Женитьба повесы, стр. 8

– Розмур, – подсказал он. – Достопочтенный Колин Розмур, к вашим услугам, леди Бренна Маклахлан. Как видите, я ваше имя помню!

Бренна лукаво улыбнулась:

– Значит, у вас превосходная память. Это что же получается? Прошло семь, нет, восемь часов с нашей последней встречи. Никак не больше.

– Изволите шутить! Значит, вы уже вполне пришли в себя. И все же присядьте.

Он подвел ее к скамье, куда она поспешно опустилась, скорее, плюхнулась, совсем неэлегантно. Он с нескрываемым любопытством принялся ее рассматривать.

– Вы в самом деле его сестра? Я хочу сказать, сестра Хью Балларда.

Бренна кивнула: , – Да, вроде так и есть.

– Скажите, а какие у них доказательства? То есть помимо вашего поразительного сходства.

– Доказательств достаточно.

Рука Бренны инстинктивно вцепилась в бедро.

– Ах да, Баллард говорил о предсмертном признании. И все-таки я не совсем понимаю, как можно установить личность женщины, которую родственники не видели с тех пор, как она была младенцем.

– Думаю, что никак. Тем не менее обстоятельства ясно указывают, что я и в самом деле их дочь.

Родимое пятно, вот в чем дело. Много ли девочек родилось в том самом году девятого октября с родимым пятном в форме королевской лилии на правом бедре? Разве это не доказательство?

– Ваша нога, вы все-таки ушиблись? – Колин опустился на колено рядом с ней.

– Что такое?

Ее тело напряглось. Он был всего в нескольких дюймах от нее, так близко, что она чувствовала смесь запахов – табак и бренди, пополам с сандалом и тонко выделанной кожей. Очень мужской запах, от которого у нее слегка закружилась голова.

– Вот здесь. – Он указал на ее правое бедро. Неужели она прикасалась к родимому пятну?

– Вы уверены, что не ушиблись? Может быть, помочь вам добраться до дома?

Колин поднялся и навис над ней, протягивая руку.

– Нет, уверяю, все в порядке. Я... – Она проглотила комок в горле. – Просто свело ногу, вот и все. Думаю, вам следует вернуться в дом, мистер Розмур.

– Колин, – поправил он ее. – Я не уйду, пока не удостоверюсь, что с вами все в порядке. Леди... – Он замолчал, потирая подбородок. – Как мне вас называть? Леди Данвилл? Леди Маклахлан? Леди Бренна?

– Смотря для кого. Леди Бренна, леди Маклахлан – как я назвалась вам раньше. Но если бы вы спросили леди и лорда Данвилл, они бы настаивали, что я леди Маргарет.

– Но если вы не замужем, как же вы можете быть леди Маклахлан? Наверное, вы все же леди Бренна. Или леди Маргарет.

– Наши варварские шотландские законы больше благоволят к женщинам, чем английские. Мой отец – или человек, которого я считала своим отцом, – умер, не оставив наследников мужского пола. Он был младшим сыном, а наша земля, наше поместье не являлись майоратом. Умирая, он завещал все мне. Я леди Маклахлан из Гленброха, и я всегда знала, что буду ею. Меня к этому готовили.

– Хотите сказать, что отец воспитывал вас так, чтобы вы стали его преемницей? Он учил вас, как управлять имением?

– Именно это я и говорю, мистер Розмур. Вас это шокирует? Вы не верите, что женщина может управляться с делами поместья не хуже мужчины?

Он покачал головой:

– Я этого не утверждаю.

– Но ведь думаете, правда?

– Возможно. – Колин откинулся назад, прислоняясь спиной к дереву, и небрежно вытянул ногу. – Это не женское дело. – Он принялся отряхивать брюки от налипших травинок.

– Осмелюсь спросить, мистер Розмур, чем же надлежит заниматься женщине?

Он пожал плечами:

– Ну... вести дом. Принимать гостей. Ну и...

– Продолжайте! Служить украшением? Предметом обстановки? Ни для чего более достойного женщины не пригодны?

– Я этого не говорил.

Он вскинул бровь, и Бренна увидела, как перекатываются желваки на его скулах.

– Но несомненно, подразумевали.

– Вы ко мне несправедливы, хотя плохо меня знаете. Я знаком с несколькими дамами, которым удалось заслужить мое уважение и восхищение только своим умом и знаниями. Одна из таких женщин – моя сестра Джейн.

