Слуги света, воины тьмы, стр. 54
Она сделала три осторожных шага к очередному пересечению туннелей. С этого места начиналась старая кирпичная кладка. И пахло тут иначе: землей, тухлым мясом и мочой.
— Не нравится мне это, — сказал вполголоса Элиот.
Фионе все это тоже не нравилось. У нее по спине побежали мурашки. Но разве у них был выбор?
Неожиданно Элиот направил луч фонарика вправо.
Фиона резко остановилась, нащупала свой фонарик и повернулась, чтобы посмотреть, что привлекло внимание брата.
Крысы. Не три, не четыре — гораздо больше. Они сбились в кучу в правом туннеле. Их усики дрожали. Сотня глаз, полных ненависти, уставилась на Элиота и Фиону.
Это были умные глаза. И голодные.
Элиот посветил фонариком влево.
С огромным трудом Фиона отвела взгляд от крыс и посмотрела туда, куда Элиот направил луч света.
Там тоже были крысы. Несколько десятков, и каждая из них была втрое крупнее любой крысы, какую только Фиона видела в жизни.
Девочка медленно попятилась назад и налетела на Элиота.
— Назад, — прошептала она. — Осторожно. Очень медленно.
Не терять головы. Бояться нечего. Просто надо вернуться тем же путем, каким пришли.
Спереди донесся визг — такой громкий, что Фиона чуть не выронила двустволку, чтобы зажать уши ладонями. Но тут она услышала цокот тысяч когтей по бетону.
Она схватила фонарик и направила его луч вперед. Свет озарил движущийся ковер крысиной шерсти. Зловещие взгляды, подрагивающие хвосты.
Фиона развернулась, чтобы убежать. Элиот тоже.
Но сотни крыс отрезали им путь к отступлению.
Тогда Фиона повернулась к наступающим грызунам и подняла двустволку.
29
Песенка флейтиста
Одна особо наглая черная крыса бросилась вперед. Элиот ударил ее ногой, и она свалилась в воду. Фиона взвела курки.
Она могла убить множество крыс, но не на таком расстоянии. А их окружали сотни грызунов.
Крысы, ослепленные светом фонариков, замедлили наступление. Они забирались друг на друга и визжали все громче.
Фиона выстрелила из одного ствола.
Сверкнула вспышка. Грохот выстрела наполнил туннель. Элиот на миг ослеп, у него зазвенело в ушах.
Крысы завизжали от боли, изумления и злости. Казалось, миллион крошечных ногтей заскреб по школьной доске.
Элиот моргнул и увидел, что крысы побежали в разные стороны.
Сработало.
Он перешагнул через крысу, злобно грызущую собственный хвост. Надо выбраться отсюда, пока крысы напуганы. Элиот осторожно отступил на пару шагов назад. Фиона — за ним.
Грызуны пока не двигались. Они принюхивались и пищали друг на дружку.
А потом все как один развернулись к Элиоту и Фионе.
Элиот замер. Нет, ничего не получалось. От стрельбы не было никакого толка — вернее, толк был бы, если бы у них имелась сотня патронов. Крыс слишком много!
Он быстро водил фонариком в разные стороны в поисках пути к отступлению. Со всех сторон, будто волны прилива, надвигались крысы.
— Они чуют запах твоего хлеба, — шепнула Фиона.
Точно. Хлеб! Ими руководит голод.
— Пусть сожрут его.
Элиот сунул руку в рюкзак, достал завернутый в фольгу хлеб и бросил в воду. Воздух наполнился запахом жареного чеснока. Крысы рванулись к дармовому угощению. На бетонном уступе образовался узкий проход.
— Скорее, — шепнул Элиот и схватил сестру за руку. — Сюда.
Фиона выстрелила из второго ствола.
Эхо выстрела в замкнутом пространстве было таким громким, что у Элиота закружилась голова. Он чуть не упал в воду.
Зачем она это сделала? Крысы только сильнее разозлятся.
Шесть шагов — и крысы снова перегородили им дорогу. Одна кинулась вперед и вцепилась в резиновый сапог Элиота. Острые зубы пронзили резину. Элиот инстинктивно отдернул ногу, чтобы сбросить крысу, но она сомкнула зубы и держалась крепко.
Скрежет когтей и визг в темноте стали оглушительными.
Нужно было срочно найти нечто такое, чтобы крысы захотели его съесть сильнее, чем их с Фионой.
