Гарем покойников, стр. 37
По мере того как Жеряпко описывал интерьер комнаты Валентины в башне этого самого дома, челюсть Саши Ядовитого медленно уезжала вниз, делая его похожим на человека, не совсем здорового психически. Гоша непроизвольно крякнул, и Саша, выйдя из оцепенения, безразличным голосом спросил:
– И как же выглядит муж Валентины?
– Он такой невысокий, – охотно начал описывать Федор, – с птичьим носом и круглыми глазками. Злобный.
Сашу осенила идея. Он щелкнул в воздухе пальцами и сказал Гоше:
– Собери всех в соседней комнате. Пусть этот, – он кивнул подбородком на Федора, – на них посмотрит.
– Хорошо, босс, – отозвался тот.
Саша предложил Федору стул, а сам уселся в кресло. Смерив своего пленника подозрительным взглядом, он сказал:
– Не нравится мне все это.
– А мне, думаете, нравится? – парировал Федор. – Я полюбил женщину и из-за этого вынужден ночевать на офисном диване и питаться холодными чебуреками. Я не могу так больше! Меня постоянно куда-то тащат и угрожают. Я подставляю своих друзей!
– Каких друзей?
– Риту, например.
– Кто это – Рита? – заинтересовался Ядовитый.
– Это та девушка, которая заплатила выкуп.
– Кому?
– Да мужу, мужу! Что вы за человек такой упертый?! – вспылил Федор.
– Пойдем, – приказал Саша, когда ему подали знак, что в соседней комнате все готово. – Заходи, смотри. Знаешь кого-нибудь?
Федор мгновенно узнал одного из амбалов, которые накануне впустили его в дом под видом доктора Фрейда. Глаза его радостно вспыхнули, но тут же потухли, и Федор прикусил язык. Амбал тоже узнал Федора и медленно попятился.
– Этот! – азартно воскликнул Гоша, который следил за происходящим с живейшим любопытством.
– Не может быть! – рявкнул Ядовитый и повернулся к Федору: – Ты же сказал – он небольшого роста, с круглыми глазками!
Амбал, который думал, что дознание проводится с целью выявить сторожа, который безответственно отнесся к своим обязанностям, вытаращил глаза и начал медленно оседать на пол. По его лицу градом катился пот.
– Где деньги? – рявкнул Саша, надвигаясь на него узкой грудью. – Ты, гнида!
– Какие деньги? – прошептал тот.
– Которые Жеряпко тебе заплатил?
– Он не давал мне никаких денег. Я думал, что он доктор.
– Что за холеру ты несешь? Какой, к едрене фене, доктор?
– Как какой? Зигмунд Фрейд, – выпалил амбал.
Два человека заржали.
– Вы меня с ума сведете! – заорал Саша, багровея лицом. В гневе он стал еще неприятнее. – Полный дом придурков!
Он схватил стул и с размаху запустил им в стену. Тесная толпа мгновенно рассыпалась. Один Федор не обратил на опасную выходку никакого внимания. Поглядев на часы, он раздраженно воскликнул:
– Уже столько времени прошло! Валентину давно должны были выпустить. А я тут с вами торчу! Немедленно проводите меня к выходу!
Услышав это заявление, Саша мгновенно потерял интерес к оставшимся стульям и сладким голосом сказал:
– Валентина, мой дружочек, сейчас сидит в той самой комнате, которую ты так хорошо запомнил. Заперта она на замки и засовы. И никто ее оттуда выпускать не собирался.
– Вам-то откуда знать! – сварливо сказал Федор. – Мне ее муж пообещал, что выпустит Валентину сразу после меня. Так что моя девочка уже далеко.
– А пойдем посмотрим! – предложил Саша.
– И смотреть нечего, – пожал плечами Федор. – Ее там нет.
– На спор!
– На спор.
– Если ее там нет, я тебя отпускаю. Слово. Все слышали? Я слово дал.
Амбал, про которого на время забыли, метнулся вниз по лестнице, а все остальные гурьбой потопали к комнате пленницы. Дверь Саша распахнул рывком, и она с грохотом ударилась о стену. Валентины в комнате не было. Кровать выглядела растерзанной – одеяло на полу, простыня сбита, толстая перина бугрится складками. Створки шкафа распахнуты, на полу валяется несколько пустых вешалок и пара скомканных платьев.
