Большая книга ужасов, стр. 19

…Капельки крови падали сверху одна за другой, сначала неторопливо, а потом все быстрее и быстрее.

Они объединялись в тоненькие красные ручейки и скользили по белым клавишам из слоновой кости куда-то вниз. И когда последний из ручейков растворился во тьме, чей-то зловещий голос с мрачным удовлетворением прошептал:

– Ты первая…

…Брызги крови, как микроскопические красные конфетти, рассыпались по желтому грифу бас-гитары, у которой почему-то не хватало одной струны, и тот же самый голос, только теперь уже заметно окрепший, произнес:

– Ты вторая…

…Непроницаемо-черная поверхность пруда была по-прежнему неподвижна, но Златка знала точно – после того как всего лишь несколько капель крови достигнут водной глади, цикл колдовского заклятия завершится, и очередная жертва Ведьмина сада услышит зазвучавший в полную силу голос:

– Ты третья…

…Откуда-то из глубины пруда донесся леденящий кровь утробный стон, и темная лава неуправляемой злобной силы, с нетерпением ожидая наступления полуночи, приготовилась вырваться из плена вековых оков, сметая все преграды со своего пути…

– Нет! – воскликнула Златка, широко распахнув глаза. – Нет!

Она в испуге зажмурилась, но в следующую секунду с облегчением поняла, что уже освобождается от власти какого-то нелепого ночного кошмара. Златка убрала прилипшие к вспотевшему лбу волосы. Остатки страшного сновидения постепенно отступали. Решив не искать в темноте под тахтой тапочки, Златка отправилась на кухню. Там она набрала прямо из крана полный стакан холодной воды. Уже сделав несколько больших глотков, девочка с запоздалым раскаянием подумала о том, что сказала бы сейчас мама, если бы вдруг увидела свою неразумную дочь, стоящую босиком на кафельном полу и поглощающую холодную воду.

Вернувшись к себе, Златка залезла в постель и посмотрела на табло электронного будильника. Красные светящиеся цифры показывали половину четвертого.

Златка где-то читала, что почему-то именно в это время, которое называется «часом быка», многое представляется совсем не таким, как днем.

– Вот меня глюки-то и одолели! – пробормотала девочка.

Успокоив себя таким простым и разумным объяснением, она повернулась на правый бок, уткнулась носом в мягкую пуховую подушку и почти сразу же уснула.

Глава вторая

Городские легенды

Сразу после завтрака немного сконфуженная Лина сообщила племяннице, что сегодня ей предстоит много работы, и предоставила обрадованной Златке полную свободу действий, ограниченную, правда, территорией музея и примыкающего к нему парка.

Златка, которой еще вчера хотелось побродить по залам старинного особняка, совсем уже было собралась начать обход, но как-то незаметно для себя самой, словно повинуясь притяжению невидимого гигантского магнита, оказалась у пруда…

Трава была сырой. Она все еще хранила следы вчерашнего дождя. Хотя вполне возможно, это была обильно выпавшая в ранние утренние часы роса. Подходить к самой кромке воды Златка не стала. Метрах в пяти от берега она присела на живописную корягу, похожую на неизвестное науке диковинное животное, и посмотрела на пруд. Мертвенно застывшая поверхность, на которой не было заметно ни кувшинок, ни камышей, оставалась по-прежнему идеально ровной. Ее не нарушало ни дуновение легкого летнего ветерка, ни игривый всплеск мелкой рыбешки! На стеблях прибрежной травы – ни одной букашки… Не порхали бабочки… Не проносились стрекозы… И вообще все вокруг казалось погруженным в какое-то необычайное безмолвие! Девочка внимательно огляделась. Стараясь не пропустить ни одной детали, она принялась воспроизводить в памяти историю, рассказанную Линой за завтраком. Это случилось сразу после того, как Златка будто бы между прочим заметила, что один только вид мрачного водоема в парке вызывает у нее какое-то необъяснимо-жутковатое ощущение…

