Охотник на магов, стр. 4
Впрочем, Герхарда это все не слишком тогда интересовало. Главное – он долетел куда хотел. А поскольку дело шло к вечеру, охотник, не зайдя в здание аэровокзала, отправился устраиваться в гостиницу.
И вот – устроился. Поставил на место хозяина гостиницы. Познакомился с жаждущим кого-то пришить гостем из другого мира. А теперь самое время поспать, поскольку ночью ему, скорее всего, предстоит проведать того, ради кого он сюда прилетел.
Черного мага.
Возможно, в этом году до него добраться не удастся. Ну что ж, он приедет еще раз, в будущем. Рано или поздно черный маг допустит ошибку, поскольку рано или поздно ошибаются все. И вот тогда…
И конечно, прежде чем заснуть, он должен был еще раз, по укоренившейся за годы охоты на черных магов привычке, попытаться прикинуть, каким путем он будет уходить из города, после того как убьет черного мага, или наметить следующий город, который он посетит, после того как закончит в этом все свои дела, но почему-то этого делать ему не хотелось.
Может быть, причиной служило возникающее у него и становящееся все более четким ощущение иллюзорности окружающего мира? Словно бы и эта гостиница, и комната, в которой он лежал, да и конечно, он сам, существовали лишь в виде миража, вдруг поверившего, будто он имеет право на реальное существование, причем так крепко, что этого оказалось достаточно для превращения в нечто материальное.
А теперь время существования этого миража истекало, и, уходя, он оставлял Герхарда наедине с пространством, заполненным лишь нитями судьбы, смахивающими на путаницу из тысячи размотанных клубков разноцветной пряжи. Причем каждая из этих нитей была живой, и, конечно, все они принадлежали тем или иным людям. Вот только, люди эти находились так далеко, что добраться до ним не представлялось возможным. И все же, если попытаться…
Он знал, что этого делать нельзя, но желание, властное, идущее изнутри, из каких-то темных глубин сознания, то самое, которое каждого человека хоть раз в жизни да толкает на вроде бы немотивированные и, конечно, чудовищные в своей безрассудности поступки, приказывало ему подчиниться, порвать навсегда с миражем так называемого реального мира. Для этого надо было всего лишь захотеть окончательного и последнего единения с нитями судьбы, признать их главенство, сделать их своей главной целью и ценностью, отдать им все свои помыслы, соединится с ними, предать весь остальной мир. И вот тогда, после того как это случится, они – нити судьбы – позволят ему вновь вернуться в мир обычных людей, вернут отобранное было ощущение его реальности и надежности, а кроме этого, в виде приза за хорошее поведение дадут ему возможность делать с кем угодно что угодно, не испытывая при этом ни малейшего угрызения совести.
Очень выгодная сделка, такая выгодная, что отказаться от нее чрезвычайно трудно, можно сказать невозможно…
Герхард рывком сел на кровати и, пошарив по карманам, вытащил коробочку сигарет. Закурив, он раздраженно швырнул горелую спичку на пол и вполголоса выругался.
Ну вот, снова то, что он про себя называет зовом нитей судьбы. А он-то думал, даже полностью уверил себя, что подобное уже не повторится. Как же… жди! Неужели он не избавится от него до самой смерти?
Сигаретный дым вяло поднимался к потолку, завиваясь кольцами, выстраивая из своего сизого, неощутимого тела нечто, здорово смахивающее на ухмыляющиеся рожи.
Герхард спустил ноги на пол и, сделав новую затяжку, с тоской посмотрел в сторону окна.
Там, всего лишь в нескольких шагах от него, была самая обычная жизнь, простая и понятная, с простыми и немудреными радостями и огорчениями…
Нет, даже не так. Конечно, в этой так называемой простой жизни, было полным-полно своих сложностей и загадок, и, конечно живущие ей простые люди, тоже пытались их решать, одерживали победы и терпели поражения, любили и ненавидели, в общем – жили.
О да, конечно, они не имели понятия о существовании нитей судьбы, и любой из них, наткнувшись на одну из нитей сети черного мага, мог заболеть, стать рабом этого черного мага или даже погибнуть.
