понятия не имели о стандарте Добера, который практиковался уже много лет. Правило Добера позволяло каждой стороне оспорить приемлемость показаний эксперта другой стороны. Эта стандартная процедура для федеральных дел применялась примерно в половине штатов. Дэвид случайно узнал о ней десять дней назад, когда наблюдал за судом тут же, неподалеку. После небольшого расследования он понял, что Надин Керрос могла не допустить к суду их экспертов еще до начала суда. То, что она не потребовала провести слушание по стандарту Добера, могло означать только одно: миз Керрос хотела увидеть их экспертов на трибуне и разделаться с ними на глазах у присяжных.

После того как Дэвид объяснил суть правила партнерам, все трое приняли решение не подавать возражений по стандарту Добера против экспертов «Веррик». Такое решение объяснялось столь же просто, как решение Надин, но все было совсем наоборот. Ее эксперты были настолько опытны, образованны и квалифицированны, что подавать возражения по Доберу не имело смысла.

— Правильно, ваша честь, — ответила она.

— Правильно, — подтвердил Оскар.

— Нетипичная ситуация, хотя перегружать себя лишней работой я тоже не хочу. — Судья зашуршал бумагами и прошептал клерку: — Я не вижу ходатайств, которые остались бы нерассмотренными, поэтому нам ничего не остается кроме того, чтобы начать процесс. Присяжные будут здесь в восемь тридцать утра, и мы начнем слушание ровно в девять. Что-нибудь еще?

Ни слова от юристов.

— Очень хорошо. Благодарю обе стороны за столь плодотворное раскрытие и удивительную готовность к сотрудничеству. Надеюсь на справедливый и быстрый суд. Заседание закрыто.

Команда «Финли энд Фигг», быстро собрав папки и документы, ретировалась из зала суда. У выхода Дэвид попытался представить, как будет выглядеть это место через пять дней, когда здесь соберется около шестидесяти нервных присяжных, кроты из фирм по коллективным гражданским искам, готовые к кровопусканию, репортеры, биржевые аналитики, пытающиеся слиться с толпой консультанты по присяжным, самодовольные начальники из «Веррик» и обычные судебные наблюдатели. Комок подступил к его горлу, и ему стало трудно дышать. «Ты это переживешь, — говорил он себе. — Тебе всего тридцать два. Это не станет концом твоей карьеры».