Человек для особых поручений (Серый экспресс), стр. 59

Мои размышления были прерваны появлением в дверях секретаря главы канцелярии. Окинув взглядом присутствующих, он нахмурился, после чего быстрым шагом преодолев расстояние от двери до стола князя, склонился к уху Владимира Стояновича, и что-то прошептал. Князь Телепнев выслушал ротмистра с абсолютно каменным выражением лица, после чего поднялся из-за стола.

— Господа исследователи, вы свободны. Можете вернуться к работе. Бернгардт Брячеславич… — Глава канцелярии повернулся к княжичу, и выжидающе уставился на него. Впрочем, пауза оказалась настолько коротка, что ее почти никто не заметил, тем более, что исследователи дружно поднявшись с мест, уже покидали кабинет.

— Да и мне пора, Владимир Стоянович. — Вздохнул, поднимаясь с кресла Оболенский, и глава окружного сыска, тут же вскочил следом за начальником. — Пора ехать к государю. Докладывать о расследовании…

— Благодарю, старый друг. — Кивнул Телепнев, и княжич Туровской внезапно усмехнулся.

— Сочтемся, княже. — Коротко нам кивнув, глава сыскного ведомства быстрым шагом покинул кабинет, а вместе с ним вышли и его подчиненные.

— Что случилось, Владимир Стоянович? — Спросил я.

— Вернулся Ратьша. Сам заходить не стал, передал через Вента Мирославича. Говорит, Бус скрылся в одном из загородных имений… И там идет возня, словно при переезде. — Князь повернулся к своему секретарю. — Ротмистр, поднимай мундиры в ружье. Выходим через…

— Выезды готовы, ваше сиятельство. — Тут же ответил Толстоватый, и князь кивнул.

— Значит, через десять минут.

— Ротного моего на них нет. Через минуту бы не на колясках, а бегом бы уже грязь месили. — Тихонько вздохнул я.

— Вот и возьмитесь за это дело, Виталий Родионович. — Усмехнулся князь, услышав мое бурчание. Ну да… щазз.

— Только на второе жалованье.

— Вот и славно. Значит договорились. — Невозмутимо ответил Телепнев, и я понял, что попал. — А сейчас, извините, но мне пора идти. Жду вас завтра, с утра, тогда и обговорим все условия, более подробно.

— Вы что же, собрались без меня туда ехать? — Удивился я.

— А вы желаете составить нам компанию? Что ж. Не смею отказать. Идемте?

Через несколько минут мы расположились в уже знакомом мне закрытом экипаже под водительством штабс-ротмистра Липаты, а вооруженные охранители дружно занимали свои места в добром десятке близнецов нашей коляски. Если быть точным, то в дюжине. Учитывая, что в каждый экипаж набилось по четыре синемундирника, количественный состав группы задержания впечатлял. Полсотни человек, считая меня и князя, почему-то решившего взять руководство штурмом в свои руки.

Я прикрыл окошко плотной, темной занавесью, и почти в тот же миг, экипажи потянулись из ворот. Зрелище, думаю, было впечатляющее. Чертова дюжина черных, наглухо закрытых экипажей, запряженных черными же лошадьми… специально смотрел, ни одной коняги другой расцветки, и эти самые экипажи одним караваном, сохраняя дистанцию, довольно быстро, по здешним меркам, катятся по улицам Хольмграда… да уж, картинка маслом.

— А что за имение-то, куда едем, ваше сиятельство? — Поинтересовался я у князя, сидящего на диване напротив, и умудряющегося при довольно ощутимой «качке», спокойно заниматься осмотром и чисткой вороненого «Барринса».

— К Орефьевым. Старый боярин уж давно в своих сибирских вотчинах обитает, а дети его, кто в Хольмграде отстроился, а кто и в Ахене торговый дом представляет. Ну а чтобы усадьба-то не пустовала, младший Орефьев, что в Хольмграде обосновался, ее в аренду и сдает. А последним арендатором, по всем бумагам числится некий боярский сын Глотов, Ставр Ингваревич, семидесятого года рождения [13], — с непонятной гримасой отозвался князь.

— Мог бы и сам догадаться. — Вздохнул я. — Везде влез, ушлый волхв.

— Волхв? — Удивленно вскинул брови Телепнев. — Как интересно-о. Случайно, не Волосовой ли?

— Ну да. — Нахмурился я.