И все же если на одну чашу гипотетических весов положить их неведенье, а на другую – зов нитей судьбы, то какая из них окажется тяжелее?
3.
Два мальба–охранника, то и дело останавливаясь и настороженно нюхая воздух, прошли вдоль стены гостиницы и остановились на углу.
– Сегодня, кажется, тихо, – сказал один из них.
Судя по состоянию его клыков, новенькому панцирю и допотопному кремневому ружью, он был еще довольно молод и стал охранником совсем недавно.
– Подожди, – промолвил другой, – ночь еще только началась.
Морду его украшали старые шрамы, панцирь был несколько помят, а в лапах он сжимал новенькую, скорострельную винтовку.
– И все-таки в ночь забытых божков больших неприятностей быть не может, – сказал молодой мальб, доставая из висевшего на поясе мешочка две палочки дерева флю и протягивая одну из них своему старшему товарищу.
– В горах. Здесь же, в городе, может произойти все, что угодно, Буквально все. Неожиданная ночь. Самое паскудное дело. Хуже всего, когда не знаешь, откуда ждать неприятностей. Понимаешь?
– Еще бы.
Они подожгли палочки и, несколько раз вдохнув их дым, двинулись дальше.
Герхард еще услышал, как старый мальб пробормотал:
– Хорошо бы, и в самом деле эта ночь оказалась спокойной. По крайней мере, я на это надеюсь…
Герхард тоже на это надеялся.
Он надел черные очки, которые были необходимы на тот случай, если охранники его все же заметят. У него были особенные глаза. Они позволяли видеть ночью так же хорошо, как и днем, но имели и одно неудобное свойство. В темноте глаза у него светились. А вот этого охранники не должны были увидеть. Кто знает, как они на подобное отреагируют? И если обыкновенному человеку объяснить свое желание покинуть гостиницу таким странным образом еще как-то возможно, то, увидев человека со светящимися глазами, охранники, несомненно, сразу же поднимут тревогу.
Осторожно распахнув ставни, он перекинул через подоконник ноги и вонзил в стену из белого камня магический кинжал. Клинок вошел почти до половины.
Соскользнув с подоконника, Герхард повис в воздухе, цепляясь одной рукой за рукоятку кинжала. Осторожно закрыв ставни, он оттолкнулся от стены ногами, в результате чего клинок, легко вошедший в камень, так же легко из него и выскользнул.
Мягко и совершенно бесшумно приземлившись на мостовую, Герхард настороженно огляделся. Спрятав кинжал под куртку, он быстрым шагом пошел прочь от гостиницы.
Вот и все. Теперь осталось только отойти на несколько десятков шагов, и стражникам, если они его увидят, даже в голову не придет, что он является постояльцем их гостиницы. Если ему понадобится вернуться, сделать это, конечно, будет потруднее, но не так уж и не реально.
Это называется – алиби. Если случится что-то непредвиденное и дэвы начнут задавать хозяину гостиницы наводящие вопросы, тот с чистой совестью засвидетельствует, что ночью ни один из постояльцев его заведение не покидал.
А ночь и в самом деле была на удивление тихая и очень спокойная. Даже слишком спокойная. Черный маг на эту ночь свернул свою паутину. Кто знает, может, он, убедившись, что его опасения не оправдались, надумает ее развернуть вновь?
Хотя, вряд ли он рискнет это сделать. Не должен.
Герхард снял темные очки и спрятал их в карман.
Все, сейчас они больше не нужны. Он отошел от гостиницы на достаточное расстояние. К чему теперь маскировка? Вряд ли ему встретится какой-нибудь прохожий. А если и встретится, то, скорее всего, просто примет его, например, за одного из забытых божков.
Герхард подумал о том, что приехал в этот город уже четвертый раз и изучил живущего в нем черного мага неплохо. Тот очень осторожен, возможно даже слишком. Именно поэтому предыдущие три попытки закончились ничем. В охранной сети мага не обнаружилось никаких изьянов. А вот сейчас его излишняя осторожность должна была обернуться против него. И все – благодаря ночи забытых божков.