Берсерк, стр. 38
Малкович ворвался на свой пост и заорал:
– Боевая тревога!!!
– Что случилось, Джо, шутишь, что ли? – спросил лениво слезший с койки сержант. – Боевых тревог вот уже лет сто не было.
– Оглох?! Я ведь не шучу! Обленились вы у меня, сволочи, быстро за пульты! – приказал Джо и вставил в приемную щель запуска системы свою индивидуальную карточку-ключ.
Только после этих слов, а больше того, действий своего командира, оперативный состав бросился к своим боевым местам. Заработали на полную мощность блоки управления, находившиеся до этого в «спячке». Включилась система наведения, вспыхнули экраны мониторов.
– Внимание, цель: квадрат тридцать пять.
Оператор ввел данные, и на экране-карте планеты вспыхнул желтым цветом квадратик. Он перенесся на малые мониторы, где его отформатировали частой координатной сеткой.
– Альфа восемьдесят два, двенадцать. Бета сорок три, двадцать.
– Готово, – доложил сержант.
Осталось выбрать заряды из многочисленного арсенала, и Джо выбрал самые простые и не слишком мощные.
– Заряжай.
– Есть, сэр.
Оператор зарядил орудия, и все почувствовали легкое дрожание корпуса от приведенных в действие подающих устройств. Спустя еще какое-то время вибрация усилилась: разворачивались на нужный угол орудия третьего поста.
– Цель захвачена.
– Огонь!
Грянул залп из десяти стволов. Крейсер сотрясло от сильной отдачи, по его корпусу пробежала заметная дрожь.
– Повторить!
– Есть, сэр.
Полуминутное ожидание сменилось новым залпом. Всего третий пост успел произвести пять залпов, а потом в помещения ворвалась бригада военных полицейских и скрутила артиллеристов.
Через пять минут на пост вошел адмирал, весь облитый какой-то жидкостью. Одним словом, на мундире можно было ставить большой жирный крест, отчего адмирал находился не в лучшем расположении духа, ведь форму купил только вчера. По сравнению с этим даже несанкционированные залпы отодвинулись на второй план.
– Что происходит? – наконец спросил адмирал Гордон. – Кто и по какому праву стрелял?
– Лейтенант Малкович, сэр. Командир третьего арт-поста, – ответил Джо, попытавшись выпрямиться, но было это не просто: полицейские крепко держали его.
– У нас что, учения или какой-то праздник? Но тогда я не вижу праздничного салюта за бортом.
– Никак нет, сэр! Залп был произведен по лагерю боевиков, координаты которого были получены мною на основании данных…
– Ты что себе позволяешь, мерзавец?! – орал адмирал. – Или считаешь нас полными кретинами? Все данные должны проходить через меня! Я же тебя за самоуправство на гауптвахте сгною, гаденыш.
– Сэр, в соответствии со статьей четыреста семнадцать Кодекса, – начал Джо, показав глазами на стеллаж с технической литературой. – Я вправе принять решение о самостоятельном…
– Дайте сюда этот Кодекс. – Адмирал нетерпеливо дернул рукой.
Майор-адъютант схватил со стеллажа тоненькую книжечку, быстро перелистав ее, открыл на нужной странице и передал адмиралу.
– Какова была причина? – спросил адмирал, прочитав статью.
– Возможное нахождение на базе Первого и его скорый уход…
– Бин Лашена?
– Так точно!
– Ну это другое дело, – пожевав губами, произнес адмирал Гордон.
– Каковы результаты обстрела?
– Еще не смотрели, сэр.
– Ладно. – Адмирал повернулся к адъютанту. – Юсеф, распорядись, чтобы посмотрели, что там натворили мои орлы.
– Есть, сэр.
Майор отошел в сторонку и что-то забурчал в рацию. Через две минуты ближайший спутник-шпион вышел на нужную орбиту и передал снимки на крейсер.
– Да-а… картина, прямо скажем, крайне неприглядная, – протянул адмирал.
Место на снимках больше походило на лунный пейзаж с кратерами, чем на лесистую местность.