– Значит, мне следует извиниться, сэр. – Бренна покачала головой, чувствуя, что сваляла дурака. – Вы должны меня простить. Вечер выдался на редкость утомительным, и это еще мягко сказано. Кажется, леди Брэндон меня не одобряет.

– Так вот почему вы здесь, совсем одна? Злобная дракониха опалила вас своим ядовитым огнем?

Бренна рассмеялась. Очень точно подмечено!

– Можно сказать, что она считает меня неподходящей персоной для избранного круга ее гостей. А вы? Что привело вас туда, где лишь луна готова составить вам компанию?

– Луна сегодня необычайно яркая, вы не находите? Ведь до полнолуния еще далеко.

– И в самом деле очень яркая. Однако до полнолуния осталось не так много времени. Скажем, дня два.

– Правда? – Колин посмотрел в небо в просвете ветвей липы. – Пожалуй, вы правы. Осталось меньше половины.

– Последняя четверть. Точно. – Она встала рядом с ним. – Красиво, не правда ли? В такую безоблачную ночь, когда видишь все небо...

– Да, взгляните на ту яркую звезду повыше.

– Это планета Юпитер.

– В самом деле планета? Поразительно. Их плечи почти соприкасались.

– Но по-видимому, вы и я оказались здесь, в саду, по одной и той же причине. Вас не одобрила одна дракониха, а меня – весь свет. Всего лишь за один день я, кажется, потерял все – репутацию, положение в обществе, членство в клубе, любовь женщины, на которой собирался жениться, – задумчиво сообщил Колин. – Что вы об этом думаете?

– Скажу, что вы, наверное, преувеличиваете. Не может все быть так плохо!

– Боюсь, что дела обстоят именно так, – ответил Колин, пожимая плечами.

Бренна посмотрела ему в глаза. Если он говорит правду, должно быть, он совершил нечто крайне неприличное. Тем не менее инстинкт подсказывал ей, что Колин – честный человек, ему можно доверять. Что-то было в его глазах... В его обществе она чувствовала себя в безопасности. Или ее инстинкт дал сбой?

– Что же вы сделали, чем заслужили такое несчастье? – спросила она наконец.

– Уверяю вас, я не совершал ничего предосудительного. Просто выиграл несколько партий в карты, – добавил он немного загадочно, а потом опять посмотрел на небо: – Что это за звезда вон там? Она, кажется, самая яркая на небе.

Бренна кивнула. А он наблюдателен, и у него острый глаз!

– Это Вега из созвездия Лиры. Видите вон тот скошенный четырехугольник? Это и есть Лира. Взгляните. – Она изобразила пальцем прямой угол. – Вот Вега, а теперь сюда. Это созвездие Лебедя, а звезда называется Денеб. Теперь пойдем вниз. – Ее палец двинулся ниже, к созвездию Орла. – Это Альтаир. Вот эти три звезды образуют треугольник, который вы всегда можете видеть на летнем небе.

– Это созвездие?

– Нет, летний треугольник, просто три звезды. – Она склонила голову набок. – В Гленброхе его почти не видно – такие светлые там летние ночи. – Она тряхнула головой. Одна из прядей выбилась из прически и упала ей на щеку. – Красиво, не правда ли?

Она повернулась к нему. Зрелище ночного неба всегда наполняло ее восторгом и благоговением. Интересно, способен ли он чувствовать то же самое?

Но Колин смотрел вовсе не на небо, а на нее. Ее сердце замерло, когда он протянул руку и осторожно вернул на место упавшую прядь, на мгновение мягко дотронувшись пальцами до ее пылающей щеки.

– Красиво, – ответил он так тихо, что Бренна подумала – уж не почудилось ли ей?

Глава 4

Черт возьми, что он делает? Колин тихо вздохнул, пытаясь прогнать наваждение, и сделал шаг назад, подальше от этой необычной женщины.

– Мне следует проводить вас в дом, – пробормотал он. Бренна молча кивнула. Глаза, сияющие, словно звезды на небе, смело встретили его взгляд.

– Возможно, так и следует поступить. Однако находиться в вашем обществе намного приятней, чем мучиться там, в доме. Вам в самом деле пора возвращаться?

Колин кивнул. Как жаль! Ему нравились ее бесхитростность, ее искренность, и он ничего не мог с этим поделать. К счастью, она и не подозревала, насколько пострадала бы ее репутация, если бы кто-то обнаружил ее в саду, в темноте, наедине с холостяком, пусть даже он и слывет человеком порядочным.