– Шкатулка! – бросился Саша к трельяжу. – Шкатулки с драгоценностями нет! Она действительно удрала! Но как?!
– Ее выпустил муж, – пожал плечами Федор.
– Я!!! Я ее муж! – заорал Саша, брызжа слюной.
– Кто бы вы ни были, вы обещали меня отпустить, – напомнил тот.
Саша замолчал, продолжая держать лицо с выпученными глазами перед постной физиономиией Федора. Некоторое время в комнате висела тишина. Потом Саша отодвинулся и своим обычным голосом сказал:
– Я передумал.
– То есть как это?! – не поверил Федор. – Вы же слово дали!
– Я самому себе еще раньше слово дал, – процедил Саша. – Что живым ты от меня не уйдешь. Не нравишься ты мне живой, ясно?
Не успел Федор и глазом моргнуть, как всех вымело из комнаты и тяжелая дверь захлопнулась прямо перед его носом. Дважды повернулся ключ в замке, и Федор остался один.
– Обманул, гад рыжий, – пробормотал он и со всего маху плюхнулся на кровать. Кровать ахнула человеческим голосом. Федор вскочил и уставился на то место, куда незадолго до этого приземлился.
– Это я, Феденька! – раздался задушенный голос Валентины. Толстая перина, лежавшая сверху кровати застывшими бурунами, зашевелилась. Буруны задвигались, заволновались, потом вздыбились. Наконец перина откинулась, и из-под нее появилась Валентина, взлохмаченная и несчастная.
– Феденька! – бросилась она на шею Жеряпко. – Мы пропали!
Федор растерянно моргал глазами. Он не мог понять, зачем Валентина спряталась под перину.
– Убежать хотела, – объяснила она. – Если бы они подумали, что меня в доме нет, стеречь комнату перестали бы. И я уж как-нибудь выскользнула бы. Я и шкатулку с украшениями спрятала, чтобы с толку их сбить.
– Выходит, я все испортил, – ужаснулся Федор. – Но подожди! Этот рыжий что, действительно твой муж?
Валентина быстро закивала головой:
– Он, Саша.
– Ничего не понимаю! – Федор сел и обхватил руками голову. – Кому же Рита деньги отдала?
Он принялся сбивчиво рассказывать о том, как их с дочерью шефа схватили ночью возле офиса и привезли в незнакомый дом. И о том, что случилось впоследствии.
20
Между тем наступил рассвет. Олег Бубнов встречал его возле дома Кумарикина с камерой в руках. На улице было пустынно и тихо. Спали даже дворники, которые особо охочи до утреннего холодка. Пройдет еще немного времени, и они заработают метлами, наполняя дворы оживленным шарканьем. Повыскакивают из подъездов возбужденные собаки, потащат сонных хозяев по газонам и палисадникам. Но пока их час еще не настал. Еще длилось время темных личностей и сыщиков.
Кумарикину принадлежал темно-зеленый «Фольксваген» – далеко не новый, но еще вполне презентабельный. Сегодня вид у него был не блестящий. Он стоял возле кумарикинского подъезда, облепленный после дождя крупными каплями. Левая передняя фара разбита, на крыле глубокая вмятина. И самое главное – на земле ни одного осколка. Если бы фару разбили здесь, допустим, при парковке, стекла сверкающей кучкой лежали бы неподалеку. Но нет – с этой точки зрения все было стерильно. Бубнов на всякий случай наклонился и заглянул под автомобиль, разглядывая асфальт через видоискатель. Потом долго снимал обнаруженные повреждения. Удалялся он от дома Кумарикина, бодро насвистывая.
Путь его лежал в «Техноконсульт». Поприветствовав охранника, который уже привык к его неурочным визитам в офис, Бубнов поднялся на второй этаж и отпер дверь отдела кадров. На большой связке ключей у него оказался не только ключ от заветной двери, но и ключ от сейфа, надо сказать, достаточно допотопного, который он отпер недрогнувшей рукой. Бубнова интересовали личные дела сотрудников. Выложив папки на стол, он принялся бегло их просматривать. Если бы кто-то наблюдал за ним, то сразу понял бы, что он ищет что-то конкретное. Не прошло и получаса, как Бубнов удовлетворенно крякнул и, выхватив из кармана блокнот, сделал в нем торопливую запись. Потом тщательно уничтожил следы своего присутствия в отделе кадров и выскочил вон.