Незабываемые ночи, стр. 26

Когда Изабелла купалась, ее мелодичное мурлыканье сводило его с ума, заставляя болезненно напрягаться все тело.

Однажды вечером Мак понял, что больше не может справляться с собой. Бет с Йеном уютно устроились в своей спальне, Кэмерона с Дэниелом не было дома, равно как и Харта. Из ванной, как обычно, доносился голос Изабеллы и плеск воды.

Мак толкнул незапертую дверь и вошел, не потрудившись даже постучать.

— Дорогая, ты решила свести меня с ума?

От неожиданности Изабелла уронила губку в воду. Она была в комнате совершенно одна, без Эванс. Прежде чем садиться в ванну, Изабелла заколола волосы повыше, но несколько рыжих прядей все равно упали на мокрые плечи. Она раздраженно посмотрела на Мака:

— Не все то, что я делаю, должно тебя касаться, Мак.

В ее голосе не было ни тревоги, ни раздражения. Как будто она разговаривала с ним во время чаепития. Мак сразу вспомнил их последнее чаепитие в гостиной у Изабеллы и почувствовал, как покрывается испариной.

— Я всегда восхищался твоим пристрастием к чистоте.

Он сложил руки на груди, чтобы она не заметила, как у него дрожат пальцы. Мыльная пена мешала видеть все тело Изабеллы, но розовые руки и нежные коленки, высовывавшиеся из воды, вызывали болезненное напряжение и страстное, неукротимое желание.

— Разве не ты рассказывала мне, что однажды твоя мать сравнила тебя с утенком? — беззаботно продолжал Мак. — Потому что ты любишь плескаться в любой воде, какая есть поблизости?

— Думаю, что никогда не отвыкну от этого.

Нет, Изабелла точно решила погубить его. Таков ее подлый план: дать ему взглянуть одним глазком на то, что он не может получить, чтобы он прямо на месте превратился в горстку пепла. Эванс подметет этот пепел и выбросит в мусорный бак. И нет больше назойливого Мака Маккензи.

— Йен с Бет возвращаются в Шотландию в конце недели, — обронил Мак.

— Я знаю. — Изабелла провела мочалкой по руке, мыльные ручейки стекали в ванну. — Ты поедешь с ними?

— Посмотрим.

Этот же вопрос Мак хотел задать и ей.

— Что — «посмотрим»?

— Сколько музыкальных вечеров и небольших суаре ты организуешь в Лондоне. Сейчас уже слишком холодно, чтобы проводить вечера на открытом воздухе, поэтому, я думаю, ты не будешь проводить их в доме в Бакингемшире.

— Мой календарь светских мероприятий предсказуем на много лет вперед, — удивилась Изабелла и провела мочалкой по другой руке. — Балы по поводу открытия и закрытия весеннего сезона, вечера на открытом воздухе в июле и августе, самые важные скачки в сентябре, сезон охоты и Рождество в замке Килморган. Не вижу причин, чтобы менять свои планы в этом году.

— Похоже, мой календарь светских мероприятий ничем не отличается от твоего. Какое счастливое совпадение!

— Для разнообразия.

— Для большого разнообразия, — с серьезным видом поправил ее Мак.

Изабелла подняла на него свои прекрасные зеленые глаза, потом опустила ресницы и, высунув ногу из воды, положила ее на край ванны.

Мак наблюдал за скользящими движениями губки от кончиков пальцев до колена и едва сдерживал себя.

— Мак, потри мне, пожалуйста, спину.

Он замер на мгновение. Изабелла смотрела на него, он — на Изабеллу. Еще не успел раствориться в воздухе звук последнего слога, как он бросился через всю комнату к ней, срывая на ходу сюртук.

