Лицом к лицу (пер. Гуляева), стр. 28

– Погоди! – остановил его инспектор. – Пока вы с Берком попивали кофе, я узнал от одного типа, что у Спотти был приятель, некто по прозвищу Маггер [19]. Они были закадычными друзьями. Кличка этого Маггера вполне соответствует его облику, как сказал мне Велли.

– Послужной список» Маггера весь сразу и не припомнить, так велик! – подтвердил сержант Велли. – Но насколько нам известно – мокрых дел за ним не водилось. Он предпочитает заниматься мошенничеством и чистить чужие кошельки и квартиры.

– Вы с ним уже беседовали? – спросил Берк.

– Его тут нет, – ответил инспектор. – Вот почему я сижу здесь. Надеюсь, что он появится.

В 3.30 ввалился тот, кого они поджидали, пьяный в стельку. Понадобилось три картонных стаканчика крепкого кофе, чтобы слегка привести его в чувство. После этого, когда сержант Велли с нарочитой грубостью сообщил ему, что его дружок Спотти получил перышко в бок и откинул копыта, Маггер вдруг в голос зарыдал. Зрелище было почти забавное. Маггер внешне напоминал обрюзгшего и опустившегося борца-тяжеловеса, в свое время способного смять любого, кто рискнет вступить с ним в единоборство. На все расспросы он так и не смог ответить ничего вразумительного.

Когда они привезли его в морг и показали тело приятеля, он испытал нечто вроде резкого приступа морской болезни.

– О'кей, – прохрипел он, – о'кей, – и с грохотом повалился на пол. Они принесли ему стул. Маггер с трудом вскарабкался на него и обмяк, хмуро уставившись в продезинфицированную стенку помещения.

– Вы собираетесь отвечать? – обратился к нему инспектор Куин.

– Смотря чего.

– Что смотря?

– Смотря чего вы спрашивать будете, – Стало ясно, что все попытки получить информацию о его ночной деятельности не увенчаются успехом.

– Хорошо, – кивнул инспектор. – Попробуйте ответить на такой вопрос для начала: вам известно о «.товаре», который собирался продать Спотти?

– Чего, про эту девку, что ли, которую завтра судить за мокруху будут?

– Вы «торговали» со Спотти на пару? Хотели поделить выручку?

– Не-е… Спотти не знал, чего я знаю.

– И что это за информация?

Пропойца молчал. Его налитые кровью глаза бессмысленно вращались, как будто не могли найти надежной точки опоры.

– Послушайте, Маггер, – сказал инспектор. – Ведь вы можете круто погореть на этом деле. Судите сами: Спотти знал что-то, что – по его словам – могло помочь мисс Спейнер. И он собирался получить за это целую тысячу долларов. Вы знали, о чем идет речь. Поэтому у вас были все основания убрать Спотти с дороги. В случае его смерти вы выступили бы на сцену и завладели бы этой тысячей один. И нам не составит большого труда приписать этот удар перочинным ножиком вам.

– Чего, мне?! Пришить Спотти? – В безжизненных глазах появились проблески сознания, – Моего кореша?!

– Только не надо мне плести байки про своего обожаемого кореша! Да ваш брат за солидный куш родную маму угрохает!

– Да он был мне.., ну, вроде брата! Да кого хошь спросите!

– Слушай меня! Либо ты сунул ему этот ножик – а если нет, то мы все равно пришьем тебе это дело, – либо ты поджидал, пока Спотти обделает дельце, и собирался потребовать свою долю. Или то, или другое. На выбор.

Маггер вытер тыльной стороной волосатой ручищи грязную жижу под носом. Оглянулся вокруг, но встретил только враждебные лица. Глубоко вздохнул.

– О'кей, – пробормотал он. – Значитца, я ждал, как Спотти обтяпает дельце. А потом взял бы свою половину. Спотти уж не стал бы со мною жаться. Мы же приятели с ним были. Я не вру.

– В чем заключалась информация, которую хотел продать Спотти? – снова спросил инспектор Куин.

