100 великих тайн Третьего рейха, стр. 28
Осторожный и хитрый Николаи пришёлся нацистам ко двору — он стал основным советником фюрера по делам секретных служб, но не лез вперёд и старался скрывать свои амбиции. Даже когда нацисты пришли к власти, Николаи продолжал оставаться всего лишь советником вождя.
Опытный разведчик видел: Гитлеру не нравится глава военной разведки полковник Бредов. И Николаи подкинул фюреру идею о начале тотального шпионажа — коль скоро идёт подготовка к тотальной войне, нужен и тотальный шпионаж!
Как и ожидал Николаи, полковник Бредов совершил непростительную ошибку и встретил идеи Гитлера, — фюрер быстро присвоил мысль Николаи, — в штыки. Первым его поддержал бывший в тот момент канцлером генерал Курт фон Шлейхер. Правда, «царствование» Шлейхера продолжалось недолго: с 3 декабря 1932 года до 30 января 1933 года, когда канцлером стал Адольф Гитлер, не привыкший прощать тех, кто посмел встать ему поперёк дороги.
Фюрер терпел Бредова почти полтора года, пока во время чистки 1934 года ему не представилась возможность покончить одним махом с множеством политических противников, личных врагов и ставших ненужными бывших друзей. В число обречённых попали и фон Шлейхер с Бредовым.
30 июня 1934 года несколько эсэсовцев ворвались на виллу отставного канцлера, смертельно ранили его жену и убили его самого «при попытке оказать вооружённое сопротивление». Полковника Бредова подручные Гиммлера схватили в здании военного министерства и убили.
1 июля в военное министерство прибыл Вальтер Николаи и занял кабинет убитого Бредова: новый канцлер Германии Адольф Гитлер назначил «молчаливого полковника» главой военной разведки рейха. Николаи стал методично восстанавливать работу агентурной сети, нацеливая её на США, Францию и Англию. Менее чем через год он уже мог доложить Гитлеру, что в этих странах созданы нелегальные резидентуры немецкой военной разведки, имеющие на связи около пятисот осведомителей.
Николаи срочно затребовал свой спасённый архив разведки и решил создать германо-японский союз спецслужб, чтобы получать информацию, интересующую его, через мощную агентурную сеть, сплетённую за счёт финансовой поддержки Японии. План казался грандиозным и очень смелым.
Вальтер начал усиленно убеждать представителей спецслужб из Токио, что японская разведывательная агентура не сможет вести эффективной работы, поскольку среди европейцев её быстро обнаружат и ликвидируют. Он официально предложил японцам объединить ресурсы и использовать немецких агентов там, где японские подвергались реальной угрозе провала. Он обещал спецслужбам Страны восходящего солнца предоставить все данные, полученные немцами в Европе, а в обмен организовать широкую совместную агентурную сеть в США. Но с тем условием, что японская разведка согласна представлять берлинскому партнёру все сведения, полученные её агентами. Японцы приняли предложение, и в Токио для связи разведок направили опытного немецкого разведчика Отто, позднее назначенного послом Германии и Японии.
Не обошёл вниманием «молчаливый полковник» и диверсионную деятельность, которую он старался развивать совместно с японским коллегой генералом Тераучи. Николаи организовал и открывал спецлаборатории, где велись суперсекретные научно-исследовательские работы, создавал разведшколы и сумел добиться того, что вплоть до 1942 года немецкая разведка считалась одной из самых лучших в мире.
Уходя, возвращаясь и снова уходя, «молчаливый полковник» всегда хранил множество самых разных тайн, подавляющее большинство которых так и осталось нераскрытыми. Да и он сам всегда был человеком-загадкой, старавшимся постоянно придерживаться принципа, высказанного однажды Талейраном: «Единственный орган, которым государь должен меньше всего пользоваться, это язык».
«Ночь длинных ножей» и «вторая революция»
События в Германии развивались далеко не столь однозначно, как это часто пытаются представить в исторической литературе о Третьем рейхе. Большинство западных историков и исследователей периода 20–40-х годов XX века придерживаются мнения, что национал-социалистическое движение Германии являлось по-своему революционным в тех сложных условиях. Оно ставило перед собой цели и задачи новой социальной революции, которую намеревалось осуществить только в интересах германской нации.
