Возрождение (СИ), стр. 49
- Для реликта ты слишком молодо выглядишь.
- По сравнению с тобой - возможно. А по сравнению со смертными...
Дракон буквально впился глазами в ее бледное лицо.
- Сколько ты живешь?
- Почти шесть веков, - легко ответила Гончая, повергнув в шок ллера Адорраса и его эльфов - из тех, кто еще не ушел. - Это имеет какое-то значение?
Незнакомец не ответил. Вместо этого он резко вскинул голову и долгим, очень долгим и очень неприятным взглядом посмотрел на окаменевшее лицо Таррэна.
- Вот оно что: магия крови... значит, вы нашли к ней ключ и сумели создать... что ж, я вижу, кое-чему вы все-таки успели научиться. Пробудили свой Огонь. Выжили, но отрезали часть себя, чтобы сохранить разум. И даже добавили кое-что новое, раз посмели шагнуть за грань жизни. Но это уже неважно. Для них и для тебя, - он снова повернулся к Белке, не дав ей как следует обдумать мысль насчет окончания поединка наиболее быстрым и удобным способом. Например, коротким прыжком и переломом чьей-то мускулистой шеи. - Вам не место на Алиаре. Вам не место ни в одном из миров.
Дракон угрожающе развернул ладонь.
- Но-но, - фыркнула Белка, стремительно сдвинувшись и встав между ним и напрягшимися эльфами. - Не тебе решать, кому из них жить, а кому умереть. Как бы ни славили тебя местные фанатики, богом ты не был и никогда, хвала Бездне, не станешь. Так что придержи коней, ящер. Они не твои.
- Я их уничтожу, - поразительно спокойно отозвался чужак.
- Только через мой труп.
- Тебя привязали к предателям магией? - сухо осведомился Дракон.
- Больше, чем магией.
Он нахмурился, отчего-то больше не желая спорить. Может, от того, что уже начал догадываться о причинах. А может, зеленые глаза все же успели коснуться его своей силой. Или дело все в том, что стоящий перед ним НЕчеловек никогда не был мужчиной?
Дракон всмотрелся внимательнее и, наконец, поняв все, прикусил губу.
- Зачем это тебе? - неожиданно тихо спросил он, убедившись, что не ошибся.
Белка невесело улыбнулась.
- Ты не поверишь: они - моя Стая.
- Несмотря ни на что?
- Да.
- Тогда мне придется тебя убить, - так же тихо сказал Дракон, и Гончая снова улыбнулась.
- Верно. Но они - мои, Дракон. Все до одного: отец, брат, моя пара и, заодно, настоящая Стая. Вернее, здесь пока только часть Стаи, но, пожалуй, самая важная. И я пришел сюда для того, чтобы сохранить ее любой ценой.
- Пришла... - неслышно поправил он, старательно не глядя в глаза Гончей.
- Для кого как. Но тебе ведь это не помешает?
- Нет. Ты не принадлежишь моему Народу.
- А если бы принадлежал, не посмел бы?
- Дарящие Жизнь святы. Но ты - нет. Несмотря даже на кровь, текущую в твоих жилах.
- Ты хотел сказать: ИМЕННО благодаря ей, - сухо кивнула Гончая, приподнимая свои клинки. - Что ж, полукровкам никогда не везло по жизни. Мне не повезло особо, хотя это, конечно, как посмотреть. В конце концов, жить ради Стаи и умереть за нее - это ли не честь для воина?
Дракон угрюмо промолчал.
- Значит, мы все решили? - снова спросила Белка. На этот раз ровно, без улыбки и совсем по-деловому. Как перед последним боем.
- Да, - глухо отозвался он и без всякого предупреждения швырнул в нее сгусток чистого Огня.
Глава 13
Ллер Адоррас вздрогнул от неожиданности, когда ему на плечо опустилась чья-то твердая рука, и, невольно оторвавшись от невероятно зрелища в виде смятенного Дракона, удивленно уставился на наглеца.
- Уходи, - беззвучно велел ему Шир, сверкнув опасно пожелтевшими глазами. - Вам здесь не место.
Владыка Эоллара ошеломленно моргнул, однако перевертыш лишь пригнулся и, обдав его внезапно усилившимся запахом дикого зверя, бесшумно скользнул дальше. В сторону рена Аверона и главы Совета, растерянно взирающих на мирную беседу Гончей и внезапно притихшего Создателя.