— Твои конфеты! — крикнул сестре Элиот.
— Что? Нет!
Но Элиот заметил, что Фиона сунула руку в сумку и начала горсть за горстью бросать конфеты в воду. Туннель наполнился запахами молочного шоколада и карамели.
Крыса отцепилась от сапога Элиота и спрыгнула в воду, как и все остальные. Новый запах свел грызунов с ума. Они толкались и наскакивали друг на дружку, чтобы завладеть конфетами.
Путь расчистился.
Элиот побежал. Фиона за ним.
Впереди плясали лучи фонариков, и наконец Элиот увидел место, где туннели пересекались.
Он замедлил бег и повел фонариком назад и вперед вдоль стен. Его сердце забилось чаще. Крысы были повсюду. Они ползли по стенам, а некоторые забирались так высоко, что не могли удержаться и шлепались в воду.
Перезаряжать ружье слишком долго, никакой еды больше нет. Сейчас крысы набросятся на них.
Фиона налетела на брата. Она вся дрожала. Или это он дрожал?
Сестра нашла в темноте его руку и сжала ее. Элиот сжал ее руку в ответ.
Какая нелепая смерть! Элиот так жалел, что Фиона сейчас рядом с ним. Лучше бы он умер сам, чем видеть, как крысы заживо пожирают его сестру.
Может быть, так и следует поступить? Отдать себя на съедение и дать Фионе шанс убежать?
Крысы приближались, почуяв, что их обед близок и никуда от них не денется.
Все героические размышления испарились в жаре раскаленной добела паники. Элиот хотел закричать, но не смог.
Крысы были совсем близко.
«Я видел это раньше!» — вдруг вспомнил Элиот. Он видел такую картину совсем недавно… в книге. Крысы уже бегали по его сапогам, начали взбираться вверх. Фиона закричала.
В мозгу Элиота бешено мелькали факты, почерпнутые из книг. Сведения о грызунах, статистика… и вдруг он ясно увидел гравюру, на которой был изображен человек, окруженный крысами.
Эта книга была у него с собой.
Элиот сбросил крысу, забравшуюся на его рюкзак, запустил руку внутрь и вытащил тяжелый том в кожаном переплете — ту самую книгу, которую они нашли в подвале. Он раскрыл ее наугад.
Ему повезло: это была страница с нужной гравюрой. Одна из крыс вцепилась в рубашку Элиота. Ее когти царапали ему спину.
Он не стал сбрасывать грызуна. Некогда отвлекаться. Надо прочесть то, что написано на полях страницы.
Осветив страницу фонариком, Элиот увидел, что на картинке изображен красивый молодой человек, играющий на флейте. Его окружали сотни крыс, послушно сидевших на задних лапках.
А рядом, на полях, карандашом были написаны ноты.
Элиот прежде никогда не читал ноты с листа, но понимал, что значки, стоящие на разных линейках, обозначают высоту звучания. Все казалось так легко и просто, будто способность читать ноты была запечатлена внутри его генетически.
Он бросил книгу и выхватил из рюкзака скрипку. Дюжина крыс набросилась на его ноги, вцепилась в брюки когтями и зубами.
Элиот попробовал сыграть мелодию, пощипывая струны. Стало тихо.
Крысы мгновенно перестали визжать, все до одной. Затих скрежет когтей. Грызуны навострили уши.
Элиот не смел пошевелиться, ему казалось, что, если он двинется, чары разрушатся.
— Продолжай, — тяжело дыша прошептала Фиона, наклонив голову к его плечу.
Элиот кивнул и снова сыграл мелодию.
Крысы, забравшиеся на него, спрыгнули и уселись на задние лапки.
Элиот медленно опустился на колени и, достав из рюкзака смычок, провел им по струнам. Звук получился хриплый, воющий.
Крысы зашипели, нервно заерзали, скалясь друг на дружку. Элиот зажмурился, постарался расслабиться и снова провел смычком по струнам. Он начал играть.
Мелодия из книги была очень простой — наподобие детской песенки старика Луи. Но та мелодия рождала в мозгу Элиота образы танцующих детей, а эта звучала как марш и звала вперед.
Он открыл глаза и увидел, что все до одной крысы смотрят на него как зачарованные.
Фиона похлопала брата по плечу.
— Давай уходить, пока есть возможность. Ты сможешь идти и играть одновременно?