С первых дней возникновения «движения», — так нацисты называли свою партию, — развитие националистической революции в Германии шло двумя путями, часто противоборствующими, подобно различным политическим течениям в других партиях. Даже само название партии — Национал-социалистическая рабочая партия Германии, — вызывало серьёзные трения между сторонниками национализма и более умеренными, готовыми идти на компромиссы и избегать экстремизма, сторонниками социалистического пути развития «движения».
Вполне естественно, что каждое направление выдвигало своих лидеров, и скоро перед Адольфом Гитлером, стремившимся стать единственным признанным вождём — фюрером, — «движения», встала проблема выбора: на какой платформе в политике делать дальнейшую карьеру? Выбрать оказалось непросто. Никто из других нацистских вождей не желал отдать Гитлеру без боя завоёванные позиции: каждый хотел непременно быть на самом верху и, кроме политического выбора, рано или поздно Гитлеру предстояло решиться принести кого-то в жертву чисто физически. А судьбу лидеров неизбежно разделяли их приверженцы.
С первых лет в нацистском движении одну из самых заметных ролей играл Эрнст Рём.
«Я плохой человек, — любил повторять Рём, — война всегда меня привлекает куда больше, чем мир».
Крепко сложённый, с перебитым носом и шрамом на лице, Эрнст в Первую мировую дослужился до чина капитана, был трижды ранен и увлекался гомосексуализмом: всё его ближайшее окружение составляли лица нетрадиционной сексуальной ориентации. После окончания военных действий оказавшийся не у дел Рём быстро нашёл себя в профессиональном уличном экстремизме — в августе 1921 года он объявил о создании «народной армии», штурмовых отрядов СА.
Он декларировал привлечение в подразделения боевиков патриотов германской нации, но комплектовал «штурмы» из деклассированных элементов, откровенных уголовников, отпетых бандитов и хулиганов. Именно они обеспечили нацистам решительную победу в уличных сражениях с боевыми отрядами немецких коммунистов и помогли значительно упрочить политическое влияние Гитлера среди бедных слоёв населения.
Адольф Гитлер говорил, что он никогда не забудет услуги Рёма и во всеуслышание назвал его «товарищем по оружию».
На самом деле Гитлера давно серьёзно заботили проблемы, связанные с неуёмными политическими амбициями и растущим влиянием некоторых лидеров из числа старых нацистов, образовавших левое крыло партии и откровенно призывавших к построению социализма в Германии. Их лидерами стали Грегор Штрассер и Эрнст Рём, выбросивший лозунг совершения второй революции, которую он считал революцией рабочего движения, возглавляемого национал-социалистами. В этом штурмовики СА во главе с Рёмом претендовали на главенствующую роль, а Штрассер спал и видел, как урвать свой кусок власти, отпихнув в сторону и Рёма, и Гитлера.
Борьба продолжалась и когда Адольфа Гитлера провозгласили 30 января 1933 года канцлером Германии. Нарастающее с каждым днём давление левого крыла нацистов поставило новоиспечённого канцлера в трудное положение. Он не мог сейчас одержать решительную победу и поэтому пока не хотел открытого столкновения с Рёмом и его отрядами СА, имевшими колоссальную численность: если в 1921 году Рём создал отряды, объединявшие до 400 тысяч человек, то в 1933 году численность отрядов уже перевалила за два миллиона человек!
Рём страстно хотел, чтобы его «гауштурмы» влились в состав регулярной немецкой армии. Это приводило в состояние тихого бешенства Генеральный штаб и высший офицерский состав рейхсвера и никак не устраивало Гитлера, рассчитывавшего на поддержку генералитета. Фюрер очень нуждался в финансовой помощи крупных промышленников, а заявления Рёма и Штрассера запугивали финансистов и промышленников призраком социализма, как в России, — многие считали, что левый уклон национал-социализма является социалистическим движением, родственным коммунистам.