Свой замок, стр. 22

Дим. Попаданец

Уже довольно долго шли по высокогорному ущелью. Подниматься наверх ушастые отказываются, потому что им и тут холодно, и вообще по нескольку раз на дню повторяют, что лучше вернуться назад и обойти эти негостеприимные горы. Это при том, что на нас очень даже теплые шубы из шкур горных козлов или очень на них похожих животных. Эльфийки, отогревшись после утра, встретившего нас снегом, первым делом отправились на охоту ради меха. Повезло полярной лисичке, что она в этих горах не водится, а то мои женушки ей бы полный песец устроили. Как по мне, так не очень и холодно, температура вообще ни разу ниже нуля не опустилась.

У ушастых просто мерзнут их длинные уши, вот они и преувеличивают. Правда, вслух говорить я ничего такого не стал. Шутки по поводу ушей мои эльфийки давно уже спокойно воспринимать научились, а на такие же, но о низких температурах почему-то реагируют крайне болезненно.

Выбранный нами путь явно когда-то являлся широкой и ровной дорогой. Правда, сейчас от нее сохранились только жалкие остатки былого величия, но пройти еще было можно. Вот мы и шли. И пришли. Стоило еще хоть немного ухудшиться проходимости или упасть температуре, и мне не удалось бы уговорить ушастых продолжать путь. А так все должно было решиться здесь и сейчас.

Гномья дорога, идущая по дну ущелья, закончилась тупиком. Вернее, уперлась в большую каменную арку с письменами, за которой виднелась гладкая каменная (естественно, какая же еще?!) стена. Явно вход в подземелье. Не памятник же в честь чего-то неведомого и древнего. Никто не станет ставить такой монумент в столь труднодоступном месте. Даже гномам такое в голову не пришло бы.

– Ну и что сии гномьи надписи означают? – спросил я у своих очень образованных жен.

Эльфийки заволновались, выяснилось, что ни та ни другая не могут прочесть высеченного на камне. Язык оказался для них слишком древним. Попытки открыть проход с помощью магии тоже провалились. Ни одно из стандартных заклинаний, используемых для таких целей, не сработало.

– Не получается, – призналась наконец светлая.

– Мы же говорили, что лучше идти вокруг, – не забыла напомнить темная.

Они обе мне это не меньше чем десять раз в день напоминали, хотя и продолжали идти дальше. Уже скорее из привычки, чем с целью уговорить.

Ну, думаю, сейчас я вас, ушастые, еще раз удивлю. Встал напротив арки, зачем-то закатал рукава, вернее, изобразил намерение их закатить, после чего громко и на эльфийском языке произнес:

– Друг!

Тяжелая каменная плита, закрывающая вход в гномьи подземелья, и не подумала никуда отодвигаться. Мало того, что профессор все наврал, так еще и меня перед женами дураком выставил. Действительно, с чего это вдруг входу в гномье подземелье открываться на пароль, произнесенный на эльфийском языке? Правильно, не с чего. Но мне об этом раньше нужно было думать, не выглядел бы так глупо. Понадеялся на авторитет и получил по заслугам.

Но результат все же был. И вовсе не эльфийки, смотрящие на меня, как на идиота. Так получилось, что для произнесения своей торжественной речи из одного слова я умудрился встать в единственном месте, с которого была видна трещина или пролом, находящийся чуть в стороне над аркой.

Поманил к себе скептически настроенных ушастых и продемонстрировал им находку. Посмотрели они друг на друга, пришли к какому-то решению без обсуждения, потом Лара неохотно сняла теплую шубу, передала ее мне, не желая оставлять лежать на камнях, и быстро забралась по отвесной стене, чтобы осмотреть то, что я обнаружил. Залезла и сразу исчезла в проломе. Через какое-то недолгое время появилась ее голова. Мы с Эль уже стояли у самой стены, и нам отсюда казалось, словно она вылезла прямо из камня.

– Тут есть проход в подземелья, – крикнула темная, – и там намного теплее.

Последнюю новость она сообщила куда более радостным голосом. Светлая тут же скинула шубу, взяла веревку и залезла следом. Ушастые быстро затащили наши нехитрые вещи и меня самого.

