Правила вождения за нос, стр. 23
– Зараза! – завопил он, поднимаясь на четвереньки. – Ты что, спятила?
Вероятно, она спятила, потому что уселась за руль и завела мотор. В тот же миг из подъезда выскочил пузатый тип. Он успел натянуть на себя спортивные штаны и набросил куртку прямо на голое тело. И пылесос захватил с собой, – вероятно, в качестве оружия. Следом за ним появилась его жена в турецком банном халате и, хлопая крыльями, заголосила:
– Ваня! Это террористка, Ваня! Ты обязан ее остановить!
Увидев, что террористка выбросила из машины шофера, пузан потрусил ему на подмогу. Сообразив, что машину сейчас угонят, шофер бросился к задней дверце и, распахнув ее, залез внутрь. Ваня с пылесосом забрался тоже. Ни секунды не колеблясь, жена в халате метнулась за ним.
– Ну ни фига себе! – пробормотал Валерий Антонович, когда «неотложка» сорвалась с места и рванула вперед, выписывая на дороге всевозможные кренделя. – Вот это женщина!
Восхищенный ее бесстрашием и находчивостью, Фокин поехал за ней. Он уже, конечно, сообразил, что Вероника Матвеевна его панически боится. Теперь ему хотелось не только поцеловаться, но и выяснить отношения. В чем, интересно, она его подозревает? Может быть, он живет себе, не дуя в ус, а его собираются арестовать по какому-нибудь ложному обвинению?!
У Вероники Матвеевны был большой опыт вождения. Свои «Жигули» она недавно подарила дочери, а на новое транспортное средство до сих пор не скопила денег. За свою жизнь она чего только не водила! Поэтому очень быстро освоилась за рулем и даже включила сирену. Полчаса она носилась по городу, словно буйнопомешанный, вырвавшийся из клиники на свободу. «Тойота» висела у нее на хвосте, словно привязанная. Пару раз она даже проскочила за «неотложкой» на красный свет, и никакой патруль ее не остановил!
В конце концов Вероника Матвеевна заманила Фокина в Строгино, оторвалась от него на прямой дороге, круто развернулась поперек полосы встречного движения и пошла на таран. В самую последнюю секунду Фокин успел вывернуть руль, однако «неотложка» снесла ему боковое зеркальце и покорежила дверцу. Валерия Антоновича бросило на руль.
– Никогда, – сказал Фокин, делая столь же рискованный поворот, – ни одна женщина не обходилась мне так дорого!
Увидев настырную «Тойоту» в зеркальце заднего вида, Вероника Матвеевна отчетливо поняла, что речь идет о жизни и смерти. Вероятно, Фокин решил прикончить ее во что бы то ни стало. Наверное, он хочет дождаться, пока у нее кончится бензин, выскрести ее из машины и задушить.
Она додумалась искать защиты у милиции. Попетляв по дорогам еще некоторое время, она, наконец, наткнулась на патруль, который торчал на развилке где-то в районе улицы Исаковского. Милицейская машина стояла на обочине, а двое милиционеров прогуливались поблизости, зорко наблюдая за проезжающим транспортом. Вероника Матвеевна ударила по тормозам, но немного не рассчитала, и машина, визжа покрышками, пронеслась несколько лишних метров. И тут выяснилась ужасная вещь – дверцу заклинило. В тот момент, когда она таранила «Тойоту», покорежила не только ее переднюю дверцу, но и свою! С замком что-то случилось.
Вероника Матвеевна изо всех сил дергала ручку, но дверца не поддавалась. И тут в окне возникла физиономия Фокина. Вероника Матвеевна завизжала. Милиционеры не шли, и она никак не могла понять почему. Может быть, этот тип напал на них и всех положил?
На самом деле, когда «неотложка» остановилась и патрульные направились к ней, из задней дверцы неожиданно полезли странные личности. Первым появился мужик с пылесосом наперевес, за ним – тетка в халате, бигуди и шлепанцах на босу ногу, замыкал шествие тип с перекошенной физиономией.
– Товарищ сержант! – закричал он, как только увидел милиционера. – У меня машину угнали!
– Какую машину? – еще издали спросил сержант.
– Вот эту! – показал мужик себе за спину.
Сержант остановился и озадачился.
– Это террористы! – завизжала тетка ужасным голосом. – Ваня, скажи ему!