52
Лейтенант Джереми, командир группы «берсерков», третий месяц безвылазно бродил по горам, прочесывая свой район вдоль и поперек. За все это время ему на пути попался только один не слишком большой караван с оружием, который они одной тихой ночкой ликвидировали без единого выстрела, обойдясь только ножами, а потом закопали, «чтоб не пахло». Было это еще в самом начале дежурства, а потому долгое «брожение» без работы сильно действовало на нервы. И он уже готов был дать приказ о возвращении на базу, как пришла шифровка, что где-то рядом находится Первый.
– Что думаешь, Ник? – спросил лейтенант своего сержанта Борисова.
– Не знаю, Крэг. Слишком легко. То годами от него ни слуху ни духу, и вот на тебе – Первый где-то рядом. Подозрительно это.
– Вот и я о том же… – Лейтенант недовольно сплюнул и носком ботинка втоптал плевок в землю, присыпав сверху.
– Что будем делать?
– А что нам остается? Искать.
С того разговора прошла неделя. Группа разделилась на три для более тщательного поиска и вот спустя неделю по приказу лейтенанта собралась вновь. .
– Везет вам, лейтенант, – сказал сержант, присаживаясь рядом с командиром. Его группа из трех человек пришла позже всех.
– Я командир, мне должно везти.
– Вы нашли Первого?
– Еще нет. Но я нашел одну базу бородачей. Нутром чую, что он там.
– А если поподробнее?
– Не знаю, просто чувствую, и все тут. Сержант не настаивал. За долгие годы службы он научился доверять интуиции, как своей, так и чужой. Поскольку пережил многих «атеистов», чтобы просто так отмахиваться от чувств.
– Где эта база?
Лейтенант расстелил на своем колене небольшую карту и показал.
– На той стороне перевала. Отлично замаскирована; я ее, можно сказать, по чистой случайности нашел. Какой-то неряха оставил на тропе окурок. База может укрывать до двухсот человек. Сейчас там около ста пятидесяти, есть женщины и дети.
Ник кивнул. Бородачей иногда сопровождали их боевые подруги, хотя понять этого никак не мог.
– Завтра, – подытожил лейтенант Джереми, – идем их наблюдать. Так что отдыхайте, потому что, возможно, придется их брать; точнее, одного брать, остальных отправлять к праотцам.
– Ясно.
Подошел радист, и лейтенант жестом задержал Ника. Радист по кличке Ухо был солдатом необщительным и просто так, «за сигаретами», не приходил, у него на все была веская причина.
– Что у тебя, Ухо?
– Атаковали центральную базу. – В качестве подтверждения радист протянул наушник, из которого через треск помех доносились истошные просьбы о помощи, потом взрыв – и все затихло.
Радист покрутил настройки рации, работающей в пассивном режиме приема, чтобы специалисты бородачей их не засекли, и динамики снова ожили. Только теперь из них лилась гортанная незнакомая речь. Впрочем, перевод не требовался, в голосе явственно чувствовались командирские нотки и не менее бодрые в докладах об исполнении приказов, сквозь все тот же треск автоматов.
Каждый «берсерк» с грехом пополам мог допросить пленного, и некоторые слова были даже знакомы, и ничего хорошего они не означали.
– Спасибо, Ухо, – поблагодарил лейтенант и, после того как радист ушел, сказал: – Отдых отменяется, все немедленно сюда.
Лейтенант ткнул пальцем в неубранную карту, в то же место, куда он показывал всего пару минут назад.
– Потом отдохнем.
– Что ж, нам не привыкать, – согласился сержант и, легко поднявшись, приказал: – Отделение, готовсь к марш-броску. Время на сборы – минута.
Солдаты быстро собрались, не оставив ничего, что напоминало бы о пребывании здесь человека. Все следы, что еще остались, исчезнут через час, природа позаботится об этом. Примятая трава встанет, а нечаянно сломанные веточки продолжат свой рост. Одно слово – джунгли.
Группа перебралась через перевал и оказалась в каком-то километре от базы сепаратистов. Та жила своей жизнью. Только на следующий день в размеренный распорядок вошло некоторое оживление: как в стане боевиков, так и в лесу.
Сержант приник к стволу дерева, слившись с ним. Рядом, буквально в двадцати шагах, шел патруль бородачей. Они шли тихо, не переговариваясь, внимательно вглядываясь в окружающий лес, но сержанта Борисова так и не заметили. Ник спокойно мог разделаться с этим патрулем, но делать этого не стал. Просто осознание того, что мог, согрело его изнутри.