Пролом вел в помещение с механизмами, которые должны были открывать проход через арку. На мой взгляд, тут все было в порядке, шестеренки целы, цепи не оборваны, и даже ржавчины не видно. А стеночка-то с проломом оказалась совсем тоненькой, всего полметра, не больше. И зачем тогда такой толстенной плитой сам проход закрывать?

Я думал, это только у нас при демократической рыночной экономике могут запросто поставить супердорогую бронированную дверь на пару болтов, а потом задуть щели монтажной пеной. Оказалось, что и гномы на нечто подобное способны. Но для нас сейчас главным было наличие технического прохода, который вел в основной коридор. Вот туда и направились, тем более что Лара оказалась права, чем дальше мы отходили от пролома, тем теплее становилось.

Центральный коридор оказался очень широким, похожим на железнодорожный тоннель или очень длинную станцию метро. Просторную и красивую, советского образца, а не убогую западную. Освещения в виде факелов, все эти тысячи лет горящих на стенах в ожидании нас любимых, почему-то не было. Не позаботились гномы, не проявили гостеприимства. Ничего страшного, мы и не гордые, сами зажгли. Не факелы, конечно, а осветительные магические шарики. От центрального коридора отходило множество боковых, но мы пока решили туда не соваться.

Все вокруг совсем не выглядело давно покинутым, но откуда-то все равно возникало такое впечатление, и почему именно, сказать было трудно. Ни многосантиметрового слоя пыли, ни свисающей повсюду паутины, ни обвалившихся местами стен или еще чего-нибудь подобного мы пока не увидели. Хотя о таких вещах судить еще было слишком рано, возможно, именно эта часть подземелий по каким-то магическим причинам и не была затронута временем.

– Жаль, что вы в гномах не разбираетесь, – сказал я своим ушастым, – смогли бы рассказать, почему тут такие чистота и порядок.

– Насчет порядка не скажу, – ответила Лара, – не знаю, как и почему гномы покидали свои подземелья, а вот с чистотой и отсутствием пыли как раз все просто – бытовая магия. Вообще гномы, по сравнению с другими народами, маги не самые сильные, но в подземных городах их слабенькие заклинания могут держаться сколь угодно долго.

– Хорошая штука, – признал я, – вернемся домой, обязательно наложите и в нашем замке такие же, и на прислуге сэкономим, и вообще… Сможете? Или гномов нанимать придется?

– Сможем, – уверенно отвечает Эль.

– Причем куда лучше бородатых коротышек, – обиженно проворчала Лара.

– Вот и хорошо. Вы у меня самые лучшие!

Ночевать решили не в центральном коридоре, а в одном из отдельных помещений. Тут, под горами, было совершенно непонятно, что сейчас наверху, день или ночь, но ушастые такие вещи прекрасно чуяли. В этом деле им можно было верить не меньше, чем моим «Командирским» часам. Все-таки хорошо, что в свое время попросил у Эль сделать мне для них из кусочка алюминия магический синхронизатор, чтобы каждый день их не заводить и, что самое главное, стрелки не переводить. Вот они и не сгорели во время большого БУМа. И почему я не вытребовал нечто подобное и в фотоаппарат вставить? Ведь были же успешные эксперименты по магическому аккумулятору, МР3-плеер, вон, на них прекрасно работает, а с фотоаппаратом решил не спешить, пока старые заряжать получается, вот и доосторожничался.

Стоило свернуть в поисках места, подходящего под ночлег, как нас ждал сюрприз. Нет, к счастью, вовсе не в виде ворчливого гнома, требующего убираться из его дома. Первое же помещение, в которое мы забрались, оказалось нетронутым. В смысле, вообще. Все вещи и обстановка находились на своих местах. Погостить у гномов приходилось, поэтому имеем представление, как может выглядеть жилое помещение.

– Если тут везде так, то, возможно, мы в этих помещениях задержимся надолго, – выдал я намек, в надежде, что эльфийки не станут возражать.

Хотя с чего это вдруг? Тут тепло, а там холодно, а это для длинноухих куда важнее, чем нелюбовь к гномам и подземельям. Так и оказалось.