Глава 11

Изабелла затаила дыхание, когда Мак сорвал сюртук и бросил его на стул. Ее забила дрожь, как только он вошел в комнату. Сегодня вместо килта на нем были черные брюки, кремовый жилет и белая рубашка. Никакого отличия от других мужчин в городе. Но Мак был не таким, как все. Он заполнял своим присутствием любую комнату, в которую заходил, и, как бьющуюся рыбу, насаживал ее на крючок. Изабелла почувствовала, что нервничает, когда увидела, как он смотрит на нее. Нравится ли ему то, что он видит? Мак предпочитал леди с пышными формами, а Изабелла, когда ушла от него, здорово похудела, потому что не могла ничего есть. Потом аппетит кое-как пришел в норму, но юношеская округлость так и не вернулась к ней. А Мак, похоже, не изменился, хотя отечность, которую приобрело его лицо в результате пристрастия к выпивке, пропала, и теперь лицо казалось довольно худощавым. Теперь он стал еще красивее, чем прежде.

Мак снял жилет и распахнул рубашку. Изабелла впилась в него голодным взглядом, пока он закатывал до локтя рукава рубашки. Его сильные руки были покрыты золотистыми волосами, притягивавшими свет, когда он двигался.

Он улыбнулся Изабелле и наклонился, чтобы забрать мочалку из ее ставших ватными пальцев.

Он не делал вид, что не смотрит на нее. Она физически ощущала его взгляд: вот он скользнул от ее шеи к груди, задержался на плавной линии ноги, лежащей на краю ванны. Потом подошел к Изабелле сзади и коснулся губкой ее шеи. Она подалась вперед, наклонив голову.

Изабелла сидела так, закрыв глаза. Теплая вода текла по спине к ягодицам; прикосновение мочалки к коже и вода вызывали приятные ощущения. Если бы ее мыла Эванс, это ощущение оставалось бы просто приятным. Но сейчас это был Мак, его напряженное тело находилось совсем близко, и приятное ощущение переросло в чувственное.

Изабелла уткнулась подбородком в колени и улыбнулась, слыша, что Мак продолжает мыть ей спину. При этом одну руку он положил на край ванны, на кончиках загорелых пальцев были видны приставшие крапинки краски.

От вида этих пятнышек у Изабеллы сжалось сердце. Из всего того, что она помнила о нем, почему именно эти пятнышки наполнили ее сильным желанием? Возможно, потому, что они напомнили ей, кто такой Мак. Художник, который занимается живописью из любви к искусству, не заботясь о том, хвалят или осуждают его окружающие.

Изабелла потянулась вперед и поцеловала пальцы Мака.

Мак поднял руку, но только для того, чтобы обнять ее сзади. Он заключил ее в объятия, не беспокоясь, сколько воды перельется при этом через край ванны. Его руки обхватили грудь Изабеллы, и она закрыла глаза.

Все это было таким знакомым для нее и одновременно таким далеким. Дыхание Мака щекотало ей ухо, а большие руки согревали грудь, пока пальцы ласкали соски, превращая их в твердые бутоны. Мак целовал ее шею, и прикосновение горячих губ обжигало кожу.

«Мак, как же я скучала по тебе».

Изабелла задохнулась от сладострастного чувства, когда одна рука Мака скользнула вниз, а пальцы прижались к заветному холмику между ног, и она раскрылась ему навстречу. Разум предупреждал, что она должна остановить его, сдержанно оттолкнуть, но тело не слушалось. Она слишком долго ждала этого, а Мак знал, как заставить ее тело петь.

Изабелла прикрыла глаза, позволив чувственному началу взять верх над разумом. Когда она выгнулась навстречу его ласкам, Мак тихо засмеялся:

— Узнаю свою шаловливую леди. Ты все такая же гладкая и приятная, какой я тебя помню. И скользкая.

— Это мыло.

— Нет, любовь моя, — пальцы Мака ласкали ее лоно, делая провоцирующие движения, — это — ты.

— Все это было слишком давно.

— Я думаю, ты помнишь, что это такое. — Мак наклонился и нежно прикусил губами мочку ее уха. — Позволь напомнить тебе, моя Изабелла, что ты доставила мне массу удовольствия в своей гостиной. Дай мне отблагодарить тебя за это.

Изабелла вся дрожала под его настойчивыми ласками, она выгнулась, словно лук в руках опытного лучника, и теперь уже не думала ни о чем, кроме Мака и его волшебных рук. За время их брака он научился великолепно понимать ее и сейчас успешно применял свои познания. Сильные пальцы ласкали ее бедра, дразнили, проникали внутрь лона, заставляя Изабеллу стонать от наслаждения.