— Как интересно. — Повторил князь. — А вы откуда о нем знаете, Виталий Родионович?

Я вкратце пересказал главе канцелярии историю своего знакомства со Ставром,

— Вы правы, Виталий Родионович. Ушлый он, везде влез… — Вздохнул Телепнев. — Вот только одно «но», никакой Ставрушка не волхв. Дед его, тот да, великим волхвом Волосовым был, старейшиной, Ингваром Семидубом, его звали. А Ставру, по молодости его, в звании отказано было, хоть и ведал он немало, но… не по Сеньке шапка, как говорится. То все понимали. Как иные наши соседи говорят, aventurier. Но клянусь чем угодно, нынче господин Глотов перешел решительно все границы дозволенного. Одно дело, изысканиями заниматься, археологией, пусть и не всегда законной, кружки дискуссионные собирать, и совсем уж иное, лезть в дела государевы. Лишку хватил Ставр… Ну так пускай теперь не плачет. Этой затеи, государь наш, Ингварь Святославич, ему, как прежних, не спустит.

— Откуда ж вам так скоро известно стало, кто орефьевское имение в аренду взял… да и слова ваши, насчет того, что теперь государь Ставру его проделок не спустит… Не поясните? — Заинтересовался я.

— Ох, Виталий Родионович, язык мой, враг мой. — Деланно скорбно покачал головой Телепнев. — Скажу так, Ставр Ингваревич, личность в нашей канцелярии известная. Не злодей, и боже упаси, не вор, но уж частенько по краешку закона ходит, особенно, когда дела истории да археологии касаются. Были у нас кое-какие подозрения, что он не только для себя старается, да государь не велел розыску хода давать. Но и без хоть какого пригляда, оставить Ставра я не мог. Потому и следили за тем, где он в иной раз окажется. Где поселится, да чем займется… Но не более. А тут, видите как оно обернулось…

— И все-таки странно. А что же Заряна Святославна, не знала, что он не волхв? Она же сама… — Начал я, но был тут же перебит князем.

— Неужто вы считаете, что все волхвы друг друга знают? Тем более, что волосовы-то больше на Урал-камне селятся. Места там их, заповедные. Силушкой Ставр не обделен, да учеба дедова недаром для него прошла, вполне мог и Заряну Святославну в заблуждение ввести… — Князь приподнял занавеску на окне. — Подъезжаем, Виталий Родионович. Готовьтесь.

И в самом деле, не прошло и пяти минут, как наш караван встал, и наружу посыпались вооруженные до зубов синемундирники… даже сабли нацепили. На кой они им, спрашивается. Я окинул взглядом местность, но ничего похожего на имение, не увидел. Сосновый бор, холм, который дорога огибает, и все.

— Вот за тем холмом, Виталий Родионович, и находится усадьба. — Проговорил Телепнев, выходя из экипажа. — Так что, сейчас дождемся наблюдателя, узнаем, что там да как, и вперед.

— Не торопитесь, князь. — Появившийся рядом с нами как из-под земли, немолодой уже человек в охотничьем костюме, как его здесь понимают, снял с головы шляпу с короткими полями, и отвесил учтивый поклон. Его взгляд скользнул по скривившему нечитаемую гримасу князю, и остановился на мне.

— Позвольте отрекомендоваться. Боярин Шолка, полковник Государевой зарубежной стражи.

Вот и СВР нарисовалось… Интересно, кто будет следующим? Государь?

Глава 6

Раз разведка, два разведка…

Темно-песочного цвета, плотный костюм, зеленая шляпа-трилби с тонким, скорее всего, фазаньим пером, бриджи и тяжелые тупоносые ботинки толстой коричневой кожи, на высокой шнуровке. Ах да, совсем забыл про ружье за плечом и патронташ на поясе. Вот так, оказывается, выглядят здешние полковники зарубежной стражи, кстати, занимающейся не только разведкой, но и контрразведкой, если судить по месту и причине появления боярина Шолки в пяти верстах от Хольмграда.

— Могу я узнать, что привело вас сюда, Радомир Годиславич? — Поинтересовался Телепнев, справившись с собой.

— То же что и вас, Владимир Стоянович. То же, что и вас. — Протянул полковник, чуть задумчиво разглядывая уже разобравшихся по десяткам синемундирников. — Вы же, как я вижу, за Ставрушкой пришли?