Но откуда тут взялся Шир? Да еще и не один? Да, точно - остальная четверка тоже здесь: вон, какая дыра зияет в стене зала, который прежде считался неприступным. Но эти дикари, наверное, просто не знали - взяли и сломали, после чего юркнули в образовавшуюся щель, раскидав по дороге е растерявшуюся стражу, а теперь настойчиво подталкивали непонимающих алиарцев к выходу, будто им было до этого какое-то дело. Даже порыкивали сквозь зубы, когда на осторожное касание Старейшины сперва удивлялись, потом сердились, по привычке открывали рты для возмущенного вопля... и беспокойно замирали, видя у собственного носа внушительный кулак.
Владыка спохватился и запоздало кивнул рену Роинэ, чтобы уходил вместе со всеми. Тот неохотно наклонил голову, однако подчинился без возражений. Да еще и Аверона прихватил за собой, на пару с Эганарэ и Эвисталле, от которых здесь вообще не было никакого проку.
- Сир? - позволил себе некоторую вольность Ортэ.
- Я останусь, - не оборачиваясь, отозвался ллер Адоррас.
И верно: негоже правителю бежать с поля боя. И совсем уж недостойно Владыки спасаться бегством впереди своих подданных. Хотя последние, наверное, сочтут это глупым чудачеством. Впрочем, ему не было до них дела - гораздо больше повелителя волновала его верная стража, потому что она, хоть и была ошарашена появлением Создателя, все же не поддалась панике. А теперь плотно сомкнулась вокруг Владыки, готовясь защитить его от любой опасности.
От этой мысли у ллера Адорраса сразу потеплело на душе: все-таки он добился, чего хотел, и в Народе появились настоящие воины. Не бесстрашные, отнюдь, но умеющие бороться со своими страхами. Не непобедимые, однако способные учиться на своих ошибках. Не слишком многочисленные, но при этом преданные ему до последней капли крови. Преданные настолько, что даже отказались от родовых имен и именитой приставки "рен" к имени - в знак того, что отныне их жизни принадлежат не Роду, но долгу. Они - его личная сотня. Его первая армия. Плоды его многолетних усилий и настоящая, законная гордость.
Владыка окинул затуманившимся взором встревоженные лица стражей и хрипло повторил:
- Я останусь. Сберегите Эланну.
Ортэ заметно побледнел, однако быстро встряхнулся.
- Как прикажите, сир... Геро, Лоран - от Владыки ни на шаг! Серго, Итэн - прикроете его со спины! Свар, Роан - присмотрите за дверью. Остальные - к госпоже Эланне, и чтобы ни один волос не упал с ее головы!
Ллер Адоррас тихо вздохнул. Но тут палка о двух концах: хотел, чтобы в Народе были настоящие воины, вот и получи теперь. Не уйдут они - не приучены. Не бросят его одного. И Эланну тоже не бросят. Собой закроют, жизни свои молодые положат, а ее сберегут. И при этом ни на миг не усомнятся в том, что поступают правильно. Даже не задумаются о том, что с их гибелью надежда на возрождение Эоллара может окончательно угаснуть.
Ортэ настороженно покосился на повелителя, опасаясь гневной вспышки за нарушение приказа и уже готовя весомые аргументы, однако Владыка почему-то смолчал. Только слабо кивнул, обозначив согласие касательно дочери, и снова повернулся к чужакам.
Элиар и Таррэн стояли плечом к плечу, сдерживая обрушившуюся на них огненную мощь. Неистовое пламя, несмотря на отвлекшегося Дракона, по-прежнему плясало в опасной близости от их сапог, дышало нещадным жаром, опаляло брови, стягивало кожу на лицах. Она извивалось так близко, что, казалось, вот-вот прорвет тонкую пленку наспех выставленной и спешно укрепляемой защиты. Однако пока они держались, упорно закрывая собой остальных. А сразу за ними, выстроившись в ряд, с мрачными лицами встали необычные смертные и будто бы спины им прикрыли от неожиданного подвоха. А может, и еще чем помогали - Владыка не разобрал. Понял только, что с их появлением Элиар вздохнул чуть свободнее. Тогда как Таррэн позволил себе немного ослабить контроль за жадно лижущими пол языками пламени.
От этого несколько огненных лизунов тут же просочились под защитным заклинанием, кровожадно потянувшись к алиарцам, однако перевертыши не дремали - в голос рыкнули, рявкнули, и Огонь, к изумлению Владыки, недовольно отступил. Просто носки сапог им опалил, не больше, а жалкие искорки, оставшиеся после попытки прорыва, почти мгновенно впитались в волосы и кожу Охотников, придав им зловещий красноватый оттенок. Правда, всего на мгновение. После чего они снова стали такими же хмурыми, мрачными, набычившимися, дикими зверьми. И с нескрываемым вызовом уставились на огненную преграду, за которой плясала в трудном поединке неутомимая Гончая.