Было уже почти 6.00 утра, когда бродяга сумел наконец изложить суть интересующих полицию сведений. И то только после того, как сержант Велли сообщил кое-что ценное из своих собственных сведений. А именно: Маггер был условно осужден за одно ограбление. Пара слов участковому офицеру о его отказе помочь полиции – и он опять за решеткой. Так пообещал Велли. Маггер не стал обсуждать вероятность осуществления его обещаний. Он предпочел расколоться сразу же.

Просто для проформы сержант проверил версию о его причастности к убийству Спотти. Как оказалось, Маггер оказался чист. Его алиби подтвердили два буфетчика в районе Баузри. Он не отходил от стойки с полпервого дня до часу ночи. (А между часом и тремя, резонно предположили они, он занимался теми делами, которые и стяжали ему его кличку).

Его железное алиби только усилило ценность показаний по поводу Лоретты Спейнер. Хотя инспектор Куин все равно сомневался, чтобы адвокат принял на ура свидетельство со стороны такого не вызывающего доверия очевидца, как Маггер. Последнее, что оставалось нашим друзьям сделать в это утро, – незаметно переправить тушу еще не совсем пришедшего в себя Маггера в надежный отель и запереть в номере, приставив часового.

Как сказал Эллери:

– Тот, кто убил Спотти, мог также положить глаз и на Маггера. Надо сохранить его живым, по крайней мере пока он не даст показаний в суде.

И он с Харри отправился с сознанием исполненного долга вздремнуть наконец пару часов. Эллери завернулся в привычный уютный халат и сунул ноги в восхитительнейшие домашние тапочки. Ворочаясь потом с боку на бок на мягкой перине, он подумал, что тайна убийцы тоже как бы повернулась немного вокруг своей оси и теперь можно разглядеть уже половину его лица. Но если получится наконец повернуть его уже на три четверти, это будет большой удачей!

ЧАСТЬ ІІІ

ТРИ ЧЕТВЕРТИ

Глава 30

Как был уверен в себе адвокат, убежденный, что безо всяких веских доказательств – одним лишь красноречием – смягчит участь своей клиентки! Однако при этом Юри Френкель что-то уж очень рьяно ухватился за соломинку, протянутую ему появлением неожиданного свидетеля!

– Естественно, что положительное свидетельство защиты сильнее простого отсутствия отрицательных свидетельств обвинения, – разглагольствовал адвокат. – Особенно для суда присяжных…

– А почему бы просто не обратиться с просьбой отменить процесс? – спросил его Эллери. – Новые обстоятельства дела… И тогда вообще суд присяжных может не понадобиться.

– Мистер Херман на это не пойдет, – уверенно заявил Френкель. – Не такова репутация моего свидетеля защиты. Это у нас вообще слабое место. Прокурор набросится на Маггера как нищий на рождественского гуся, на благотворительном обеде. Ощиплет, как миленького!

– Но почему мы должны ограничивать наше меню одним этим гусем!

– А что нам еще остается?

– Будем полагаться на Лоретту, Вы же не передумали повлиять на чувства судей?

– Посмотрим… Все зависит от того, как обернутся дела с Маггером, – очень осторожно произнес адвокат, – Вы уверены, что он не потребует никакой компенсации за свои показания? Каких-нибудь обещании, или сразу платы наличными.., или что-нибудь вроде этого?

– Уверен.

– Но отчего же он вдруг так жаждет помочь правосудию? Что-то на него непохоже.

– Во время допроса ему тактично намекнули, что если он не будет сотрудничать с полицией, то ему придется отправиться за решетку. Он условно осужден.

– Значит, на него надавила именно полиция? А не кто-то из заинтересованных в оправдании лиц?

– Нет. Именно полиция.

Френкель был доволен.

Районный прокурор выполнял свои сложные обязанности без обычного воодушевления. Эллери решил, что не столько само дело не по душе Херману, сколько свидетели. За исключением официальных лиц – инспектора Куина и сержанта Велли – все, призванные прояснить обстоятельства случившегося, были или вообще настроены враждебно, или симпатизировали защите. Карлос Армандо, Харри Берк, Роберта Вест, сам Эллери получили повестки в суд. Все они готовились скорее к перекрестному допросу, чем к простым показаниям, под присягой.