…Давным-давно, несколько столетий назад, на том самом месте, где сейчас находится пруд, одинокая нелюдимая женщина, которую все в округе считали ведьмой, разбила диковинный сад. Чего в нем только не было! Сочные красные ягоды тиса и лиловые брызги похожих на колокольчики соцветий аконита, сладкие иссиня-черные гроздья паслена и бледно-серые с фиолетовыми прожилками цветы дурмана, призрачно-белые соцветия белены и хрупкие лилии, чьи желтые глазки трогательно выглядывали из лепестков нежных белых чаш…

Разумеется, сами по себе цветы не могли никому причинить вреда, так как изначально ни одно из творений природы не несет в себе зла. Но, как известно, дурные цели порождают дурные средства. Ведьма, собиравшая свой урожай под покровом ночи, готовила колдовские зелья. Она смешивала их в микстуры, вызывающие кошмарные видения и завлекающие несчастных в сети недуга, а также готовила смертоносные настойки, способные легко убить и животное, и человека…

А еще поговаривали, что с помощью дивных ароматов своего сада ведьма могла заманить к себе любого прохожего, особенно ребенка… Во всяком случае, как-то раз несколько ребятишек, отправившихся в лес за грибами короткой дорогой – по тропинке, протоптанной недалеко от сада ведьмы-отшельницы, – обратно домой так и не вернулись. Никаких следов как в воду канувших детей обнаружить так никому и не удалось… Ходили слухи, что колдунья забирала у каждого, кто попадал в ее коварную ловушку, всю жизненную силу, чтобы вернуть себе молодость и былое могущество. Седоголовые старейшины рассказывали, что много лет назад, когда они и сами еще были малыми детьми, неизвестно откуда появившаяся и скромно обосновавшаяся на краю селения ведьма выглядела древней, как сама вечность… Но проходили десятилетия, и она становилась все моложе, будто время для нее повернуло вспять…

– А дальше? – нетерпеливо поинтересовалась Златка, когда Лина, допив остатки уже остывшего кофе, принялась убирать со стола посуду. – Дальше-то что?

– В каком смысле? – не поняла Лина.

– Ну, что с этой ведьмой произошло?

– Представления не имею, – пожала плечами Лина. – Я сама-то обо всем этом совсем недавно услышала. Не думаю, что стоит относиться к этой ерунде слишком уж серьезно! Это – всего лишь фольклор, проще говоря, сказка…

…Прокрутив в памяти все услышанное от Лины, Златка поднялась с коряги, тщательно отряхнула джинсы и тут заметила внизу у своих ног несколько упавших желудей. Она нагнулась и подняла один из них – самый крупный. Златка покатала его на ладони и загадала: если брошенный желудь долетит до воды, все ее неясные тревоги следует считать просто игрой слишком богатого воображения.

С некоторым усилием Златка отделила от желудя круглую шляпку с листиком, размахнулась и метнула его в сторону пруда. Желудь с сухим щелчком ударился о лежавший у самой кромки воды ствол поваленного дерева и, отскочив от него, упал в заросли прибрежной травы…

Проходя по коридору, Златка заглянула в слегка приоткрытую дверь кабинета: сидевшая за столом Лина что-то усердно писала. Девочка тихонько отошла от двери, немного подумала и тоже решила заняться чем-нибудь полезным.

Она пришла на кухню, осмотрелась и сделала вывод, что для начала ей не помешает полить цветы, которые в изобилии произрастали в керамических горшках на подоконнике. Для этой цели она облюбовала небольшой стеклянный кувшин, который стоял на верхней полке кухонного шкафа. Златка приподнялась на носочках, взялась за ручку сосуда и потянула его на себя. При этом она неловко задела старенький транзисторный приемник. Знававший лучшие времена динамик неожиданно тихонько хрюкнул, жалобно зашипел… и сквозь треск помех девочка ясно услышала одну-единственную фразу:

– Наконец-то ты появилась…