Исход, стр. 67
– Плохо, очень плохо.
– Элита не пострадала, – добавил майор, имея в виду подразделения генералов Уника и Кариоса.
– Ну это уже кое-что...
78
Шердманский флот в полторы сотни кораблей завершил окружение своего противника, насчитывающего столько же судов, часть которых была непригодна для боевых действий, взяв его под своеобразный колпак. Внизу была только планета, а спрятаться они там не могли.
Пока шло окружение, длившееся три часа, происходили мелкие стычки, не наносящие никому большого вреда. А с окончанием маневра и они прекратились.
– Прям тишина перед бурей, – сказал майор Маккенли.
– Но ждать мы этой бури не будем.
– В смысле? Что же мы будем делать?
– Прорываться, – просто ответил генерал.
– Прорываться? Но куда?!
– Разуй глаза, майор... Сейчас нам предстоит более чем получасовой рейд к Луне-1.
– Но Земля останется без защиты.
– Она уже без защиты. Теперь помолчи. – Генерал Свифт взял в руки микрофон.
Почему-то он не любил говорить без микрофона, куда-то в пустоту. У него было такое чувство, что без микрофона в руках его слова не доходят до слушателей. В итоге у него появлялся внутренний дискомфорт, а это чувство запросто могло привести к неверному решению, стоящему чьих-то жизней. Потому лучше было с микрофоном.
– Всем кораблям! Начинаем движение! – Свифт отключил микрофон и добавил: – Лишь бы топлива в баржах хватило...
Флагман завибрировал всем своим корпусом, мигнул свет, как бы напоминая всем, что он, за свою короткую жизнь, уже достаточно потрепан в боях и требует покоя или, на худой конец, если не капитального, то хотя бы внепланового ремонта.
Флот людей тронулся с места. Он двигался единой массой вместе с импровизированной защитой, шедшей на остатках топлива. Одна, две, три минуты спокойного движения, и пустоту полоснули лучи лазерных пушек.
Они били по кораблям, но больше по их движущейся вместе с ними защите. Продвигающиеся корабли отвечали вяло, больше для виду. Два крейсера потеряли ход от прямого попадания в их двигательные отсеки нескольких залпов и теперь двигались только по инерции, которая быстро затухала.
Понимая, что корабли обречены, их в спешном порядке покидала команда. Они еще успели произвести свой последний залп, вложив в него всю свою накопленную энергию и направив его в один вражеский корабль, находившийся прямо по курсу движения основной массы.
Залп удался. Да так, что не выдержали сами лазерные пушки, а точнее, фокусирующие линзы, которые сами от перенапряжения искривились, приведя к взрыву самих пушек. Но дело было сделано, и шердманский крейсер, пропустивший два мощных заряда, стал разваливаться на части.
Виновники гибели крейсера привлекли к себе на какое-то время внимание шердманов, стремившихся уничтожить наглецов. Что дало еще два десятка драгоценных секунд остальным, чтобы приблизиться к вершине купола из кораблей, а значит, к выходу.
– Внимание! Всем приготовиться... Каково время подхода?
– Минута тридцать. Они все поняли! – добавил майор Маккенли.
– Немудрено...
Разобравшись в чем дело, шердманские корабли бросились в погоню за уходящим флотом. Основание купола сузилось, образовав своеобразный шар из шердманских кораблей с остатками человеческого флота внутри.
Баржи безнадежно отстали, некоторые из-за нанесенных им увечий, у других просто закончилось топливо. Но и в таком состоянии они худо-бедно продолжали закрывать собою уходящий флот. На приличном ходу остались только еще несколько барж и кораблей-щитов, или, как их все называли, «летучих голландцев». А кто-то именовал их «призраками».
– Пошли! – лично скомандовал генерал Кроненберг по общей связи.
Тысячи истребителей покинули свои авианосцы, вместе с ними летели торпедоносцы «ТКГ-2», расходясь веером, каждый к своей цели. Их, в свою очередь, прикрывали «пауки». Все крейсера, линкоры и авианосцы добавили тяги. Они шли на прорыв. По ним стреляли из всех орудий, защитное облако уже практически не спасало, но на это не обращали внимания, они шли дальше. Поскольку ничего другого им не оставалось.