Она толкнула пузана с пылесосом мощным боком, и тот немедленно сказал:
– Там террористы, – и показал щеткой пылесоса на «неотложку», в которой они только что прикатили.
Сержант не отличался молниеносными реакциями, ему необходимо было основательно во всем разобраться. Он еще даже не приступил к делу, когда «неотложка» сорвалась с места и, включив «пугалку», скрылась в тумане. Фокин, которому так и не удалось выудить Веронику Матвеевну из машины, помчался следом. На Волоколамском шоссе им попалась еще одна «неотложка», с воем мчавшаяся по своим неотложным делам. Вероника Матвеевна пристроилась к ней, и кортеж из двух машин «Скорой помощи» и покореженной «Тойоты» с ветерком долетел до больницы, миновал ворота и остановился возле приемного покоя. Выбравшись из машины через вторую дверцу, Вероника Матвеевна ринулась было назад, но тут увидела, что Фокин бежит ей навстречу. Она нырнула в заднюю дверцу и попыталась ее захлопнуть, но не успела. Фокин влез следом за ней и завопил:
– Вероника, что вы такое вытворяете?! Вы же могли погибнуть!
Она попятилась, стукнулась о носилки и спиной повалилась на них.
– Вы что, хотите меня убить? – простонала она высоким голосом, пытаясь подняться.
– Убить? – поразился Фокин, нависая над ней. – Как вам такое только в голову пришло?!
– Зачем же вы за мной гнались? – Вероника Матвеевна перешла на писк.
– Я хотел тебя поцеловать, дурочка!
Когда санитары из приемного покоя втиснулись в машину, им пришлось отрывать Фокина от Вероники Матвеевны силой.
– Товарищ! – призывали они, пытаясь отцепить его руки от лацканов ее плаща. – Товарищ, вы молодец! Спасибо. Если бы не искусственное дыхание рот в рот, она бы не выжила.
Когда Фокина все-таки оттащили, глаза у Вероники Матвеевны были закрыты, а по лицу разливалось неземное блаженство.
– Кажется, она умирает, – сказал один санитар другому. – Пульс бешеный, дыхание прерывистое, поверхностное. Кислородную маску давай.
Они положили ей на лицо кислородную маску и потащили носилки из машины.
Глава 8
Как только Стас открыл дверь под вывеской «Экодизайн», до него донеслось нестройное пение. Самодеятельный сводный хор исполнял душевную песню из кинофильма «Белый день»: «Напилася я пьяна-а-а, не дойду я до дому-у-у! Довела меня тропка дальняя до вишневого саду-у-у!»
Стас кашлянул, и хор запел с удвоенной силой, затем навстречу ему откуда-то из-за фикусов вышел Захар Горянский. Увидев Стаса, он немедленно налился непримиримой ненавистью, словно половец, завидевший татаро-монгольскую орду.
– У вас сегодня что, именины? – спросил Стас, с интересом прислушиваясь. – Служащие радостно пляшут и поют?
– А вам завидно? – буркнул Захар.
Стас обошел его, с трудом удержавшись от искушения задеть Захара плечом, и двинулся на голоса. В маленькой комнатке, по-сестрински обнявшись, сидели Настя и Оля Свиридова и с закрытыми глазами тянули: «Как же горько, кукушка, как же горько мне!» Витя Валентинов расположился отдельно. Глаза его были закрыты, однако последние слова он подхватывал: «Кукушка... мне-е...»
– Девочки! – позвал Стас. – Отлично поете.
– Стас! – сказала Настя заплетающимся языком и попыталась подняться. – Мы тут немного расслабились, не мог бы ты отвезти меня домой?
– Не дойду-у я до дому-у! – дурным голосом завопила Ольга.
– Ну, конечно! – засмеялся Стас. – Какие проблемы?
Он потянул Настю с дивана, она встала, но тут же начала заваливаться назад.
– Ну-ну-ну! – воскликнул он, не давая ей упасть. – Тихонечко, тихонечко!
Присел, перекинул ее через плечо, и она послушно повисла, как сломанная кукла наследника Тутти. Попа оказалась впереди, а голова сзади.
– Дайте пройти! – потребовал Стас, отпихнув-таки Захара плечом.
Тот пошел за ними на улицу, по дороге попытался поправить Насте волосы, но она укусила его за палец, и он отстал. Стас загрузил ее на заднее сиденье, кое-как устроил и, продолжая смеяться, уселся за руль.