79
Бурная встреча по возвращении майора Дарваша, которого все считали погибшим, сменилась несколькими часами отдыха. Если это вообще можно было назвать отдыхом. О том, чтобы поспать, не могло быть и речи. Изнуряющий полет на разбитом «Бигл-2» выжал из него последние силы, когда летный костюм раздуло внутренним давлением, затрудняя и без того неуверенный полет на непривычной машине.
Поправив себя бодрящими сыворотками, Жак принялся за доводку более привычного истребителя под себя. Новой выделенную ему машину назвать было никак нельзя, она уже успела поучаствовать в боях, о чем свидетельствовал заваренный шрам на ее боку. Ремонтные бригады постарались на славу, доведя ресурс машины почти до первоначального состояния. Потому как в таких условиях иначе нельзя.
От более новой, первоначально предложенной ему машины он отказался. Жака смутила подозрительно чистая кабина и немного несовпадающая раскраска колпака с остальной машиной. Потом, когда поняли, что майор ни за что не возьмет «сухарик», ему сказали, что здесь погиб пилот, умерший буквально на руках механиков, но доведший-таки свой истребитель до стартовой ячейки.
К тому же, как только он вернулся, началась вся эта заваруха. Попадания в авианосец каждый раз знаменовалось сбоем в освещении, мешая все более лихорадочной работе. Но вскоре Жак перестал обращать на это внимание.
Очистив колпак кабины, Жак бросил ненужную ветошь на пол. Ее тут же поднял один из техников и унес с собой. Майор невольно проследил за его необычными действиями. Мусорить, конечно, было нехорошо, но обычно в углу всегда валялась куча ненужных тряпок и прочей ветоши. Этот мусор убирали два раза в день, но, видимо, не сейчас.
«Странно, у нас объявили день чистоты?!» – подумал Жак, только сейчас заметив, что нигде нет привычного мусора.
– Ты чего делаешь?
Техник, словно не слыша вопроса, окунул тряпочку в отработанное масло, пересыпал ее кусочками фольги и убрал в небольшой, рядом стоящий холодильник. Подобную операцию он провел еще несколько раз. Оторвавшись от своей работы, он пояснил:
– Что-то вроде газового облака, но из мусора.
– Сдурели, что ли?!
– Ничего не знаю. Что приказали, то и делаю.
– Скоро говном отстреливаться будем, – проворчал Жак.
– Уже...
– М-да.
Взвыла сирена боевой тревоги. Корабль чувствительно тряхнуло – он начал движение. По громкой связи прозвучало:
– Всем пилотам приготовиться, по возможности не покидать своих машин.
– Началось, – сказал капитан Малдер, заместитель Жака Дарваша.
– А ты чего радуешься? Жить надоело?
– Просто сегодня все станет ясно. Не люблю неопределенности...
– Не сегодня.
Попадания в корпус стали более частыми. Пробежали пожарные команды, в соседнем доке начался сильный пожар. Сгорели несколько истребителей, но по счастью огонь не добрался до топлива, иначе две-три переборки снесло бы начисто, уничтожив несколько десятков машин с их экипажами и прикрепленными к ним техниками.
– Звеньям майоров Хелпи, Ортеза, Шульмана и Дарваша: цель – крейсер под номером три.
Жак в последний раз со стороны придирчиво осмотрел свой «СУХО-200» и зачем-то носовым платочком отер несуществующую пыль с одной из ракет на подвеске. Только после этого залез в кабину.
– Оп-па! Есть такой! Авианесущий крейсер, – подтвердил Малдер, взглянув на экран своего истребителя. – Тут еще первый, четвертый, в общем, до черта и больше.
– Всем приготовиться, – скомандовал Жак.
В подтверждение его слов голос разделил помеченные суда между остальными звеньями. Наверное, со связью было что-то не в порядке, потому что остальные названные командиры находились на других авианосцах. В заключение диктор поставил и без того всем ясную цель: